Стеклянный дом - Кристина Ульсон

Петер не стал возражать, но Алекс видел, что того смущает вся эта завеса таинственности.

Зазвонил телефон. Это был инспектор полиции, руководивший работами по раскопкам в Мидсоммаркрансене.

– Мы кое-что нашли.

Голос звучал хрипло от возбуждения – словно он все это время знал, что на том проклятом клочке земли их ожидают новые находки.

– Мужчина или женщина? – Алекс крепче сжал телефонную трубку.

– Это не человек, а вещи. Нож, топор и золотые часы.

– Ах ты черт!

– На крышке часов вроде есть какая-то надпись, но прочесть ее не получается.

Алекс сглотнул:

– Немедленно отправьте их в технический отдел! Возможно, эти часы помогут нам опознать того мужчину, которого мы нашли на прошлой неделе.

На прошлой неделе! Миновало уже немало дней – у Алекса не было желания подсчитывать, сколько именно, – а они так и не установили личность погибшего. Хотя Алекс поставил своей целью выяснить это еще до наступления выходных.

– Все уже отправлено.

Поблагодарив за информацию, Алекс задумался, что дают эти новые находки. Хотя он и сам не мог этого объяснить, в нем почему-то сразу возникла уверенность, что часы имеют отношение не к Ребекке, а к неустановленному мужчине. Они должны еще на шаг приблизить их к разгадке. И на шаг отодвинуть от могилы. Скоро неделя с тех пор, как нашли Ребекку, и полицейские продолжали копать. Если не последуют новые находки, назавтра раскопки будут прекращены.

Журналисты со всей страны буквально дышали им в затылок. Почему раскопки продолжаются? В конце концов Алекс счел, что ситуация абсурдна и что полиция должна выступить с разъяснением. Не пресс-конференция, так как сказать им было пока нечего, но несколько строк, дабы удовлетворить любопытство. И не создавать благодатную почву для тех немыслимых историй, которые произрастали из-за упорного молчания полиции.

Он покосился на заголовки свежих газет.

«Полиция подозревает массовое захоронение».

«Кошмарный сон без конца: полиция копает не за страх, а за совесть».

В одной из газет приводилось рассуждение о том, что это место про клятое, что люди, уходившие в лес, не возвращались. Никаких конкретных примеров, только слухи и беспочвенные фантазии.

Пустые сплетни.

Кто-то постучал в дверь кабинета.

– Войдите!

В дверь проскользнул Петер и тут же закрыл ее за собой. Для них обоих это было нечто новое. Единственной, кто любил сидеть взаперти, была Фредрика, но как раз сейчас ее дверь стояла нараспашку.

– Ты позвонил в полицию Упсалы?

– Не успел. – Алекс покачал головой. – Все время появляется еще какая-то чертовщина.

Он рассказал о новых находках. Петер жадно слушал.

– Топор и нож. Интересно, для чего они использовались?

– Если бы не бензопила, у меня возникли бы кое-какие версии, – ответил Алекс.

Петер расхохотался, но тут же осекся, поняв, что ситуация не располагает к веселью.

– Я позвонил заведующему кафедрой, где преподает Спенсер Лагергрен. Хотел узнать их взгляд на ситуацию. Он обещал, что разговор останется между нами.

– Ты сказал, почему звонишь?

– Я намеренно говорил общими фразами, не хотел выдавать истинную причину.

– Хорошо. Что он сказал?

– То, что мы уже знали. Одна студентка обвиняет его в сексуальных домогательствах. И решила подать официальное заявление в полицию.

– Почему, собственно говоря? Мне казалось, что такие дела решаются в университете в узком кругу.

– Девчонка, которая его обвиняет, представила электронные письма, якобы посланные ей Лагергреном. В них содержались косвенные угрозы. Именно эти угрозы заставили руководство университета отреагировать подобным образом.

Алекс тяжело вздохнул, посмотрел в окно. Еще один прекрасный солнечный день – похоже, потраченный зря.

– Каково мнение заведующего по вопросу о виновности?

– Он сказал, что лучше бы этих электронных писем не было, тогда дело куда проще было бы замять. С разгневанными студентами им часто приходится сталкиваться, но тут вопрос совсем иного рода.

– Кто-то другой мог послать эти сообщения от его имени?

– Чисто теоретически – да. – Петер полистал свой блокнот. – Но заведующий не склонен верить, что это сделал кто-то другой. – Петер набрал воздуху в легкие и продолжал: – А тот факт, что Спенсер Лагергрен на сегодняшний день сожительствует со своей бывшей студенткой, только усугубляет ситуацию.

