Пещера - Валерий Бардаш

Лечь и проваляться несколько дней подряд. В тепле воздуха, пола и в тишине. Устал я, совсем устал. Дмитрий повернул голову к Саше. Мальчик сидел на полу и осматривался по сторонам.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Здесь тепло.

– Постели свою куртку и ложись. Можешь поспать.

– Я не хочу спать.

– Хорошо. Можешь делать что хочешь, только ни в коем случае не выходи из пещеры. Я принес немного еды, если захочешь есть. Мне никогда не хотелось. Только пить. Я сейчас принесу снега в каске. Подождешь, пока растает, и пей. Я оставлю много снега у входа. Тебе хватит. Ни в коем случае не отходи от пещеры. Дальше площадки никуда. Жди меня. Хорошо?

– Хорошо.

– Я должен пойти за дядей Пашей. Без нас он не выживет. Ты же знаешь, что друга оставлять нельзя.

Саша кивнул. Он смотрел на отца внимательными глазами.

– Ты устал. Дядя Паша тяжелее меня. Тебе будет трудней. Я должен пойти с тобой, помогать тебе.

Дмитрий рассмеялся. По пещере прошло эхо. Хорошо. Он почувствовал расслабление.

– Жди меня здесь. Нам, может, придется заночевать в палатке и выйти завтра. Обещаешь сидеть и никуда не выходить?

– Обещаю.

– Хорошо. Я сейчас принесу снега.

Дмитрий выглянул из пещеры. Какое блядство! Совершенно не хотелось возвращаться в родную стихию. Пропади она пропадом. Он приспустился немного и стал набивать рюкзак снегом. Набив до отказа, он поднял рюкзак к входу и вывалил снег аккуратно кучей на площадке. Немного подумав, он обложил кучу со всех сторон камнями. Хватит.

Саша лежал неподвижно на полу. Устал. Он поднял голову при появлении отца.

– Вот, смотри. Вот так. Наберешь в каску и поставишь ее вот так. Подождешь, пока растает и нагреется. Выпьешь – у входа есть целая куча снега. Наберешь еще.

– Хорошо.

Как тихо и тепло. Нужно идти, пока совсем не расклеился.

– Мне нужно идти, сынок.

– Хорошо.

– Не бойся. Здесь ты в безопасности. И вообще, ничего никогда не бойся. Я тебе никогда еще этого не говорил. Запомни навсегда. Запомнишь?

Саша кивнул головой.

– Нет ничего на свете, чего нужно бояться. Это я тебе говорю. Обещаешь не бояться?

– Я не боюсь.

– Хорошо, – Дмитрий потрепал густые немытые волосы сына. – Жди, мы скоро придем. Если не сегодня вечером, то завтра.

Дмитрий вытряхнул из рюкзака остатки снега, направился к выходу.

– Пап, я не боюсь. Я как ты.

– Я знаю, сынок.

Ветер усилился. Лафа кончилась. Теперь уже не важно, Саша в пещере. А я опять один в горах. Какой же ты один? Не выйдет, будет сидеть в пещере сколько нужно. Там с ним ничего не случится. Пускай посидит, чем дольше, тем лучше.

Порыв ветра расшевелил сложенный на площадке снег. Черт! Дмитрий обложил его плотнее камнями. Может, внутрь затащить? Растает. Завалить камнями сверху, никуда не денется.

Ну что? У него все есть, будет сидеть в пещере. За Павлом нужно идти. Нужно поторапливаться.

Павел не спал, когда Дмитрий открыл утром глаза. Дмитрий почувствовал это, не поворачивая головы. Он ничего не сказал, поднялся и занялся приготовлением еды, как обычно. Потом Павел молча отказывался от чая и от еды. Завтрак заканчивался.

– Паша, давай. Остался только твой чай. Пока не остыл.

– Пейте, вам сегодня работать.

– Нам всем сегодня работать. Пей, это твоя доля.

– Я не смогу идти.

Никто в палатке не удивился его словам.

– Идти надо, Паша. Вверх или вниз. До пещеры ближе всего.

– Я не смогу, наверно, встать. Не чувствую своих ног совсем.

– Сможешь, сможешь. Поможем. Давай, поднимайся и попей сначала чаю, – Дмитрий энергично принялся за друга.

С его помощью Павел принял сидячее положение и взял в руки кружку с чаем.

– Хороший чай, горячий.

– На, – Дмитрий протянул ему кусок сухаря с полоской сушеного мяса на нем.

Павел отправил это в рот. Обстановка в палатке разрядилась. Они опять стали дружной, неразрушимой командой. До тех пор пока не пришло время выходить из палатки.

– Не могу, – виновато повторял Павел. – Ноги совсем не слушаются.

Дмитрий сел рядом с другом.

– Собирайтесь и идите. Я пережду здесь. Вернетесь – пойдем все вместе вниз.

