Пара для Эммы (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Эмма вновь улыбнулась, демонстрируя, что рада за него.

— …мой дом не так уж далёк от королевства Фарна…

Лишь сжатые в кулаки руки магички показали, что она реагирует.

— …я мог бы проводить вас.

Эмма не выдержала, лицо скривила плаксивая гримаса, и она закрыла его ладонями, замерев в этой позе.

— Госпожа Горчакова, я не понимаю… — судья нахмурился и сделал полшажка вперёд, потом отступил, но всё же решительно снова шагнул к ней, поднял руки, чтобы обнять её, утешить, и в следующее мгновение отпрянул к дверям, увидев, что Эмма пошевелилась.

— Я… я бы с радостью воспользовалась вашим предложением, — быстро заговорила она, — но вы видели, в каком темпе я иду, и это не сравнимо с вашей скоростью, а потом, ночью уже слишком холодно, чтобы я не понимала последствий для себя. Мне не выдержать дороги, понимаете? Даже если вы терпеливо будете плестись рядом со мною, то первая же ночёвка — и я стану ещё большей обузой для вас…

— Ваши сомнения во мне оскорбительны. Я знаю, что вы нуждаетесь в защите и заботе, и не предложил бы вас сопровождать, не будь готов предоставить вам необходимые удобства в полном объёме.

Эмма обескуражено смотрела на судью и шумно дышала. Жизнь приобретала новые краски, планы и мечты оживали, а светлые чувства возрождались.

— А если я буду не одна, а с детьми? Если со мной пойдут Искра и Жар?

— Эту нагрузку я даже не замечу, — с любопытством глядя на неё и ожидая, что она скажет дальше, ответил мужчина.

— Вы сможете потренировать малыша обороту? Он ещё слишком мал и зависим от взрослых оборотней…

Судья что-то посчитал и уверенно сказал:

— За время пути я даже научу его не терять одежду, точнее, я научу его, как это делать, а тренировки он продолжит сам.

— Вы… Вы не пожалеете! Я сейчас в плачевной ситуации, но я выберусь из неё и сумею вас отблагодарить.

Заметавшись по дому, Эмма бросалась то рюкзаку, то к печи, то к заготовкам…

— Ах, всё потом… Вы подождёте меня здесь или на улице?

Подбегая к нему и заглядывая в глаза, пыталась уловить его настроение. Не передумал ли, не счёл ли, что она села ему на шею (а так по её мнению и получалось), не презирает ли её за это? А если и так, то стоит ли его неуважение её жизни? Она в волнении закусила губу.

— Я бродил накануне вечером рядом с вашим домом и мечтал, чтобы вы пригласили меня на вечернее волшебство, что вы творили для детей.

Эмма вмиг забыла о своих сомнениях и не знала, что сказать. Его откровенность не первый раз сбивала её с толка. Если бы он говорил в ключе «мужчина плюс женщина» и всё такое, то она бы оборвала все ниточки между ними, но его признания звучали совершенно в ином направлении.

А судья подошёл к печи, приложил руку к горячему камню и, вздохнув, завершил:

— Я подожду вас у реки.

Эмма лишь согласно кивнула, провожая его взглядом. Она уже ничего не понимала, кроме одного: впереди долгий путь, который ведёт в её будущее, а плач по загубленной жизни отменяется.

Собрав земные вещи в рюкзак, она выскочила из дома и побежала к Искре с Жаром. Малыш оказался на склоне. Он вытаскивал из кедровых шишек орешки и складывал их в корзинку, а Белка крутилась рядом, хвастая, что она теперь хозяйка в доме Еши.

— Белочка, поищи Искру и приведи её сюда, — попросила её Эмма.

— А чего её искать, она подлизывается к старой Луне и не отходит от неё ни на шаг, — неодобрительно фыркнула малышка.

— И всё же позови её, — погладила девочку по голове и чуть подтолкнула.

Было жаль, что стоило поменяться опекунам — и вроде дружный коллектив так быстро распался, но высокая степень приспособляемости — залог выживания детей оборотней. Только одному Жару перемены даются с ранами на сердце.

Он сохранил в душе грусть по родителям, впустил туда Эмму, а теперь узнал, что никому не нужен. Даже подружка Белка, умеющая увлечь его, рассмешить, не может грустить с ним, так как её разрывает от гордости, что она — единственная хозяйка в доме уважаемого многими оборотня. Судя по её словам, енот Ешка ей прямо сказал:

— Ты, Белочка, самая главная у нас с Вьюном, тебе следить за уютом в доме и вкусной пищей!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Жар не понимал, где этот дом, как Белка собирается готовить, но видел, что подруга счастлива, а он не находит в себе сил порадоваться за неё.

