Том 4. М-р Маллинер и другие - Пэлем Вудхауз

Конечно, сперва надо бы узнать ее фамилию и адрес, но тут помогут сыщики и ищейки. Словом, все складывалось прекрасно, и Джо закрыл глаза, чтобы получше насладиться явившейся взору картиной. Именно в эту минуту дверь тихо открылась и вошла Салли.

Волновалась она немало, хотя говорила себе, что причин для волнения нет. Казалось бы, они — пригласили, она — пришла. Видимо, есть что-то такое в юридических конторах, словно сейчас тебя обвинят в нарушении полномочий или еще в чем похуже.

Ее не успокоило даже то, что юрист явственно спал, измученный каким-нибудь иском Попджоя к концерну Чесателей Шерсти с ограниченной ответственностью. Но она была смела и сказала «Здравствуйте», отчего юрист вскочил, словно его припекли снизу кочергой.

Вскочив, он дал возможность себя разглядеть, но Салли не удивилась. Она обрадовалась, что перед нею — не пожилой незнакомец с холодным взором и сухим кашлем, а удивляться было нечему. Джо говорил, что служит в юридической конторе, вот он в ней и сидит.

— Здравствуйте, — снова сказала она. — Это вы.

Впервые за две недели Джо подумал о судьбе без омерзения. Да, с комедиями она жестока, но чудеса творит, ничего не скажешь. Обретя речь, он выговорил:

— А, чтоб я…

— Вероятно, треснул, — подсказала Салли. — Да, это совпадение.

— Это величайшее событие мировой истории, — сообщил Джо, удивляясь тому, что недавно пребывал в унынии. Солнце не просто выглянуло, оно улыбалось шире, чем чеширский кот. — Не присядете ли, как говорят у нас в театре?

— Спасибо. Показать вам свидетельство о рождении?

— Покажите. Давно не видел хороших свидетельств о рождении.

— Вот. Сара Фитч…

— Фитч! Ну, конечно, Фитч.

— … род. в Мач Миддлфорде, графство Вустершир.

— Адреса нет?

— Тогдашнего?

— Нынешнего.

— То есть где я живу?

— Вот именно. Сейчас вы не в Вустершире, значит — где-то еще, вероятно — в столице.

— А, ясно! Я живу в пансионе. Ноттинг-хилл, Лабурнем-роуд, 18. Это важно?

— Очень, — сказал Джо. — Куда уж важнее!

Сыщики и ищейки из игры выходили. Он был рад. Ищейку и сыщика даром не наймешь.

— Курить не хотите? — радушно предложил он.

— Хочу, спасибо, — ответила она и засмеялась.

— Что тут смешного?

— Я подумала, что бы сказала мисс Карберри, если бы меня увидела.

— По-моему, все в порядке.

— Да, но я курю.

— А, да, вы говорили!

— Как-то она меня застала и разорялась так, словно я кого-нибудь убила, подняла бунт на корабле и держу собаку без ошейника. Значит, вот где вы работаете. Тут очень мило.

Джо кашлянул.

— Нет, — признался он, — здесь я не работаю. Моя контора — «Шусмит, Шусмит, Шусмит и Шусмит». Меня просто прибило к берегам Николзов, Эрриджа и Трубшоу. Если хотите, они дают мне приют, когда бушует снежная буря. А еще точнее, я зашел к другу, Джерри Николзу. Видимо, и вы к нему. Его вызвал большой белый вождь. Важное у вас дело? Конечно, я не любопытен.

— Я заметила. Да, для меня — важное. Я ведь Сара Фитч.

— Кем же вам еще быть? Так написано в свидетельстве.

— Ну, вот. Значит, это именно я.

— Да, не отвертятся. Падут перед вами в пыль. В ресторане вы мне все это расскажете.

— В ресторане?

— Забыл сказать, мы идем к «Баррибо», ровно в час. Если вы не предъявите возражений, как выразились бы Эрридж, Трубшоу, Николзы и Шусмиты.

— Нет, не предъявлю, — сказала Салли, закуривая сигарету. — Я очень рада.

Действительно, она собиралась ограничиться булочкой и кофе в каком-нибудь кафе; и, хотя не бывала у «Баррибо», немало слышала об этом прославленном отеле.

— Вы подождите, если я опоздаю, — попросила она.

— Буду ждать, — сказал Джо, — пока пески пустыни не остынут.

Вошел Джерри, снова вполне веселый. Николз-старший, жаждавший совершенства, считал необходимым указывать на малейший недостаток, но данная встреча прошла сравнительно мирно.

— А, вот и ты! — сказал Джо. — Как папаша?

— Ничего. Дал всякие инструкции по делу мисс Фитч.

— Это как раз она. Род. в Мач Миддлфорд, графство Вустершир. Годится?

— Да.

— То-то. Посмотри свидетельство.

— Очень приятно, мисс Фитч. Я — мистер Николз.

— Младший, — уточнил Джо.

— Один из партнеров.

— Младший и тут. А если бы пришли немного раньше, вы бы и того не увидели. Прекрасный человек, не спорю, достоин всяческого доверия. Никому не показал бы я с такой радостью метрическое свидетельство. Что ж, вам есть о чем поговорить. Так у «Баррибо», в малом зале, начиная с часа. Пока, Джерри. — И Джо Пикеринг ушел.

