Судьбу не изменить, или Дамы выбирают кавалеров - Марина Крамер

— Жарко…

— Не по-русски это — два стопаря, — решительно отверг Мирза и налил коньяк почти «с горкой». — Давай, Жека, за встречу.

— Ну, давай, — вздохнул Хохол.

Обговорив еще кое-какие мелочи, они с Леоном вышли из кабинета, довольные удавшейся миссией.

— Погоди, Леон, я хочу куда-нибудь в магазин заскочить, — оказавшись вновь в торговом зале, сказал Хохол, — надо жену порадовать.

— Будешь замазывать, что напился? — с улыбкой поддел Леон.

— Это не замажешь. Она, конечно, не скажет, но будет недовольна. Я, знаешь, пьяный совсем дурак, потому и стараюсь в рамках держаться.

— Тогда идем, тут есть хороший ювелирный.

Результатом этого похода стало тонкое колечко с выложенным бриллиантами знаком бесконечности.

Глава 27

Урал. Виола

То, что ты не можешь в любую минуту убежать от самого себя, — вот в чем ужас заточения.

Все оказалось куда сложнее, чем она думала. И боль изнутри рвалась такая, что не было сил терпеть. Напившись до полного умопомрачения, Ветка почувствовала себя, как ни странно, лучше, а поездка в такси окончательно вернула ей самообладание.

Вновь появиться в городе, где практически каждый камень был связан с именем подруги, оказалось слишком тяжело. И поход в ресторан, где было проведено столько часов, и даже просто прогулка по набережной, не говоря уже об этом проклятом коттедже. Марина много раз рассказывала о том, как все начиналось, и теперь Виоле казалось, что она постоянно видит эти картины, слышит голоса даже тех, кого никогда прежде не знала. И в центре всей этой вакханалии улыбалась Коваль — совсем такая, как в первый день их знакомства — высокая, тонкая, в черных узких джинсах и облегающей водолазке, в небрежно распахнутой короткой норковой шубе, с черными волосами, рассыпанными по плечам, с этой ее неизменной длинной челкой, из-под которой опасно сверкают синие глаза. Эти видения изматывали, и даже алкоголь их не убирал.

Вернувшись из «Стеклянного шара», совершенно невменяемая от выпитого Виола вдруг послала попытавшегося выразить недовольство мужа по хорошо известному адресу и заперлась в спальне наверху. Всю ночь она мучилась бессонницей, курила сигары, окутываясь ароматным дымом, и все думала, думала, думала…

С одной стороны, ей ужасно надоело скитаться, хотелось уже определенности, собственного дома, устроенного так, как она привыкла, хотелось, чтобы сын был рядом, а не в виде картинки в скайпе. И для этого ей придется помогать мужу. Но с другой стороны стояла она — Марина, и окончательно испортить и без того довольно натянутые отношения Ветка боялась и не хотела. И нужно как-то совместить эти два сюжета таким образом, чтобы и с Мариной не разорвать, и в город вернуться. Это сложно, конечно, но при правильном подходе вполне выполнимо. Особенно если грамотно давить на мужа, потому что на Марину не получится.

И вдруг ей пришло в голову еще кое-что. Дмитрий Коваль. Ветка даже протрезвела на пару минут, вспомнив, как несколько лет назад оказалась в постели с генералом, и это было почти так же восхитительно, как и с… Но об этом она запретила себе думать, чтобы не причинять боли воспоминаниями. А идея с генералом понравилась. Крепко повязав его любовной связью, она сможет контролировать его и тем самым поможет мужу, обойдя интересы Марины стороной. Разумеется, Гришке говорить об этом тоже не стоит — она разберется с ним иначе, так, как умеет. Он получит то, что хочет — свое место «смотрящего» и контроль над генералом, если того, конечно, выберут мэром. А она вернется наконец домой и будет жить в свое удовольствие. Главное — не разрушить то, что есть у нее с Мариной, не позволить Гришке догадаться об этом.

Раздобыть телефон Дмитрия оказалось довольно сложно, но Ветка не зря слыла бабой ушлой и хитрой, и путем некоторых манипуляций нужный номер у нее все-таки появился. Страдая от похмелья, Ветка, поразмыслив, все же набрала его и, услышав голос Дмитрия, слегка запаниковала — не придумала, что именно говорить. Но, взяв себя в руки, начала бодро и уверенно:

— Дмитрий Викторович? Это Виола, помните такую?

Повисла пауза — разумеется, он ее помнил, да и как забудешь такое — когда одна и та же женщина оказывается и с тобой, и с твоим сыном?

— Д-да, — с запинкой выговорил он.

— Вы не могли бы уделить мне пару минут?

— Сегодня?