— Жар, пушистик, послушай, а что если ты с сестрой пойдёшь со мной в сторону человеческих земель? Мы устроимся на границе, там наверняка много ваших, и ты не будешь чувствовать себя одиноким, — с волнением затараторила Эмма.

Он смотрел на неё и молчал. Она подумала, что слишком быстро огорошила волчонка и принялась повторять своё предложение уже медленнее. А он не дослушал, приблизился и обнял её.

— Вот и хорошо, — прижала малыша к себе крепче, — вот и хорошо. Ты знай, что я не сомневалась… я боялась… я думала, что погибну, и потому не хотела тебя утянуть за собой, а сейчас мне судья предложил помощь. Он поможет нам дойти, а там уж мы устроимся сами… у нас есть деньги, в городе мы не пропадём, — шептала она ему в ушко.

— Эмма? — услышала голос Искры.

— Искра, я предлагаю тебе и Жару идти вместе со мной…

— Нет, — даже не дослушав, девочка замотала головой.

— Но… Искра, я не обещаю тебе золотых гор, но ты хотя бы не будешь нянькой у Ласки.

— Я всегда была нянькой, это неважно. Я не хочу никуда уходить.

— Но… а как же Жар? Его здесь никто не принял…

Искра опустила голову и с сожалением посмотрела на брата.

— Я не против, если вы его заберёте, — тихо произнесла она.

— Искра, тебя тут ничего хорошего не ждёт. Ласка заездит тебя…

— Здесь Пепел, — призналась, гордо приподняв подбородок, и посмотрела на Эмму как на соперницу.

Больше говорить было не о чем. За всё время пути Эмма впервые ощутила пропасть между человеком и оборотнем.

Перед ней сейчас стояла маленькая волчица, сделавшая выбор в пользу сильного самца. Любовь там, зов истинной пары или олицетворение отца, дома, защиты… неважно. Эмма вдруг подумала, что останься она здесь, сойдись с Пеплом… что её ждало бы через пять-семь лет?

Вместе со всеми поднимала бы поселение, заводила связи, и когда можно было бы выдохнуть, началась бы вражда с Искрой за Пепла. А чья возьмёт — ещё неизвестно.

— Жар, малыш, ты пойдёшь со мной без Искры? — блестя увлажнившимися глазами, Эмма с трудом проталкивала слова. И когда брат и сестра долго смотрели друг на друга, словно бы ведя молчаливый разговор, то даже зашмыгала носом.

«Боже, ну почему всё так, вкривь и вкось?»

Они так и не сказали друг другу ни слова, но девочка обняла Жара, неуверенно кивнула Эмме и убежала. Несколько мгновений они стояли, ничего не делая.

— Нам надо торопиться, — взволнованно произнесла девушка и потянула малыша в домик. Белка увязалась за ними, но Эмма крикнула ей:

— Белочка, позови Вьюна с Ешей, попрощаемся хоть, — та широко распахнула глазищи и помчалась, что есть сил.

Эмма теперь с большей уверенностью набирала с собой продукты. Для зимовки это все равно был мизер, а для дороги более чем достаточно, чтобы не висеть нахлебниками на шее судьи. На охоту необходимо время, а вяленое мясо поможет сэкономить его. Орешки утолят голод, а горячие отвары помогут согреться, благо, огонь не проблема.

Вьюн ворвался и сразу же обнял Эмму. Она чувствовала, что если позовет, то он пойдёт с ней. Но ещё двоих ей не потянуть, да и это будет неверное решение — Ешка важнее для подростка, чем она.

— Спасибо, что зашли, — обратилась она к оборотню, — этот домик альфы Мрак и Орлик строили для меня, так что он — моя собственность, а я передаю его вам, как опекуну Вьюна с Белкой, и прошу только об одном, чтобы в случае нужды вы приняли Искру. Пусть у неё будет свой угол, место, куда она могла бы прийти, если у неё не заладится с Лаской.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Видя молчание Еши, Эмма заторопилась:

— Вы достойный человек, простите, оборотень, а вот Ласка… Искра не будет вам в тягость, наоборот, она отличная помощница…