Пришлось оставить его позади. Теперь нужно оставить позади сына. Или сына он оставляет впереди? Раздумывать было не о чем, но Дмитрий раздумывал. Сколько он весит? Килограммов семьдесят. Больше в одежде. Сбросил, наверно, пять-шесть килограммов. Может, все десять. Все равно почти в два раза тяжелее Саши. Все ли я ему сказал? Вода, снег, не выходить. И ничего не бояться, главное – ничего не бояться. Внизу Андрей. Нужно непременно сообщить ему, что Саша в пещере. Когда связь? Проклятая гора. Из палатки свяжусь. Нужно идти. Дмитрий надел на себя рюкзак. Три дня ему не протянуть. Придется спустить вниз. Саша пускай сидит в пещере. Сказать ему? Не надо. Все уже сказано. Воды хватит?

Дмитрий опять спустился к снегу и набил им рюкзак. Через пятнадцать минут выросшая в размере куча была аккуратно обложена камнями. Хватит. Дмитрий посмотрел в темноту входа в пещеру и начал спуск. Придется нести его вниз. Или смогу поднять в пещеру? Сразу оклемался бы. Только бы…

Вся жизнь на карте. Все на этой горе, любимой моей горе. Как я его оставлю? Пацан, вздумает чего. Вернуться, еще раз повторить? Не уйдет. Некуда ему идти. Он в пещере. Павел загнется. Его нужно вниз. Не хватило. Моя вина, оставил позади. Сюда его надо. Держись, Паша. Как я его там оставлю? Нужно идти.

Дмитрий ускорил шаг, сопротивляясь силам, притягивающим его к пещере. Пошатнулся камень под правой ногой, Дмитрий потерял равновесие и упал, зацепившись двумя руками за острый скальный выступ. Больно отдало в коленке. Мать твою! Он повернулся на спину и аккуратно встал. Правая ладонь кровоточила. Он пощупал коленку. Опухнет. Этого еще не хватало. Совсем расклеился, мыслитель. Вниз, нужно идти вниз спасать друга. Нечего думать, другого варианта нет. Он осторожно попробовал нагрузить ушибленную коленку и зашагал своим твердым альпинистским шагом. Его мысли обратились к Павлу. Ни за что не дам ему умереть так. Одному в палатке. Дотащу, если надо. Приближался опасный участок.

По совсем безопасным местам восходители почти не ходят. Не за этим они в горах. Если ты альпинист, то над тобой всегда что-то нависает сверху или ты сам нависаешь над чем-то крутым и глубоким. Что-то в любую минуту может помешать тебе спуститься целым и невредимым. Если цель твоя альпинистская. Но есть места, которые никто не любит и не одобряет. Места–разделители. По которым ходят одни и отказываются ходить другие. Места, где случай неотличим от закономерности. Где единственное твое оправдание и надежда – несокрушимая вера в то, что с тобой никогда ничего не случится. Дмитрий поставил ногу на полку.

Левая нога стояла на чистой скальной поверхности полочки. Боль в коленке не утихала. Этого еще не хватало. Дмитрий зацепился левой рукой и перенес вес тела на левую ногу. Пустяки, не такое бывало. Еще пять метров. Он не услышал шума падающих камней из-за ветра. Но все равно поднял голову. Шестое чувство. Их было много. Он увернулся от первого камня, но тот в последний момент ударился о скалу, полетел в сторону. Глаза не отрывались от самого большого из камней, вертящегося вокруг своей оси, как детский волчок. Большой камень, валун.

Когда валун прошел мимо полки, Дмитрия на ней уже не было. Постарались мелкие сообщники. Дмитрий оказался в воздухе вместе с лихой группой. Валун присоединился к ним. Сзади спешили другие. Они обгоняли Дмитрия, распространяя вокруг себя низкий гул. Сильно разогнавшихся осколков скал. Дмитрий гула не слышал. Они все падали в пропасть, в пятисотметровый сброс, к самому началу ледника. Дмитрий достиг ледника одним из последних и неумело покатился по крутому склону. Его подбрасывало вверх, ударяло об лед и подбрасывало снова. Человеческое тело не приспособлено для таких упражнений. Нет в его движениях ни грации, ни красоты. Дмитрий задержался в большом снежном конусе, один, оставленный далеко позади продолжающими лихой спуск камнями. Несколько секунд гора смотрела на распластанное тело на белом теле конуса. Нет, не так. Неподходящее это место. Тело медленно пришло в движение, покатилось и упало в первую большую трещину на пути. К этому времени камни уже остановились на широких снежных полях.

Тело Дмитрия застряло в пятидесяти метрах ниже поверхности ледника. Оно прибыло на свое постоянное место. И без промедления начало принимать температуру льда. Это делалось уже без участия и желания Дмитрия, но он не возражал бы против такого для себя места. Хорошее место. Он только корил бы себя за то, что оставил одних сына и друга.

Павел ждал Дмитрия. Ждал, когда вход палатки зашевелится и в нем появится родное лицо. Вход постоянно шевелился, но снаружи был только ветер.

Он не верил, что Дмитрий сможет его спасти. Спасти его может только чудо. Павел не верил в чудеса. Даже теперь. Тем более теперь. Но он все равно ждал друга. Ждал потому, что Дмитрий не мог не прийти. Он обязательно придет. По-другому не может быть.