— Лучше сегодня, — решив действовать быстро и не давать генералу времени одуматься, сказала Ветка.

— Хорошо. Тогда вечером, часов в семь — годится? Где тебя ждать?

Отметив, что он сразу перешел на «ты», Ветка удовлетворенно улыбнулась своему растрепанному отражению в зеркале и промурлыкала:

— Там, где нас никто не увидит.

— Я понял. Тогда встретимся на набережной, знаешь большую беседку с зеленой крышей?

— Конечно, — «это же любимая беседка твоей сестры», — едва не выпалила Ветка, но удержалась, — тогда там в семь.

— До встречи.

Бросив телефон на кровать, Ветка вытянулась всем телом на белой простыни и снова замурлыкала, как сытая кошка. До встречи оставалось еще много времени, она успеет привести себя в порядок и заодно продумать, что и как будет говорить и делать. Первая задача — подсадить Коваля на крючок, заставить влюбиться снова, потерять голову — и тогда он станет управляем и послушен, как, впрочем, почти все влюбленные мужчины. Этой наукой Виола владела отлично, правда, пользовалась этими методами все больше в общении с девушками, но и на генерала должно подействовать, в этом она не сомневалась.

Глава 28

Урал. Марина

Будешь поступать как все — самому радости не будет; не будешь поступать как все — будешь похож на безумца.

С коньяком она решила не перебарщивать, хотя очень хотелось. Женька не отвечал на звонки, в душе росло беспокойство и тревога, но отключить это при помощи спиртного Марина все-таки побоялась. Выпив ровно три рюмки, она отодвинула свою и объяснила удивленно поднявшему брови Ворону:

— Жарко.

— А-а… а я было подумал, что мужа боишься, — поддел он. — Кстати, что-то долго они… не случилось ли там у Мирзы чего… Он хитрозадый, кто его знает, как все пошло.

Марина отмахнулась, словно отгоняя неприятные мысли. Она сейчас думала о другом — куда вдруг рванул братец. Понятно, что к женщине, но вряд ли к той, с которой приехал. Хорошо бы узнать, с кем именно проводит вечера и ночи генерал — это может помочь.

Ей не понравилось, как изменился Дмитрий за те годы, что они не виделись. В брате появилось что-то отталкивающее, неприятное, скользкое. С такими людьми Марина предпочитала не иметь никаких дел. Кроме того, в глазах Дмитрия она увидела то, чего прежде там не было, — что-то хищное, алчное. Она видела, каким взглядом он окинул ее, оценивая стоимость вещей и украшений, — как будто сразу налепил ценники. Видела, как по-хозяйски он ведет себя с Вороном, словно не зависит от него. И только когда Мишка вспылил, выражение лица Дмитрия стало на миг испуганным, но это был страх не за свою жизнь, а за то, что Мишка действительно может отказаться и дальше оказывать помощь в предвыборной кампании. Определенно, этот город нужен брату сильнее, чем он хочет показать, и мэрское кресло — просто ступенька на пути к чему-то, о чем он умалчивает. Понять бы еще, к чему именно.

— Многовато вопросов, Мишаня, — сказала Марина вслух, вытягивая из пачки сигарету, — а я не люблю, когда много вопросов, нервирует меня это.

Ворон вздохнул. У него вопросов накопилось не меньше, а ответов на них тоже не было, и он очень надеялся на то, что Марина поможет ему разобраться. Фокусы генерала не особенно волновали Ворона — с ним он рассчитается, когда тот водрузит зад в мэрское кресло. А вот незримое присутствие рядом Беса нервировало. Он устал оглядываться по сторонам, устал с опаской протягивать руку к чашке кофе — вдруг там яд, устал прислушиваться к шорохам за спиной. Разве это жизнь?

— Слушай, Наковальня… — начал Ворон, но Марина укоризненно посмотрела на него и, прижав к губам палец, отрицательно покачала головой, — да, прости, забылся… Это самое… может, по-тихому убрать Беса и всех, кто с ним, прямо там, в коттедже, а? Сразу столько проблем решится. Леон найдет хорошего подрывника, замаскируем под несчастный случай, и привет спортсменам, а? И никаких нам больше головняков — ни тебе, ни мне.

Марина выдохнула струйку дыма и опять покачала головой:

— На «мокруху» я не подпишусь, даже не уговаривай. Я дала себе слово, что пойду на это только в самом крайнем случае.

— А куда еще-то?! — взвыл Ворон, вскакивая из-за стола. — Ждешь, пока он тебе нож к горлу приставит?!

— А вот пусть рискнет, — сказал вошедший в зал Хохол, слышавший последнюю фразу Ворона, — и мне даже не важно, о ком ты сейчас базар свой ведешь. Любой пусть попробует.