Нечто в воде - Кэтрин Стэдмен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он прав, слишком много переменных. Мы можем забрать сокровища себе, и никто никогда об этом не узнает.
– Да. Мы оставим все себе. Я упакую, – твердо и четко произношу я, чтобы в будущем, если возникнет вопрос, чья это идея, у него не возникло сомнения в авторстве. Беру на себя ответственность.
Марк кивает и мягко улыбается. Мы приняли решение.
20. Таможня
Четверг, 15 сентября
Билеты забронированы – первый класс до Хитроу. Последняя вспышка роскоши в свадебном путешествии.
Вчера вечером я упаковала вещи. Разорвала вакуумную упаковку с деньгами, отпорола маникюрными ножницами подкладку чемодана по шву. Половину денег я уложила под подкладку своего чемодана, вторую – под подкладку чемодана Марка, а флешку с айфоном – тоже в свой. Деньги прикрыла полотенцами, чтобы это напоминало обычную подкладку; пачки уложила очень плотно, чтобы они не сдвинулись, как бы носильщики ни швыряли багаж. Затем я пришила подкладки, воспользовавшись швейным мини-набором отеля. Для чемодана Марка пришлось просить второй наборчик.
Бриллианты я упаковала в пять маленьких пакетиков, в которых лежали шапочки для душа, затем разрезала пять гигиенических прокладок, вынула наполнитель и поместила пакетики внутрь, после чего вновь запаковала их в пурпурные конвертики и вернула в коробку. Таможенникам придется проявить крайнюю дотошность, чтобы найти их, особенно с учетом того, что багаж первого класса обычно не открывают. Такова жизнь. «А даже если откроют, все будет в порядке», – думаю я.
Мы долго думали, что делать с оружием. Очень хотелось взять его с собой – просто на всякий случай. Тем не менее я отдавала себе отчет, что нам ни за что не пронести его через таможню, если мы не хотим привлекать к себе внимания, учитывая наш основной груз. Вчера ночью мы сунули пистолет в наволочку с камнями и выбросили в бушующие океанские волны с другой стороны отеля. В непроглядную темноту.
Утром Лейла забирает наш багаж и провожает нас на пристань. Лучась улыбкой, она желает мне скорейшего выздоровления. Марк передает ей два конверта. В конверте с ее именем пятьсот американских долларов. Не бог весть какие чаевые для отелей такого класса, чтобы запомниться, тут оставляют и побольше, однако сумма вполне приличная, чтобы Лейла осталась довольна.
Мы отбываем. Таити, Лос-Анджелес, Лондон. И на машине домой. Я соскучилась по дому.
* * *
Во время проверки багажа на Таити я в какой-то момент встречаюсь глазами с таможенницей, и она задерживает взгляд на мне, всего на долю секунды, и я думаю: «Она догадалась. По тому, как я смотрела на чемодан и на нее». В следующий миг женщина, мотнув головой, будто стряхивает наваждение. Наверное, считает, что ей померещилось. Или это мне померещилось? В конце концов, что незаконное можно увезти с Бора-Бора после медового месяца? Отельные полотенца? Я придаю своему лицу правильное выражение, и она с улыбкой возвращает на стойку наши паспорта.
Еще один комфортный перелет – и мы дома. В Хитроу мы вновь получаем багаж. Осталось только пройти таможню. Я заскакиваю в туалет и проверяю подкладку своего чемодана: все в порядке. Отлично. Застегиваю молнию и направляюсь к Марку, который ждет у багажной карусели. В кармане гудит телефон. Я останавливаюсь на полпути. Что-то случилось. Замираю и вновь ретируюсь в туалет. Закрываю дверь кабинки и вытаскиваю телефон.
Нет, это не Марк звонит сказать мне, чтобы я срочно смывала бриллианты в унитаз и спасалась бегством. Просто вступает в свои права наша настоящая жизнь. Обычная жизнь. Поздравления со свадьбой, письма с работы, два пропущенных звонка от Фила. Ничего экстраординарного, просто жизнь как она есть.
Возвращаюсь к Марку. Он чувствует мое настроение и болтает обо всяких пустяках. Я знаю, что он делает, и это помогает. Мы проходим в очередь для тех, кому нечего декларировать, и оказываемся в вестибюле аэропорта.
Мы справились, и это оказалось не так уж трудно.
Я оглядываю кричаще одетых, загорелых людей, которые возвращаются в британскую серость. За огромными стеклянными стенами пятого терминала нас ждет туманная Англия. Боже, как я рада возвращению! В воздухе пахнет дождем.
21. Дома
Пятница, 16 сентября
Мы вернулись. В доме чистота и порядок, как мы и оставили. Все подготовлено к новой семейной жизни. Нэнси заскочила сюда незадолго до нашего приезда и наполнила холодильник самым необходимым. Она оставила запасные ключи и короткую приветственную записку. Это так мило. Нужно не забыть поблагодарить ее. Надо сделать себе пометку, иначе я забуду, а такие вещи забывать нельзя. Очень важно вернуться к обычной жизни и не менять своих привычек. Во всем нужна система.
Прошлой ночью я спала словно сурок, чего совершенно от себя не ожидала. Забавно, как тело время от времени словно начинает жить по собственному разумению, правда? Мне полагалось бы всю ночь вертеться без сна в ожидании катастрофы. Ничего подобного. Я, как ни в чем не бывало, устроилась между свежими простынями и заснула сном праведницы. Марк тоже. По-моему, он за всю ночь ни разу не пошевелился.
Он приготовил завтрак. Яичница с помидорами на тостах с теплым маслом, высокий кофейник, над которым поднимается пар. Кофе, как мы любим. Все такое привычное, родное, домашнее. Солнечные лучи падают через окно на Марка, который снует вокруг стола в боксерских трусах и халате, спокойный и довольный. Наконец он садится напротив меня, и мы молча едим не слишком экзотическую, но вкусную британскую еду.
Пока мы едим, Марк бессознательно тянется через стол к моей руке; я отвечаю легким пожатием; в этом необыкновенном, хотя и знакомом, новом мире обоим нужна какая-то опора.
Заканчивая завтрак, я выглядываю в окно. Деревья тянут ветви к чистому голубому небу. Ясный, прозрачный день. Марк вновь сжимает мою руку и улыбается.
– Ну что, приступим?
Улыбаюсь в ответ. Нам хочется оттянуть возвращение к реальности. Так и сидели бы, держась за руки. И все же мы это сделаем: вместе, Марк и я. Повеселимся на славу.
– Давай, – азартно отзываюсь я. – Давай начинать.
Сперва нужно разобрать чемоданы, и я имею в виду вовсе не сортировку одежды. Мы берем ножницы,