Алекс почувствовал приступ досады.

– Что за бред! Какой абсурд – называть его отношения с Фредрикой несерьезными.

– Полностью согласен, – кивнул Петер. – Но, если честно, я не знал, что они так давно встречаются. Заведующий кафедрой сказал, что их отношения продолжаются уже более десяти лет, что она иногда ездила с Лагергреном на конференции. В тот момент он был женат. Я не хочу бросать тень на Фредрику, но откуда мы знаем, была ли она единственной, с кем он развлекался на стороне?

– А какое это имеет значение, даже если у него и было несколько подруг?

– Конечно никакого, если все было добровольно. Однако можно допустить, что он использовал свое положение и ранее, чтобы соблазнять студенток. И сердился, получив отказ.

Глаза у Алекса зачесались, словно рассказ Петера вызвал у него аллергию.

– Отправляйся с другими на квартиру Хокана Нильссона проводить обыск. А потом бери машину и поезжай в Упсалу. Побеседуй с местной полицией, разузнай, что там говорят. Составь себе представление об этом деле и отзвонись до окончания дня. Тем временем я выясню, есть ли основания подозревать, что Спенсер Лагергрен встречался с Ребеккой. И тогда решим, как нам действовать дальше.

– Хорошо.

Петер заторопился, чтобы все успеть. Когда он уже взялся за ручку двери, Алекс произнес:

– Все это по-прежнему остается между нами. Ради Фредрики.

Все это добром не кончится. От этой мысли мурашки бегали по коже. Малена Брумберг отключила мобильный, надеясь, что теперь преследователь ее не достанет. Хотя эта мера казалась нелепой. Ничто уже не могло исправить ее жизнь.

Странное дело: она почти не помнила, с чего все началось. Словно все проблемы свалились на нее за одну ночь, словно ситуация с самого начала вышла из-под контроля. Ей казалось, что они повстречались случайно. Только задним числом она начала понимать, что дело обстояло несколько иначе.

Он часто возвращался к тому, что они нужны друг другу. Правда, по разным причинам, но важнее всего то, что существует взаимная зависимость. Только раз она решилась пойти против его воли. Больше и не потребовалось, чтобы понять: его правила стоят выше ее собственных. Именно в тот раз он и снял фильм.

Фильм.

Страх накатывал холодными волнами, она готова была буквально лезть на стены. Он намекал ей потом, что иногда смотрит его и получает от этого удовольствие. Она ненавидела его за это. «Ненавидела» и «боялась» – эти два понятия, как выяснилось, стоят очень близко друг к другу.

Малена не знала, как справиться со своей постоянной тревогой. Она уже отработала несколько дополнительных смен. Заведующая домом престарелых в вежливой форме дала ей понять, что нельзя так убиваться на работе.

– Ты должна подумать и об учебе.

Как все это объяснить? Она не была ни на одной лекции с того момента, как нашли тело Ребекки Тролле. И контрольную в пятницу ей не написать. Какая разница, что она закончит учебу на семестр позже? У нее и без того полно проблем – куда более серьезных.

Теперь она вспомнила, когда впервые поняла: что-то не так. Это было в тот раз, когда она осталась у него ночевать. После того, как они погасили свет и собирались спать.

– Теа Альдрин – она ведь живет в том доме престарелых, где ты работаешь?

Строго говоря, Малена не имела права давать такого рода информацию. Но поскольку ему вроде бы и так было известно, что скандальная писательница проживает у них, она не видела причин это отрицать.

– Да, уже несколько лет.

– Она приятная?

– Не знаю. Да и никто не знает.

– Стало быть, она по-прежнему молчит?

Тут она почувствовала некоторые сомнения. Имеет ли она право рассказать о молчании Теа?

– Да, уже долгие годы не произносит ни слова.

– Ее часто навещают? – Он обернулся, посмотрел на нее в темноте.

Это было уже совсем против правил. Она промолчала.

– Ты могла бы ответить на мой вопрос?

– Нет, не могу. Я не имею права обсуждать с посторонними обстоятельства жизни пациентов.

Она услышала, как он тяжело задышал. Почувствовала, как он напрягся, но потом снова расслабился.

– Берегись, Малена. Не пытайся мне перечить.

Затем он умолк и повернулся к ней спиной в постели. В ту ночь она не спала ни минуты. И больше не оставалась у него ночевать. Как будто она очнулась и увидела, чего он добивается. Это – не маленькое приключение. Просто с ней рядом оказался мужчина намного старше, отбирающий у нее часы жизни, которые она с удовольствием разделила бы с кем-нибудь другим.