Бои у Халхин-Гола (1940) - Давид Иосифович Ортенберг

Заявление красноармейца М. Федотова о приеме в члены ВКП(б)

Невозможно описать радость товарищей, в огне завоевавших право стать в ряды коммунистической партии и под пулями получивших партийные документы. Любо было им с партийным билетом в грудном кармане итти в бой за большевистское ленинско-сталинское знамя.

Серьезнейшим делом партийной работы в боевой обстановке является хранение партийного хозяйства. В каждом политотделе есть хорошие сейфы. Был он и у нас, но взять его с собой мы, естественно, не могли. Вещь эта хороша для мирной обстановки. Кроме того, совсем нецелесообразно возить все партийное хозяйство в район боевых действий и тем самым подвергать его различным случайностям. Поэтому я считаю необходимым, чтобы, кроме сейфа, в каждом политотделе был небольшой железный ящик для хранения партийного хозяйства в боевой обстановке. Железный ящик, как будто мелочь. Но попробуй без нее обойтись! Уже в мирное время мы обязаны продумать «все мелочи, все детали. Иначе они могут серьезно тормозить партийную работу в боевой обстановке. Надо быть запасливым. Каждому секретарю следует иметь небольшой фанерный ящик размером 25 X 40 сантиметров и вышиной в 6 сантиметров для ручек, карандашей, для бумаги, анкет и дорожной чернильницы. Этот же ящик послужит для секретаря столом, когда он в окопах будет оформлять партийные документы.

В боевых условиях секретарь партийной организации на месте сидеть не будет. Но где именно он должен находиться, на этот счет у нас вначале были разные мнения. Я считаю бесспорным, что секретарь бюро должен заниматься прежде всего партийной работой, руководить коммунистами своей организации, принимать заявления и помогать товарищам оформлять документы и не становиться в положение бойца, когда этого не требует обстановка.

В одной из частей мы имели такой факт. Военком направил секретаря бюро в роту, чтобы помочь политруку. Военком сказал при этом: «В роте будете работать до моего вызова». Секретарь ожидал вызова пять дней, и за это время он, конечно, оторвался от партийной работы в части, не мог конкретно руководить низовыми организациями и собирать заявления о приеме в партию. Практика прикрепления секретарей к отдельным ротам не оправдала себя. Политорганы должны заботиться, чтобы секретарь партбюро был постоянно связан со всеми партийными организациями, не отрывался от них. А когда потребуется, он с винтовкой в руках поведет бойцов в атаку.

Партийные организации в боевой обстановке занимались не только приемом в партию. Они ставили и обсуждали множество политических и практических вопросов. Коммунисты своей упорной работой еще теснее сплотили красноармейцев и командиров вокруг партии Ленина — Сталина. Они были всегда впереди и, воодушевляя бойцов своим личным примером, вели их в бой.

Политрук, М. ГУДКОВ

КОМСОМОЛЬЦЫ В БОЮ

Секретарем комсомольской организации нашей части я был избран в бою. Воспользовавшись первой же «мирной передышкой», когда часть вышла из боя-и находилась в резерве, я созвал членов бюро ВЛКСМ, познакомился ближе с ними и тут же раскрепил по низовым комсомольским организациям. Первое, что нужно было сделать, — это учесть комсомольцев. Списка я не имел: мой предшественник был тяжело ранен и срочно отправлен в госпиталь. Впрочем, и список меня мало устраивал. В боевой обстановке нельзя доверяться бумажке, надо, как это ни сложно, установить личную связь со всеми комсоргами, активистами и по возможности рядовыми комсомольцами.

Три дня — 18, 19 и 20 июля — я знакомился с организацией, ее людьми. За это время я поговорил с активом. На фронте актив — это все. Без него ничего не сделаешь, с ним — своротишь горы.

К 20 июля мы подготовили первые в фронтовых условиях собрания ротных комсомольских организаций. Нужно было поделиться боевым опытом, поговорить о дальнейшей работе. Поэтому на повестке дня всех ротных собраний стоял один вопрос: «Итоги участия комсомола в бою и задача комсомольских организаций».

Собрания прошли с большим подъемом. Они помогли комсомольцам почувствовать свою огромную роль в действиях советских войск, проникнуться чувством величайшей ответственности перед комсомолом, партией, Родиной.

Комсомольцы говорили коротко, сжато, скупо, но необычайно ярко, выразительно.

Все свои лучшие качества, весь арсенал своих духовных сил вкладывал каждый честный комсомолец в выполнение боевой задачи. Поэтому так взволнованно, так трогательно и сильно звучали на собраниях слова комсомольцев, рассказывавших о фронтовых эпизодах.

— Наша рота находилась в бою, — говорил комсомолец старшина Швец. — И вот я узнал, что боеприпасы на исходе. Решил во что бы то ни стало добраться до роты и обеспечить ее патронами. Я взял винтовку, собрал боеприпасы и пошел. С большим трудом добрался до передовой позиции. Пришел туда вовремя: был самый разгар сражения. Наступил переломный момент битвы. Минута, — и наша фота перешла в атаку. Я не выдержал и вместе с товарищами бросился на врага. Противник не устоял перед нашим натиском и побежал.

Сколько в этом коротеньком рассказе пламенного патриотизма, высокого благородства и законной гордости доблестного воина Красной Армии!

Запомнилось мне выступление и другого молодого героя — заместителя политрука Промышленникова.

— Метрах в ста от нас, — рассказывал он, — мы увидели засевшего противника, который численно превосходил наши силы в несколько раз. Мы решили втроем пробраться в расположение японцев и забросать их гранатами. Поползли, соблюдая величайшую осторожность, чтобы не выдать себя. Метрах в тридцати от врага начали бросать гранаты. У японцев поднялась паника. В это время наша рота перешла в наступление и крепко почистила противника…

Стало уже темно, и мы оказались каким-то образом в тылу у группы японцев. Решили ползком отходить к своей роте, но в это время беспрерывно велся оружейный и пулеметный огонь. Зашли в окоп и вдруг услышали недалеко от нас сдержанный стон. Подойдя ближе, увидели двух тяжело раненых наших товарищей. Мы их перевязали, положили к себе на спину и под огнем эвакуировали. К рассвету добрались в расположение наших частей.

Заявление комсомольца С. Демчинского

Этот безыскусственный рассказ о героизме, мужестве, товарищеской верности лишний раз убедил меня, что с такими комсомольцами можно сделать передовой, образцовой всю организацию. Все дело лишь за нами, руководителями.

Вскоре наша часть получила боевой приказ.

Я срочно созвал членов бюро, рассказал им о приказе. Заседание длилось 12–15 минут. Для разговора времени не было. Все члены бюро немедленно вышли в подразделения, там собрали актив комсомола, рассказали задачу, поручили довести приказ до сознания каждого бойца.

Когда началось выступление, члены бюро находились в подразделениях. Я находился в роте, перед которой была поставлена наиболее ответственная задача.

К утру 21 июля мы