Безжалостные парни (ЛП) - Станич К.М.

— Принёс твой горячий какао, — говорит Мика, ставя кружку на стол. Там огромная гора взбитых сливок, посыпанных радужной посыпкой. Я улыбаюсь.

— Спасибо, — отвечаю я, когда он протягивает Россу воду с долькой лимона и расслабляется с пивом для себя. Думаю, он был прав насчёт наличия связей. Я оглядываюсь и вижу, как девушка за прилавком разглядывает его. Я ощетиниваюсь, хотя и говорю себе, насколько это нелепо. — Росс только что рассказал мне кое-что интересное.

— О, да? — спрашивает Мика, устраиваясь в позе «плохой мальчик», он занимает в десять раз больше места, чем положено человеку по праву, вытянув ноги, сложив руки за головой, просто развалившись на фоне кафе, как будто он здесь хозяин. Кого я обманываю? Монтегю, вероятно, и вправду владельцы.

Я указываю на Росса, и помощник члена совета вздыхает, кратко излагая свои наблюдения.

— Не мог бы ты оставить нас на секунду? — спрашивает Мика, когда Росс заканчивает. Он смотрит на нас обоих, приподняв бровь, но берёт свой напиток и идёт к столику в конце ряда, чтобы продолжить наблюдать за эпической битвой внизу. Я тоже наблюдаю, мой желудок скручивает нервный узел, который я, кажется, не могу распутать. Я хочу, чтобы победил… кто? Спенсер? Он легко мог бы стать любовью всей моей жизни (я знаю, знаю, мне семнадцать, и это звучит чертовски глупо, не так ли?). Во всяком случае, он мог бы им стать.

Но близнецы… они интригуют. Я почувствовала искру между нами; я чувствую её до сих пор.

Ах.

Коди был таким… Я не хочу сказать тупым, но тупой — это то, что первым приходит на ум. Отношения с ним были лёгкими. Теперь я знаю, это потому, что я и близко не заботилась о нём так сильно, как, по сути, о любом из моих новых друзей, но, чёрт возьми, всё это романтическое дерьмо такое сложное.

— Как ты думаешь, мистер Дэйв мог бы быть Адамом? — спрашиваю я, и Мика наклоняется ко мне, кладя локти на стол, зелёные глаза сверкают. Как бы мне ни было неприятно это признавать, но в его жестокости есть что-то такое, что привлекает меня. Этого не должно быть. Нет, это должно заставлять меня бежать в другом направлении, но кому не нравятся время от времени немного плохих парней?

— Он мог бы быть, но он такой мудак, что это просто кажется слишком очевидным, верно?

— Но он знает мой секрет, а он не должен, — добавляю я, разинув рот, когда Черч попадает Спенсеру в спину, разбрызгивая повсюду розовую краску. Я сижу там в полном шоке, когда он срывает свой шлем и с силой швыряет его в гигантскую кучу тюков сена. По тому, как он срывается с места, совершенно ясно, что он чертовски зол.

— Ах, чёрт, я так и думал, что это произойдёт, — растягивает Мика, подпирая голову рукой, постукивая длинными пальцами по щеке и ухмыляясь. — Он будет в полном бешенстве. Лучше поостеречься. Тебе нравится трахаться в гневе? Держу пари, ты могла бы получить что-нибудь стоящее, если бы обратилась к нему сейчас.

— Ты такой… писсуарный пирог, — ворчу я, и Мика ухмыляется.

— Мистер Дэйв, да? Мы тоже можем присмотреть за ним. Это ведь не повредит, верно? По крайней мере, когда ты уедешь из Адамсона, нам не придётся так сильно беспокоиться.

— Откуда ты знаешь, что убийцы не придут за тобой в следующий раз? Если мы не знаем их мотивов, мы не знаем, за кем они охотятся и почему. — Я не отрываю взгляда от соревнований, пока Спенсер запрыгивает на край ограждения, чтобы понаблюдать.

Теперь, когда он проиграл… всё будет зависеть от меня, хочу я встречаться с близнецами или нет.

Так много давления.

Потом я понимаю, что меня здесь вообще не будет, так что о свиданиях с кем бы то ни было не может быть и речи. Я уеду, и они совсем забудут обо мне. Жизнь — отстой.

— Я не знаю, но мы знаем, что они заинтересованы в тебе. — Мика поворачивается, чтобы посмотреть на меня с почти озадаченным выражением на лице, его красно-оранжевые волосы блестят на свету. — Кажется, все в тебе заинтересованы. Интересно, почему это так? Честно говоря, ты немного придурошная.

