Хамелеон (СИ) - Константин Николаевич Буланов

зазрения совести скопировал с изученных им вдоль и поперек в Казани «тракторов». Последнюю он, правда, «смастерил» на основе таковой от танка Т-12, погон которой оказался врезан в корпус переделываемой машины для чего даже пришлось слегка залезть на моторный отсек и сдвинуть вперед место механика-водителя. Зато первая изготовленная в металле короткоствольная 76-мм танковая пушка КТ встала в нее, как родная. Да и загазованность внутри танка, вследствие произведения стрельбы, оставалась на терпимом уровне. Существование этой пушки вообще стало для Александра приятным сюрпризом, поскольку он не был в курсе, что Калиновский выдал соответствующий заказ на ее разработку еще в самом начале 1930 года, когда они только-только вернулись с Дальнего Востока. Сказались их продолжительные беседы имевшие место быть в пути. Правда бортовая броня осталась исключительно противопульной, поскольку, ни мощности силовой установки, ни возможностей родной КПП, уже никак не хватало для безаварийного передвижения более тяжелой машины.

И вот такого «монстра Франкенштейна» он смог представить на суд Калиновскому с Халепским уже в середине июня 1931 года. Причем, одновременно с доработанным в Ленинграде тяжелым танком, уже получившим индекс Т-24, что был отобран у изделия ХПЗ. Да, за плечами остались десятки поломок, не говоря уже о сумасшедших месяцах полнящихся 16-часовыми рабочими днями и кучами сожженных нервов в ругани с представителями многих заводов. Но результат, что называется, был налицо. Александр сам пока этого не знал, но в ожидании окончания работ над этими двумя проектами руководством УММ был даже перенесен на целый месяц показ перспективной бронетанковой техники высшему руководству страны. Что уже говорило о многом! Правда, ради прикрытия собственных тылов, сюда же, на территорию недавно заработавшего Научно-испытательного автобронетанкового полигона, оказались доставлены еще 3 машины — оба «англичанина»: 6- и 12-тонные Виккерсы, а также шасси танка американского конструктора Джона Кристи. Ведь, в случае провала машин отечественной разработки, всегда возможно было сделать ставку на зарубежную технику, лицензии на которые уже были выкуплены.

Глава 14

Лучшее — враг хорошего. Часть 1

— Волнуешься, Саша? — поинтересовался у прохаживающегося рядом с новейшим общевойсковым танком Геркана его давний знакомец по учебе в Ленинграде — Евгений Кульчицкий. Не сказать, что они были дружны в те времена, поскольку обучались на разных факультетах, но шапочное знакомство свести успели, поскольку их всех вместе взятых не набиралось и на роту. А после еще не единожды встречались на обкатке разных образцов техники, когда Кульчицкий перешел на службу в УММ РККА старшим приемщиком.

— Совру, если скажу — «нет», — не стал скрывать очевидного факта Александр. Все же не каждый день ему выпадала возможность лично встретиться с Иосифом Виссарионовичем Сталиным и вообще едва ли не всем составом центрального комитета ВКП(б) и Реввоенсовета. Его и так можно было назвать приближенным к небожителям, поскольку о беседе с тем же Калиновским или Халепским, многие краскомы могли только мечтать. Теперь же судьба подкидывала вовсе уникальный шанс, как тогда с Ворошиловым.

— Вот и я волнуюсь, — согласно покивал головой Кульчицкий, которому ныне была отведена роль механика-водителя танков зарубежной конструкции, тогда как Александру достались в управление отечественные. — Вроде и знаю здесь уже каждую кочку. С каждой ямкой сроднился. Каждый холм, как старый знакомый. Машины, опять же, лично облазил от и до. Где надо подтянул, где надо смазал. А тремор все равно присутствует. Вдруг что случится при показе? — Оба сейчас находились на площадке совсем недавно организованного Научно-испытательного автобронетанкового полигона, который только-только начал обустраиваться, отчего смотрелся не сильно презентабельно. Точнее, вообще непрезентабельно! Трассу-то здесь успели более-менее наметить и даже накатать, а вот первые постоянные «жители» появились только в этот день, обустроившись в нескольких палатках, поскольку никакого иного жилья на территории новообразованной войсковой части, появившейся близ села Кубинка Московской области, не имелось совершенно.

— Сплюнь, — недовольно проворчал на подобное «карканье» Геркан. — А то сейчас товарищ Бокис услышит, обоим шею намылит так, что потом в баню год без мыла ходить сможем, — кивнул он в сторону направляющегося к ним одного из заместителей Халепского, который уже с раннего утра успел погонять их по намеченному маршруту на всех доставленных сюда боевых машинах, да погрозить персонально каждому кулаком, чтоб, значит, прониклись моментом. Будто именно от них зависело, сломается ли что-нибудь в каком-нибудь из танков в самый ответственный момент или нет.

— Так, товарищи, — ответив на воинское приветствие этих непростых механиков-водителей, достаточно проверенных, чтобы допускать их до столь значимого предприятия, снял фуражку и промокнул лоб платком Густав Густавович, — прибытие важных гостей ожидается точно в назначенное время. Потому у вас есть пять минут на то, чтобы покурить. А после расходитесь по местам и ждите последующих команд. — Следовало отметить, что прибытие точно в срок можно было посчитать за истинное чудо, поскольку дорога к полигону была, мягко говоря, отвратная даже после проведенного на скорую руку ремонта в виде засыпки камнем особо глубоких ям. Те, кто уже бывал тут прежде, предпочли не рисковать и прибыли сильно заранее, кучкуясь ныне по группам интересов. Так что тут надо было отдать должное, и охране, и водителям, и технике, что обеспечивали своевременную доставку первых лиц государства в такие, не сказать что дебри, но в труднодоступные территории — это уж точно.

И вот, момент настал! На удивление, никакой кортеж из десятков автомобилей не подкатил к месту стоянки техники. Сталин, Ворошилов, Молотов, Орджоникидзе, Халепский, Межлаук и десятки сопровождающих их лиц шли пешком по едва натоптанной дорожке, как раз ведшей по направлению к селу и находящейся при нем железнодорожной станции.

— Смирно! — рявкнул, что было сил, Бокис и, приложив руку к козырьку фуражки, четко печатая шаг, пошел навстречу остановившимся несколько поодаль гостям. — Товарищ народный комиссар, материальная часть танков для осмотра подготовлена, — доложил он, нет, не Сталину, а Ворошилову, который являлся главой всех вооруженных сил.

— Вольно! — приняв рапорт, подал команду наркомвоенмор. Однако никто не пошевелил ни единым мускулом, поскольку расслабляться было никак нельзя, ведь к выставленным в ряд машинам потянулись самые высокопоставленные люди страны.

— Здравствуйте, товарищи, — первым поприветствовал танкистов Генеральный секретарь ЦК ВКП(б).

— Здравствуйте, товарищ Сталин, — отдав честь, Александр пожал протянутую ему руководителем страны руку. — Здравствуйте, товарищ Ворошилов. Здравствуйте, товарищи, — обратился он к остальным обступившим их с напарником целой толпой в три десятка человек военным и политическим функционерам СССР. — Комроты Александр Геркан. Назначен механиком-водителем отечественных танков на сегодняшнем показе, — специально назвался он представителем командного, а не административного «сословия военных», естественно, не забыв прикрепить на форму вычищенные до блеска полученные им награды, которых у напарника не имелось. Ведь выделяться следовало с умом.

— Здравствуйте, товарищ Сталин. Здравствуйте,