Судья. Тайная сторона правосудия - Павел Алексеевич Астахов

Помнил, что ты все хотела «Аврору» посмотреть и в Петергоф съездить. А получилось то, что получилось. Кто же знал, что все так обернется?

Она поцеловала его в голову и сказала:

– Все будет хорошо. В Питер мы обязательно съездим. И «Аврору» посмотрим, и все остальное!

В дверь позвонили. Спустя пару секунд Артем уже был в квартире судьи.

– Еще раз здравствуйте, Олег Степанович, – поприветствовал он Романова. – Я буквально на пару минут. Разговор не телефонный.

– О чем вопрос, проходите. Кофе?

Из комнаты выглянула супруга судьи.

– Рада вас видеть, Артемий Андреевич! Олег, что же ты гостю всего лишь кофе предлагаешь? Я блинов напекла!

Павлов вздохнул и сказал:

– Галина Николаевна, огромное спасибо, но на обед у меня времени просто нет, вы уж не взыщите. Обещаю, что как-нибудь обязательно попробую ваши кулинарные изыски.

– Галя, нам поговорить надо, – мягко произнес Романов.

Женщина понятливо кивнула и скрылась в комнате.

– Пройдем в гостиную? – предложил судья. – Или на кухню?

– Давайте на кухне. – Там адвокат уселся на стул, предложенный ему хозяином квартиры, вытащил из папки стопку документов и проговорил: – Могу сказать, что встреча с новым следователем прошла неплохо. Никакой личной заинтересованности в нем я не увидел. Напряженность, настороженность и легкая усталость от всей этой шумихи. Так что все идет своим путем. Вот копии ходатайств, которые я составил вдогонку к уже имеющимся. Это повторное обращение о прекращении дела по фальшивым паспортам.

Романов подвинул документы к себе, поправил очки, быстро пробежался глазами по тексту.

– Ни отнять, ни прибавить, – подытожил он, закончив читать. – Все верно.

– Есть и еще одна хорошая новость. Обвинения, предъявленные по открытию зарубежного счета, с вас сняты.

– Ну вот, наконец-то, – Романов заметно оживился.

– Остался нерешенным вопрос со злосчастными заграничными паспортами, но это сущая ерунда, – сказал Артем. – Уверен, что до суда дело не дойдет.

Олег Степанович снял очки, посмотрел на адвоката и сказал:

– Я вам верю. Простите, что сомневался в самом начале, сразу после моего ареста. Говорю вам откровенно, я тогда почти не надеялся, что у вас что-то выйдет. Сегодня понимаю, что победа будет за нами. А теперь я хотел бы поговорить о вас.

Павлов удивленно поднял брови.

– Обо мне?

– Только не говорите, что вчера на вас никто не нападал. Сегодня с утра по телевизору в новостях передали.

– Ах, вы об этом, – Артем усмехнулся. – Произошла всего лишь легкая стычка с парочкой забулдыг.

– Артем, вы преуменьшаете проблему. Я слышал, что у этих негодяев были железные пруты, нож и камни. Вас ранили! Это так?

Павлов приподнял левую руку.

– Небольшая царапина.

– Это из-за меня? – Романов подался вперед, в упор глянул на Артема. – Я догадываюсь, что вас хотели устранить из-за моего дела.

– Да, мне тоже пришла в голову такая мысль, – сказал Павлов. – Один из этих милых людей сообщил мне, что их нанял какой-то мужчина. Я сравнил описание этого ярого ненавистника моей персоны с тем, что дали мне вы, когда рассказывали о сымпровизированном ДТП. Так вот, судя по всему, тот пожилой мужчина, что вышел из пикапа, и тот, который нанял бродяг, – одно и то же лицо. Его сейчас разыскивают. По факту вчерашней потасовки возбуждено уголовное дело.

– Я слышал, вы их здорово отделали, – заметил Романов. – Вы молодец. Даже не знаю, кому из вас повезло больше. Наверное, все-таки им.

Павлов тактично помолчал, услышав этот комплимент, затем сказал:

– Олег Степанович, я, вообще-то, к вам по другому поводу приехал. Мне не дает покоя мысль о той странной посылке, которую вы получили, когда находились в СИЗО. Я про вырванные листы из закона о судьях.

Романов помрачнел, взял со стола очки и принялся салфеткой протирать стекла.

– У вас есть какие-то идеи? – поинтересовался он.

– Есть. Полагаю, на какое-то время вам нужно уехать, – сказал Артем, перехватил недоуменный взгляд судьи и добавил: – Не волнуйтесь, со следователем я об этом договорюсь. – Он положил перед Романовым визитку и продолжил: – Здесь контакты директора одного подмосковного пансионата. Место тихое и спокойное, там надежная охрана.

– Артем, я, признаться, в замешательстве, – растерянно проговорил судья. – Это как-то очень уж неожиданно.

– Ситуация слишком нервозная и непредсказуемая, – мягко произнес Павлов. – Поезжайте вместе с супругой. Думаю, две недели хватит, а там посмотрим.

– Артемий Андреевич, вы знаете, кто за всем этим стоит?

Некоторое время адвокат молчал, после чего поднял глаза и ответил:

– У меня есть кое-какие соображения на сей счет. Эта версия постепенно находит свое подтверждение. Но пока я воздержусь от комментариев, Олег Степанович. Нет, вовсе не потому, что не доверяю вам. Мне нужно окончательно убедиться в своей правоте, узнать точно, кто и зачем решил вас использовать в такой гнусной схеме. И еще один момент. Я не ставлю под сомнение вашу репутацию, порядочность и профессиональные навыки, но тем не менее. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить, может, за время вашей работы в должности судьи у вас был какой-то шероховатый момент, который мог дать повод кому-то, недовольному вашим решением, мстить вам?

– Вот что значит мастер слова, – угрюмо произнес Романов. – Вы так филигранно намекнули, что я мог напортачить при разбирательстве какого-то дела, и при этом даже не задели мое самолюбие.

Павлов развел руки в стороны и заявил:

– Не ошибается тот, кто ничего не делает. Было бы удивительно, если бы вы мне тут же сказали: «Нет, я кристально чист». У каждого из нас имеются какие-то промахи. Я вас не тороплю. Но, может, вы вспомните что-то важное, и этот факт поможет нам в дальнейшем.

– Разумеется.

Артем посмотрел на часы.

– Мне пора бежать. – В дверях он обернулся и произнес: – Не откладывайте с пансионатом. Как только решитесь, поставьте меня в известность.

Олег Степанович кивнул, молча пожал руку, протянутую Артемом. Вид у судьи был удрученный.

– И последнее, – сказал адвокат. – Не выходите без надобности на улицу.

Когда Павлов ушел, Олег Степанович устало прислонился к двери.

«Не выходите без надобности на улицу», – повторил он про себя пожелание адвоката.

В его сознании мелькнул кадр из новостей, черный мешок с телом следователя Кривчука. Липкие щупальца страха опять оплели его сердце.

Приперт к стенке

Леонид Михайлович вошел в кабинет Прокопенко.

Его первый заместитель с озабоченным видом разговаривал с кем-то по телефону, но, завидев шефа, сразу же бросил в трубку:

– Я перезвоню.

Краснов закрыл за собой дверь и тяжело опустился на массивный диван, обтянутый блестящей кожей.

Прокопенко же поднялся из-за стола, сел в кресло, которое располагалось напротив Краснова, и спросил:

– Вы хотели что-то сказать мне, Леонид Михайлович?