Ружемант 4 (СИ) - Евгений Лисицин

Ириска снова обиделась.

Было за что: пришла в голову дерзкая мысль спросить о способностях Айку самолично, минуя ее умные советы с подсказками.

Ничего, подуется и отпустит.

К Айке с пустыми руками не ходить — правило родом еще с того момента, как был в части. Заскочил на кухню, украл пару булочек из офицерского пайка, в конце концов, тоже офицер!

Своей комнаты у нее не было, оно и понятно. Где искать заместительницу Бейки, как не рядом с самой командующей?

Расчет оказался верен: стесняша пряталась в шатре поблизости.

Спала, свернувшись калачиком. Строгий наряд: юбка, пиджак, красный галстук. В кулачке сжимала пилотку с головы, другой прижимала к груди матовый планшет.

Будить ее казалось преступлением, Ириска принялась жадно потирать ладошки. Отыграется на мне за обиду!

Скуксилась когда собрался уходить, Айка вздрогнула, озираясь по сторонам. Ойкнула, заметив меня, вскочила, отсалютовала, спешно натягивая мятый убор.

— Вольно, — с субординацией у нее по-прежнему было лучше, чем у всех остальных.

— Т-товарищ лейтенант? — от пугливого заикания так и не избавилась. — Я в-всего л-лишь…

— Вольно, говорю! — пришлось прикрикнуть. Прочистил горло, развел руками: — Айка, никакого официоза при мне. Помнишь, как меня зовут?

— М-максим? — с надеждой подняла глаза. Будто и не мы с ней не так уж давно на пару смотрели телевизор.

Телевизора при нас обоих не было, а вот вкусняшки принес.

— Знаешь, где достать хороший кофе?

Она задумалась, осторожно протиснулась мимо меня, остановилась на полпути.

— Только у старших офицеров кофе. Низшему звену только чай.

— Будь я проклят, если будем пить сегодня чай! Сейчас намутим. Посидишь со мной?

— С т-тоб… С вами.

— Я же сказал, никакого официоза.

Она смущенно извинилась.

Кофе нашелся в шатре Бейки. Быстрорастворимый, с сахаром, в пакетиках. Сойдет!

Айя принесла горячей воды, лицо пылало румянцем, словно совершила подвиг. Найти чашки не составило труда.

Она узнала, чей запас я только что смел тронуть, по упаковке.

— Она р-ругаться будет.

— На меня — сколько влезет. А ты не виновата, я тебе приказал пить со мной кофе. Ешь, — протянул ей обе булочки. Ее нерешительность таяла с каждым глотком кофе.

— Знаешь, что она определила тебя в состав ударной группы?

— М-меня? — не знаю, чего в ее вопросе было больше: удивления или равнодушия. — Н-но я в-ведь такая… б-бесполезная, — стеснение отступало вслед за нерешительностью.

Я прищурился.

— Ты что же? Так похвалу выпрашиваешь?

Ее щеки вспыхнули румянцем пуще прежнего. Возмущенно затрясла головой, будто вопрошая: как смел даже думать о таком?

Поспешил исправиться.

— Сказала, что ты одна из лучших бойцов. И у тебя огромный потенциал.

— Правда? — она будто забыла, как заикаться, широко раскрыла глаза.

— Представь себе. Пойдешь под моим командованием, — развел руками. — Вот, пришел узнать, что ты умеешь. Только давай договоримся: без ложной скромности.

— А р-разве в архивах про меня н-ничего? — пискнула. Понимал, разговора она боится. С того момента, как удалось растопить лед ее страха и расположить к себе, прошла уйма времени.

Она как будто обросла свежими комплексами…

— Много чего, — кивнул, поспешив разуверить. — Но хочу услышать лично от тебя. Что мне скажет сухая сводка или статистика? А ты саму себя знаешь, как никто другой! Не ты ли выручила тогда всех, став вместилищем для Бейки?

Она запунцовела пуще прежнего и кивнула. Будто стеснялась быть сильной.

— Смелее, я слушаю. Расскажи, что считаешь лучшим из своих умений?

