Восемнадцатое мгновение весны. Подлинная история Штирлица - Эрвин Ставинский

– Как вы нашли Германию?

– Что вам сказать?.. Даже не верится, что это моя родина: настолько все изменилось, в особенности люди. Они боятся друг другу сказать лишнее слово, живут в постоянном страхе.

– Неужели все смирились с существующим строем и никто не делает попытки бороться?

– Бороться?!.. Трудно, очень трудно, – Вернер опустил голову и некоторое время молчал, потом взглянул на Зарубина. – Конечно, честные люди, ведущие посильную борьбу, есть, но все это капля в море…

– Но ведь реки начинаются с маленьких ручейков…

– Но случается, что ручейки высыхают, не сумев влиться в большой поток!

– Бывает и так, – согласился Зарубин. – Ну а ваша лично позиция какая? Такая же, как была в Париже?

– Я своим принципам никогда не изменял и не изменю!

– Могу ли я это понимать так, что вы согласны оказывать нам посильную помощь, как это имело место во Франции?

– Да, я согласен! Более того, – Вернер, взволнованно заторопился, – могу сказать, что я не один, мы организовали кружок – все верные, порядочные люди. Делаем мало, но это все, что мы можем пока… Нам нужна помощь! – закончил он, понизив голос.

– Давайте к этому вернемся позже, – сказал Зарубин. – Сейчас хочу поблагодарить вас за вашу верность слову, согласие мне помогать и сразу излагаю свою просьбу. Я приехал сюда как американец, представляю в Германии кинокомпанию «Парамаунт». Я намерен открыть в Берлине контору, и мне потребуются сотрудники. Не можете ли вы порекомендовать мне квалифицированных специалистов: юрисконсульта, бухгалтера, секретаря, знающего английский и французский, а для работы в особняке, который я уже арендовал, сторожа-садовника и служанку? Поймите меня правильно: нужны не борцы-антифашисты, а просто порядочные люди, не связанные с гестапо, вот и все!

– Думаю, что подыскать таких людей я смогу. Должны ли они знать, что мы с вами знакомы?

– Ни в коем случае! Если подберете человека, ссылайтесь на слухи: американскому дельцу нужны, мол, работники.

– А как вы узнаете, что человек пришел от меня? – спросил Вернер.

– Хотя бы потому, что никто еще не знает, что мне нужны работники, следовательно, никто ко мне и не обратится, – объяснил Василий.

– Я уже сейчас могу назвать вам одного юриста. Фамилия – Глауберг, Альберт Глауберг. Если вы не возражаете, он придет к вам, скажем, часов в семь вечера.

– По-вашему, ему можно доверять?

– Как вам сказать… До определенных пределов, но не больше…

– Понятно! Скажите ему: пусть приходит.

Лиза пригласила всех к столу, но Вернер отказался, сказав, что после восьми он ничего не ест. Они стали прощаться.

– Скажите, а как в случае необходимости мы сможем связаться? – спросил Зарубин.

– Мадам Марианна, – Вернер знал Лизу как Марианну Кочекову, – мадам Марианна всегда может позвонить мне домой. На случай если вдруг подслушивают, лучше всего говорить в интимном плане… Вполне естественно, если я назначу даме свидание… Кстати, у меня в городе есть квартира, где мы могли бы изредка встречаться.

– В этой квартире вы можете встречаться с мадам Кочековой, но не со мной. Если нас увидят, сразу возникнет подозрение: почему муж встречается с мужчиной, который ухаживает за его женой. Я думаю, лучше всего, если будут знать, что мы с вами знакомы еще по Парижу… Тогда при необходимости я могу звонить вам на квартиру. А следующую встречу давайте проведем в городе.

– Это, конечно, можно, но…

– Что вас смущает?

– Как только в гестапо станет известно, что мы знакомы, меня немедленно туда вызовут на допрос…

– Ну и что?

– И потребуют, чтобы я докладывал обо всем, что узнаю. Не забывайте, вы американец, следовательно, подозрительны…

– В таком случае скажете, что я человек аполитичный и ничем, кроме денег, не интересуюсь.

– Не хотелось бы иметь с ними дело. Но если это необходимо…

И они распрощались.

Вскоре на фасаде четырехэтажного дома на оживленной улице в самом центре Берлина появилась новая вывеска «Кинокомпания “Парамаунт”. Берлинское отделение». Контора была небольшая, занимала всего четыре комнаты. Одна – кабинет директора, большая комната для бухгалтера и делопроизводителя и одна – для юрисконсульта.

Люди тоже подобрались как будто неплохие. Несколько флегматичный, но тем не менее хорошо разбирающийся в запутанных статьях гражданского кодекса юрист Глауберг.

Ему Кочек поручил оформление в полицай-президиуме вида на жительство для супругов Кочековых.

Бухгалтер Шульце ранее работал в фирме, где хозяин был по национальности евреем, поэтому, несмотря на его большой опыт, власти отказали ему в доверии. Делопроизводитель Колвиц был тоже пожилым седовласым человеком. Он владел несколькими иностранными языками и хорошо знал свое дело. И наконец, Секретарша Лотта, молодая, голубоглазая девица, хорошо умеющая печатать на машинке и стенографировать.

Во всех комнатах установили телефоны, открыли текущий счет в Немецком национальном банке, заказали печати, штампы и бланки, и контора начала функционировать.

Во время посещения Генконсульства США Зарубин познакомился с представителем другой крупной американской кинокомпании «Метро-Голдвин-Майер», а также представителем нефтяной компании «Стандарт ойл Компани», господином Тейлором, человеком очень общительным. В частности, Тейлор рассказал, что он через Робертсона отправил дипломатической почтой письмо руководству своей компании, в котором рекомендовал ему не соглашаться на предложения немцев о кредитах, так как, занятые созданием собственного воздушного флота и постройкой подводных лодок, они будут сильно нуждаться в топливе и закупят его на условиях обычного коммерческого кредита. Что же касается строительства емкостей под бензин в Гамбурге, то он порекомендовал для начала построить несколько хранилищ при непременном условии, что они будут принадлежать компании.

Когда они все вместе были у Робертсона, тот, обращаясь к Тейлору, сказал:

– Я считаю, что ваши рекомендации правильны. Чего-чего, а уж горючее они должны закупать за наличные деньги. На днях военно-морское ведомство спустило на воду три подводные лодки, и на верфях в Гамбурге начато строительство двух крейсеров. По нашим сведениям фирма «Мессершмидт» приступает к серийному производству новых истребителей. Гитлер взял курс на вооружение, а горючего у них нет. Почему же вашей компании не использовать это обстоятельство?

– Именно этим мы и занимаемся, – с улыбкой ответил Тейлор. Стоявший рядом Зарубин внимательно слушал, кивал в знак одобрения головой, но предпочитал помалкивать. «Этот Тейлор, – подумал он, – может стать хорошим источником».