Стеклянный дом - Кристина Ульсон

– Ого! – Петер обернулся к ней. – Так ты считаешь, что Вальтер Лунд мог быть ее бойфрендом?

– Ответа на этот вопрос мы как раз и не знаем. В пятницу я разговаривала с председателем студенческого совета, который развернул весь этот проект. По его словам, Ребекка и Лунд виделись всего несколько раз. Но, если верить отметкам в ее календаре, они встречались куда чаще. Я попросила Эллен пробить Вальтера Лунда по базам, как и всех остальных фигурантов старого расследования. Надеюсь получить ответ сегодня до обеда.

Она заметила, что ее слова вызвали у Алекса раздражение.

– Ничто не указывало на то, что у них были отношения. Ничто.

Похоже, эта мысль напугала его. Неужели убийца с самого первого дня находился у них под носом, а они и не догадывались?

– Что у нас еще есть против него, помимо того что они встречались чаще, чем рассказывали? – В тоне Алекса сквозило сомнение.

– На сегодняшний день ничего. Однако присмотреться к нему поближе не помешает. Председатель сове та сказал, что Вальтер Лунд религиозен и приходил послушать, как Ребекка поет в церковном хоре. Если Ребекка считала его отцом ребенка, она могла всерьез опасаться, что он захочет его оставить, поскольку аборт с его точки зрения исключается.

Алекс опустил глаза на свои покрытые шрамами руки, вспомнил, почему они обгорели.

– Мы все помним дело Лилиан Себастиансон летом две тысячи седьмого года. Опять та же тема? Нежеланные дети?

– Ничего похожего, – возразил Петер. – Вовсе нет!

– Я тоже так не думаю, – сказала Фредрика, – однако в деле могут быть некоторые моменты в этом духе.

– А мужчина? – спросил Петер. – Тот, который пролежал в земле лет так тридцать? Он-то кто такой?

– Я переговорил с судмедэкспертами и множеством других людей. – Алекс тяжело вздохнул. – Мы уже начинаем думать, что покойный был иностранец. Или из тех, кого никто не станет искать.

– Бродяга? – предположила Фредрика.

– К примеру. Должны быть какие-то причины, почему он не значится в нашем списке без вести пропавших. Ни один мужчина его возраста и роста, пропавший от двадцати пяти до тридцати лет назад, не подходит.

– Если он бездомный и выбран преступником случайно, то мы ищем психически больного человека. Тогда и Ребекка могла попасться ему под руку случайно.

– Они как-то связаны друг с другом. – Фредрика поджала губы. – Сто против одного, что это так.

– Я думаю так же, – кивнул Алекс. – Кстати, сколько лет Вальтеру Лунду?

– Около сорока пяти.

– Стало быть, чисто теоретически он мог убить обоих.

– Я не нашла ни единой строчки по поводу его алиби. Сам-то он присутствовал на ужине кураторов?

– Не помню, выясни это.

– Движемся дальше. – Алекс посмотрел на часы. – Фредрика, отрапортуешь, когда узнаешь, что дали проверки Эллен. Посмотрите историю Вальтера Лунда в реестре учета населения: проверьте, в какой местности он вырос, где находился до того, как начал делать карьеру. – Он повернулся к Петеру. – А ты проверишь алиби Густава Шёё. Сам я постараюсь выяснить, к кому обратилась Ребекка, когда разочаровалась в своем научном руководителе. Похоже, она очень активно работала над дипломом. Это подтверждают и ее мать, и сам Шёё. Шёё счел даже, что работа стала смахивать на полицейское расследование.

Фредрика подняла голову от блокнота:

– Я забрала из гаража тетушки Ребекки материалы по ее диплому и могу просмотреть их. Однако у меня есть на сегодня еще одно задание – помнишь?

– Да-да. – Алекс улыбнулся. – Бывшая подружка, Даниэлла. Поезжай к ней домой и потряси ее как следует.

– А что там с бывшей подружкой? – В глазах Петера блеснуло любопытство.

– Мы предполагаем, что это она выложила в Интернет фотографии Ребекки в голом виде.

Солнце в небе и весна в воздухе. Фредрика остановилась на тротуаре у здания полицейского управления и подставила лицо теплым лучам. Стояла и загорала несколько минут, прежде чем направиться к машине. На этот раз она не испытывала потребности в обществе коллег и решила поехать одна.

Она позвонила домой. Хотела только убедиться, что все в порядке, однако уловила в голосе Спенсера нотку тревоги.

Они закончили разговор взаимными уверениями, что «все хорошо». У Фредрики что-то сжалось в животе – ее преследовало неприятное чувство, которое она никак не могла отогнать. После нескольких минут пребывания на солнце кожа натянулась, у корней волос зачесалось.

«Поговори со мной, расскажи, что там у тебя стряслось», – мысленно взывала она.