Она покончила с первой булкой, осторожно смотрела на вторую. Кивнул, будто говоря, сегодня все угощение только ей.

Обрадовалась, как маленькая.

— Я м-могу временно вмещать ч-чужие… сущности. А п-потом мне ос-стается часть их х-характеристик. Я их скапливаю.

— То есть?

— М-могу впоследствии их использовать. Д-даровать себе на сутки или кому другому.

Часть Бейкиных характеристик… Тут впору было присвистнуть. Айя решила не радовать пустыми надеждами.

— Д-до определенного значения. Н-не больше д-десяти очков.

Уже кислее, но хорошо.

— А только тех, кто, кхм, в тебе побывал? — сдавалось, как вместилище ее использовали не так уж часто. Она сдержанно улыбнулась в ответ, покачала головой.

— Нет. Н-не в том плане, в котором подумали, т-товарищ лейтенант…

— Просто Максим, Айя, давай без формальностей. Вот как будем пыхтеть в одном окопе, там и товарищ лейтенант. А сейчас этого не надо, — попросил как можно мягче. Она насупилась, будто не знала, как себя вести.

— Лучше продолжай. Что там с твоими умениями?

— Могу отбирать характеристики у цели, но только у одной зараз.

— А у врагов можешь?

Она закусила губу, чуть не хлопнул себя по лбу, вряд ли она когда проверяла. У механоидов банально не было таких понятий, как «характеристики». Выдохнул, она решила пропустить этот вопрос.

— А й-еще могу чувства… с-собирать. Ну это… боль, например. Или л-л-любо… — сжалась, будто само слово было под запретом, испуганно зажмурилась.

— А зачем?

— Я т-так ману пополняю, — зарделась. — Или могу в-вернуть отнятое чувство, но уже измененным. Я р-раньше в детстве т-так делала. З-зря…

— Почему?

Ей было неприятно вспоминать, напряглась. Встал, сел рядом с ней, приобнял, тепло объятий сделало ее смелей. Прильнула ко мне, что испуганный крольчонок. Горячо зашептала, дыша мне в грудь.

— Йа-я вор-ровала у девоч-чек…

— У наших?

Протестующе трясет головой.

— Н-нет. Там, еще в школе. Переживания, радость, в-волнение. И-их всех любили, а м-меня… нет.

— Всегда была стеснительной?

Отвечать не стала, промолчала. Неохотно кивнула.

— Он-ни знали. Колотили м-меня, — вот, значит, почему боится побоев.

— А что-то поделать с этими чувствами можешь? Кроме как превратить в ману. Она ж тебе для чего-то нужна.

Айка обрадованно закивала, будто только и ждала, когда спрошу.

— М-могу украсть трус-сость, вернуть… вернуть с-смелостью. Х-хочешь испытать?

— Не сейчас, — покачал головой, Айка выдохнула. Требовал продолжения.

— А могу обратить украденные чувства умениями. Как будто бы «вместить» их в себя.

— То есть?

Она задумалась, опустила голову. Через миг ей в голову пришла мысль. Осторожно высвободилась из моих объятий, выдохнула, набирая побольше воздуха в грудь. Словно колдунья, закрутила незримую сферу руками. Мана сплелась потоком. Не в силах удержать, девчонка выпустила получившееся чудовище. Ириска ойкнула от ужаса вместо меня. В голубом свечении клыкастое чудище спрыгнуло с рук Айки, отчаянно бросилось на стул-раскладушку. Алюминиевые трубы захрустели, что сухари, под мощью челюстей, два языка пламени полыхали с макушки. Взор кровожадных зенок глянул на меня, я почувствовал непреодолимое желание бежать. Смелость лишь отголосками, минуя панику, велела хвататься за оружие, призвать фамильную реликвию!

Айка развеяла чудище взмахом руки прежде, чем успел наделать глупостей. Тут же отпустило, выдохнул, спросил:

— Что это было?

— З-заяц, — кажется, ей самой было стыдно. — В-воплощение трусости.

— Чьей? — чувствовал, что сам недалек