— Это Джо Пикеринг, — сказал Николз-младший.

— Я знаю. Брала у него интервью

— Какое безобразие с этой пьесой!

— Ее погубила Вера Далримпл.

— Правда?

— Крала реплики. Какая пьеса это выдержит?

— Ужасно!

— Вот и провалилась.

— Да-а… Ай-яй-яй-яй! Ну… э… перейдем к… э..?

— Делу? Да, наверное. Почему вы меня пригласили?

— В связи с последней волей покойной Летиции Карберри.

— Покойной?

— К сожалению, да.

— Ой, Господи! Я ее так любила, она была очень ко мне добра. Что с ней такое?

— Видимо, сердце.

— Ой, Господи!

— Хотите воды?

— Нет, не надо.

Они помолчали. Джерри жалел, что разговор этот не выпал на долю Эрриджа или Б. Дж. Трубшоу. Он видеть не мог плачущих женщин, а Салли все-таки плакала. Однако, напомнив себе, что дело есть дело, а он, к тому же, новый партнер крупной юридической конторы, он продолжал:

— Мисс Карберри — богатая женщина.

— Да, знаю. Я вела переписку с банком.

— Вы были у нее секретарем?

— Да, два года.

— Не ссорились?

— Я говорила мистеру Пикерингу, что мы были скорее как тетя с племянницей.

— Тогда понятно.

— Что вам понятно?

— Нельзя ли на минутку ваше свидетельство?

— Пожалуйста.

— Все в порядке, да и в Мач Миддлфорде многие за вас поручились бы. Отцу будет худо, если он узнает, что я веду дело так…

— …неформально?

— Вот именно. Он человек дотошный, как и Эрридж с Трубшоу. Но я предпочитаю простоту. Кто вы? Доказать можете? Да? Спасибо, все в порядке.

— Это похвально.

— И быстро.

— Значит, спрашивать не будете?

— Нет.

— А я буду.

— Да?

— Что вам понятно?

— Простите?

— Вы сказали: «Все понятно». Что именно?

— Завещание мисс Карберри. Большая часть ее денег идет Антитабачной лиге.

— Естественно.

— Но кое-что остается вам.

— Мне?

— Да. На особых условиях. Вы курите?

— Курю.

— Много?

— Не очень.

— Видимо, мисс Карберри хочет, чтобы вы не курили совсем. Здесь так и сказано: «Чтобы мисс Сара Фитч исцелилась от пагубной привычки». Я бы не исцелился за все блага мира, но я — одно, вы — другое. Двадцать пять тысяч — это не кот начхал.

Книжные полки зашатались, а сам Джерри — видимо, вернувшись в 20-е годы, — стал плясать шимми вместе с полкой, уставленной солидными томами.

— Двадцать — пять — тысяч?.. — проговорила Салли.

— Для нее это пустяк.

Если бы речь не шла о такой хорошенькой девушке, мы бы сказали, что Салли запыхтела.

— Двадцать пять тысяч!..

— И очень приятная квартирка на Парк-лейн, точнее — на Фаунтин-корт. Вместе с вами будет жить мисс Дафна Долби из сыскного агентства «Орлиное око».

— Ой, нет! — вскричала Салли, обращаясь в камень.

— Говорил я вам, условия трудные.

— Не хочу я никаких Дафн.

— Ничего не поделаешь. Иначе все отойдет этой лиге. Они зорко следят за соблюдением условий. Вот и наняли сыщицу, чтобы смотрела, не закурите ли сигаретку.

— Это нечестно!

— Для них — честно.

— Сыщицу!

— Совсем не такую, как вы думаете. Вы представляете себе нос крючком, поджатые губы, пронзительный взор и такую манеру, словно вам сейчас наденут наручники. Нет, мисс Долби — просто красавица. И очень милая. Через два дня будете называть ее Даффи.

— Все равно неприятно… Значит, в завещании такие условия?

— Точно такие.

— Что ж, выбора у меня нет.

ГЛАВА VI

Выйдя из конторы, Салли остановилась и задумалась. Готовясь к встрече, она надела лучшее платье, оно ей очень шло, но блеск прославленного отеля требовал большего. Было еще рано; она могла пойти в самый лучший магазин и купить что-нибудь сногсшибательное. Установив ее личность, Джерри дал ей достаточно денег. Она кликнула такси.

Выходя уже из магазина (лучшего в Лондоне), она решила забежать на Фаунтин-корт. Ключ у нее был. Она опять кликнула такси.

Квартира буквально ее потрясла. Джерри назвал это жилище приятным, и не ошибся. Кроме денег, у Петиции Карберри был вкус. Мебель, занавеси, подушки, ковры, картины, книги не оставляли желать лучшего. Обитательнице пансиона на Лабурнем-роуд просто не верилось, что все досталось ей; и она не сразу вспомнила, что вместе с тем ей досталось общество незнакомой Дафны Долби. Но только стала она гадать, какая же эта сыщица, пришел ответ — из той части квартиры, где, видимо, располагались спальни, вышла она сама.