В мрачном расположении духа она доехала до дома Даниэллы, взбежала по лестнице и требовательно заколотила кулаком в дверь.

Звук шаркающих шагов изнутри привел ее в нетерпение – ну, открывай ты поскорее! Дверь распахнулась.

– Опять вы? – Голос хозяйки звучал устало, однако взгляд внимательных глаз сразу отметил суровый вид Фредрики.

– Я могу пройти? – спросила Фредрика, переступая порог.

Как и в прошлый раз, Даниэлла попятилась в кухню. Фредрика последовала за ней. Остановилась, разглядывая снимки брата хозяйки. Никаких сомнений: тот самый парень, которого она узнала на фото со спящей Ребеккой.

Они сели за кухонный стол. Фредрика открыла сумочку и достала стопку фотографий. Не говоря ни слова, положила их на стол перед Даниэллой.

– Где вы это взяли? – Та посмотрела и отшатнулась.

– В Интернете. На сайте под названием «Dreams come true».

Даниэлла сглотнула.

– Это ты снимала? – строго спросила Фредрика.

– Да.

Даниэлла взяла в руки распечатанные фотографии, стала рассматривать их одну за другой. Потом откашлялась:

– Она об этом не знала. Я снимала, когда она спала.

– Это заметно. – Голос Фредрики прозвучал более язвительно, чем ей бы того хотелось.

– Я не имела в виду ничего плохого. Она лежала и спала – такая красивая. Мне хотелось иметь ее фотографию.

– А как они попали в Интернет?

– Не знаю.

– Да брось!

– Это правда. – Даниэлла в полной растерянности смотрела на нее. – Я не знаю.

– Ты на полном серьезе утверждаешь, что кто-то тайно проник в твою квартиру, украл эти фотографии, а потом выложил на эротический сайт? Придумай что-нибудь получше!

Она повысила голос, чувствуя, как кровь кипит от адреналина. Сегодня неудачный день, чтобы спорить с Фредрикой. Однако Даниэлла настаивала на своем, теперь уже со слезами в голосе.

– Я же говорю, не знаю. Сделала эти снимки действительно я, но я бы никогда так не поступила. Почему вы так думаете?

– Мне кажется, ты была очень рассержена. Ты просто чертовски, до одури злилась. В такой ситуации люди делают глупости, со мной это тоже случается. Когда Ребекка не позвонила тебе, ты подумала, что она нарочно сбежала. И ты создала профиль в Интернете, чтобы отомстить ей. Потом поняла, что с ней что-то случилось, тебя замучила совесть, и ты их убрала.

– Вы ни черта не понимаете! – Даниэлла дрожала, подбородок у нее затрясся.

Фредрика перевела дыхание, пытаясь собраться с мыслями. Так ничего не выйдет, придется это признать.

– Хорошо, тогда помоги мне добраться до истины. Кто еще имел доступ к фотографиям?

– Никто!

– Но тогда ты сама понимаешь, что…

– Погодите, они были у Хокана Нильссона.

– У Хокана Нильссона? – Фредрика осеклась.

– Ребекке так надоело, что он постоянно ходил за ней хвостом. – Даниэлла опустила глаза. – И он меня терпеть не мог. Говорил мне всякие гадости, когда я приходила на вечеринки, где он тоже был. Я послала эти фотографии ему из мести.

– Когда это было?

– На той неделе, когда она пропала. За день или за два до того… – Даниэлла разрыдалась: – Я хотела, чтобы он приревновал – хотела показать, что ей лучше со мной, чем с ним.

О боже, опять Хокан Нильссон!

– У тебя сохранилось то сообщение?

Не говоря ни слова, Даниэлла встала и принесла свой ноутбук. Положила его на стол и раскрыла. Солнце отражалось в мониторе. Она повернула компьютер к Фредрике. Открыв почтовую программу, нашла сообщение, которое послала Хокану:

– Вот.

Оно было довольно кратким:

«Хокан, посмотри внимательно. Ты когда-нибудь видел Ребекку такой безмятежной рядом с собой? Не думаю. И знаешь что? С тобой она никогда такой и не будет. Никогда».

Собственно, он собирался сбежать еще ночью, но темнота пугала его, и он слишком устал, чтобы куда-то идти. Обняв фотоальбом, Хокан заснул прямо на покрывале. Проснулся в семь утра, когда под окнами зашумел мусоровоз.

Эти проклятые, ненавистные ему снимки!

Как он ненавидел эту жирную корову, которая их ему прислала! Не потому, что он увидел их, а потому, что она вообще их сделала. Оскорбила его прекрасную Ребекку, пока та спала.

Он избегал подходить к окнам – подозревал, что полицейские все еще следят за ним. Пока он завтракал, телевизор стоял включенный. Шла какая-то детская программа, бессмысленная и бесполезная.