— Как будто ты нет? — парирую я в ответ, покусывая нижнюю губу. По крайней мере, если я выберу Санта-Круз, я смогу видеться с близнецами во время каникул и всё такое, верно? Может быть, даже на всё лето? — Ты или Тобиас когда-нибудь встречались с этой девушкой Эмили? — я не уверена, почему задаю этот вопрос, или почему меня это вообще волнует, но вот он, висит в воздухе между нами, как дым.

Мику, похоже, это не беспокоит.

— С кем? — спрашивает он, и я почти улыбаюсь.

— Девушка, которая была с тобой на кухне тем утром, та, что продолжала называть тебя Тоби. — Он на мгновение моргает своими зелёными глазами, а затем переводит внимание с поля на моё лицо.

— Чёрт возьми, нет. Я едва знаю, кто это. Люди постоянно заглядывают на наши вечеринки, но я не могу утруждать себя запоминанием моря любителей целовать задницы и золотоискателей. Слишком много работы.

— Ты спал с ней? — и ещё один вопрос, который мне не следовало задавать. На самом деле, это не моё дело. Я отвожу глаза от лица Мики и ненадолго сосредотачиваюсь на кирпичном полу под моим стулом.

— Нет. А что? Ты что, приревновала?

Я фыркаю.

— Мне было бы всё равно. — Я поправляю очки на носу, и Мика ухмыляется, протягивая руку и снимая их с моего лица. Я пытаюсь забрать их обратно, но он держит их вне пределов моей досягаемости. — Если ты не отдашь их обратно, я ударю тебя по яйцам.

— По крайней мере, ты будешь к ним прикасаться, — мурлычет он, пахнущий терпкой вишней и всякой ерундой. Я с радостью поглощаю этот аромат. — Почему ты так сильно волнуешься об Эмме, если не ревнуешь?

— Эмили, — поправляю я, и Мика встаёт, слишком высокий для своего же блага. Мне придётся залезть на него, как на дерево, чтобы вернуть очки. Это не та идея, против которой я целиком и полностью выступаю… — Мне просто было любопытно. На самом деле это не моё дело. Мне не следовало даже спрашивать.

— За исключением того, что ты это сделала, — говорит он, возвращая очки мне на лицо, хватая за плечи и поворачивая лицом к окну. Мика наклоняется и дышит мне в ухо. — Ну, ты только посмотри на это. — Я разеваю рот, когда понимаю, что за те десять секунд, что я не смотрела, Тобиас успел подстрелить и Черча, и Рейнджера.

Он победил.

Он, блядь, победил.

— Теперь ты можешь поцеловать меня и не чувствовать себя виноватой из-за этого, — говорит Мика, когда Росс подбадривает и свистит, махая парням через окно.

Чёрт.

Суровое место. Почему ты так мучаешь меня?

Мика наклоняется ко мне, но я танцую в сторону от него, ожидая, пока остальные поднимутся на холм.

— Ты видела это дерьмо?! — зовёт Тобиас, врываясь в комнату и подхватывая меня на руки прежде, чем я успеваю даже подумать о том, как мне следует реагировать. Он целует меня в губы — крепко — и я чувствую, как во мне вспыхивает огонь, наполовину вызванный чувством вины, наполовину неподдельной похотью.

Спенсер хмурится, когда его друг ставит меня на пол, торжествующе ухмыляясь. Черч выглядит довольным, как кот, получивший сливки, а Рейнджер, похоже, просто раздражён всей ситуацией.

— Теперь, когда с этим покончено, нам просто нужно придумать, как удержать Чака здесь, — продолжает Тобиас, но очевидно, что Спенсер настроен по-другому. Он смотрит на меня своим прекрасным взглядом, и я не могу устоять, подхожу к нему и позволяю ему обнять меня. Я чувствую, что остальные наблюдают за мной, но не двигаюсь.

— Я не изменница, — говорю я ему, и он смеётся, ероша мои волосы.

— Никогда не думал, что ты такая. А ещё я не лжец. Я сказал то, что имел в виду. Если ты хочешь… Я не знаю, исследовать это дерьмо с этими придурками с палочками корицы, тогда ладно. — Он отталкивает меня на шаг назад и так глубоко заглядывает мне в глаза, что я чувствую, будто падаю. — Я не боюсь. У нас здесь кое-что есть, Чак-лет. Как только ты проведёшь с ними время, ты это поймёшь.

— Придурки с палочками корицы? —спрашиваю я, потому что, да ладно, это странно даже для меня.