Ведьмак: Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

Сорель Дегерлунд встал перед ним.

– Как ты уже, вероятно, понял, – сказал он, – ты попал не в Риссберг. Ты попал в мой приют и убежище. В место, где мы с моим наставником проводим эксперименты, о которых в Риссберге не знают. Я, как ты наверняка знаешь, Сорель Альберт Амадор Дегерлунд, магистр магии. И я же, чего ты еще не знаешь, тот, кто подарит тебе боль и смерть.

Исчезли, как сдутые ветром, напускной страх и наигранная паника, исчезла вся видимость. Все там, на поляне углежогов, было фальшивым. И сейчас перед висящим в парализующей хватке мосластых лап Геральтом стоял уже совершенно иной Сорель Дегерлунд. Сорель Дегерлунд триумфатор, преисполненный гордостью и самодовольством. Сорель Дегерлунд, скалящий зубы в злобной улыбке. Улыбке, вызывающей мысли о сколопендрах, что пробираются в щели под дверью. О раскопанных могилах. О белых червях, что копошатся в падали. О жирных конских мухах, что шевелят ножками в тарелке бульона.

Чародей подошел ближе. В руке он держал стальной шприц с длинной иглой.

– Я тебя как ребенка обдурил там, на поляне, – процедил он. – Ты оказался наивен, как тот ребенок. Ведьмак Геральт из Ривии! Хоть инстинкт его и не подвел, не стал убивать, ибо не был уверен. Потому что он добрый ведьмак и добрый человек. А сказать тебе, добрый ведьмак, кто такие добрые люди? Это те, которым судьба поскупилась дать возможность стать злыми и воспользоваться всеми преимуществами этого. Или же те, у кого такой шанс был, но они оказались слишком глупыми, чтобы его использовать. Неважно, к каким из них ты относишься. Ты дал себя обмануть, попал в ловушку, и я гарантирую, что живым из нее не выйдешь.

Он поднял шприц. Геральт почувствовал укол, и сразу же за ним жгучую боль. Боль пронизывала, от нее мутилось в глазах, сводило все тело. Боль была такой ужасной, что он с трудом удержался от крика. Сердце его забилось как бешеное, а при обычном пульсе ведьмака вчетверо медленнее, чем у простого человека, это было исключительно неприятное ощущение. В глазах его потемнело, мир вокруг закружился, размазался и расплылся.

Его куда-то тащили, свет магических шаров плясал по грубым стенам и потолкам. Одна из стен по пути, вся покрытая потеками крови, была увешана оружием; он видел широкие изогнутые мечи-скимитары, огромные серпы, алебарды, топоры, моргенштерны. На всех были следы крови. Вот что использовалось в Тисах, Каблуках и Роговизне, сообразил он. Вот чем убивали углежогов в Сосновке.

Тело ведьмака уже полностью онемело, он перестал что бы то ни было ощущать, не чувствовал даже сминающей хватки держащих его лап.

– Бууээх-хррр-ээээх-буээээх! Буээх-хээх!

Он не сразу понял, что слышит радостный гогот. Тех, кто его тащил, ситуация явно забавляла.

Идущий впереди горбун с арбалетом посвистывал.

Геральт был на грани потери сознания.

Его грубо усадили в кресло с высокой спинкой. Наконец он смог увидеть тех, кто его сюда притащил, чуть не раздавив ребра лапищами.

Он помнил огромного огрокраснолюда Микиту, охранника Пирала Пратта. Эти двое его напоминали настолько, что могли сойти даже за близкую родню. Были одного с Микитой роста, точно так же воняли, так же не имели шей, и так же у них, словно у кабанов, торчали зубы из-под нижней губы. Однако Микита был лысым и бородатым, а эти двое бород не носили, обезьяньи морды их покрывала черная шерсть, а верхушки их яйцевидных голов украшало нечто, напоминающее спутанную паклю. Глазки у них были маленькие и красноватые, уши же огромные, заостренные и страшно волосатые.

Их одежда носила следы крови. А дыхание воняло так, будто они уже много дней питались исключительно чесноком, говном и дохлой рыбой.

– Буэээх! Буээх-хэх-хээх!

– Буэ, Банг, хватит смеха, работать, оба. Паштор, выйди. Но будь поблизости.

Оба гиганта вышли, шлепая огромными ступнями. Названный Паштором горбун поспешил за ними.

В поле зрения ведьмака появился Сорель Дегерлунд. Переодетый, умытый, причесанный и женственный. Придвинул кресло, сел напротив, оставив за спиной стол, заваленный книгами и гримуарами. Смотрел на ведьмака, недобро улыбаясь. При этом маг поигрывал медальоном на золотой цепочке, которую наматывал себе на палец.

– Я тебя угостил, – сказал он бесстрастно, – экстрактом из яда белых скорпионов. Неприятно, да? Ни рукой двинуть, ни ногой, ни даже пальцем? Ни моргнуть, ни слюны проглотить? Это еще цветочки. Скоро начнутся бесконтрольные движения глаз и проблемы со зрением. Потом почувствуешь судороги мышц, судороги весьма сильные, наверняка порвутся межреберные связки. Не сможешь противостоять скрипению зубами, несколько зубов точно потеряешь. Потом слюнотечение и под конец трудности с дыханием. Если я не дам тебе противоядия, задохнешься. Но не переживай, я дам. Пока что ты выживешь. Хоть я и думаю, что скоро будешь жалеть, что выжил. Я тебе объясню, в чем дело. Время у нас есть. Но сперва хотелось бы еще посмотреть, как ты синеешь.

– Я наблюдал за тобой, – продолжил Сорель, – тогда, на аудиенции в последний день июня. Ты демонстративно хамил нам. Нам, людям в сто раз лучше тебя, людям, которым ты в подметки не годишься. А тебя развлекала и возбуждала эта игра с огнем, я видел. И уже тогда я решил доказать тебе, что игра с огнем заканчивается ожогами, и столь же болезненными последствиями заканчивается вторжение в дела магов и магии. Вскоре ты в этом убедишься.

Геральт хотел пошевелиться, но не мог. Конечности и все тело у него были онемевшими, он не чувствовал их. В пальцах рук и ног ощущал неприятный зуд, лицо было полностью застывшим, губы словно зашнурованными. Он все хуже видел, глаза заполняла и заклеивала какая-то мутная слизь.

Дегерлунд заложил ногу на ногу, закачал медальоном. На нем был какой-то знак, голубая эмаль. Геральт не мог определить какой. Видел все хуже. Чародей не лгал, проблемы со зрением нарастали.

– Дело, видишь ли, в том, – лениво продолжал Дегерлунд, – что я планирую занять высокое место в чародейской иерархии. В этих планах и намерениях я опираюсь на личность Ортолана, известного тебе по визиту в Риссберг и достопамятной аудиенции.

Геральту казалось, что его язык распухает и заполняет весь рот полностью. Опасался, что это ему не кажется. Яд белого скорпиона был смертельным. Он сам до сих пор никогда не подвергался его воздействию, не знал, какое влияние яд может оказать на организм ведьмака. Геральт встревожился всерьез, что было сил борясь с убивающим его токсином. Ситуация выглядела не лучшим образом. Помощи, похоже, ожидать было неоткуда.

– Несколько лет назад, – Сорель Дегерлунд