Судья. Тайная сторона правосудия - Павел Алексеевич Астахов

прямо там же, на лестничной площадке. Причиной конфликта стал категорический отказ его прежней супруги дать ему возможность пообщаться с сыном.

«Он тебя не знает, – безапелляционно заявила она. – Будет просто замечательно, если так пойдет и дальше. Можешь разговаривать со мной, но ребенка тебе не видать. Если ты против, то обращайся в суд».

Эти слова больно резанули Евгения, словно кнут хлестнул по открытой ране. Особенно упоминание о суде. Любое высказывание на эту тему вызывало у него неконтролируемое бешенство. Ему хотелось вцепиться кому-нибудь зубами в глотку и задушить.

Хотя в чем-то его бывшая жена была права. Их сыну было всего три месяца, когда он загремел в тюрьму. Теперь Антохе уже восемь с половиной. У него совершенно новая жизнь, в которой Евгению нет места.

Спор быстро перешел в потасовку, однако силы оказались неравны. Новый муж был выше его на голову и вдвое шире в плечах. Он без труда вышвырнул Евгения на улицу, словно нашкодившего щенка.

«Зарежу! – неистовствовал Шабалин, продолжая брести по улице. – Ты еще будешь в ногах у меня валяться!»

Пытаясь отвлечься от неприятных мыслей, он стал думать о недавней расправе над следователем. Вот он уж точно получил по заслугам!

Евгений вспомнил глаза Кривчука перед смертью. Они ошалели от боли и леденящего ужаса. До майора дошло, что конец, смерть неминуема.

Он злорадно ухмыльнулся.

Впрочем, воспоминание об убийстве обидчика недолго грело его душу. Шабалин исподлобья разглядывал людей, идущих ему навстречу, и его постепенно охватывало глухое отчаяние.

Вон идут парень с девчушкой. Им лет по шестнадцать, держатся за руки как дети. Их юные лица сияют от радости. Они наперебой что-то возбужденно рассказывают друг другу.

А вот беременная женщина на лавочке. Она ласково поглаживает округлившийся живот, улыбается и с кем-то говорит по телефону. Наверное, рассказывает мужу, как малыш толкается внутри.

А это пожилая пара. Идут медленно, но с достоинством, осторожно поддерживая друг друга. Такие люди точно будут рядом до самой смерти!

Евгений опустил голову.

У них есть все. Любимые люди рядом, счастье быть любимыми, надежда на будущее, насыщенная жизнь.

А у него – пустая унылая квартира, опухоль в голове и еще один столовый нож. Больше ничего.

В какой-то момент его захлестнуло такое невыносимое чувство одиночества, что он чудом удержался, чтобы не кинуться на дорогу, под машины, несущиеся по ней.

Словно невзначай взор убийцы скользнул в сторону витрины хозяйственного магазина, и он остановился как вкопанный. За стеклом, среди прочих всевозможных товаров поблескивали столовые ножи, разложенные веером в порядке увеличения длины, всего штук десять.

«Как матрешки, – подумал Шабалин и улыбнулся краем рта. – Взять, что ли?»

Перед глазами Евгения вдруг появился тот самый нож, который в настоящий момент одиноко торчал в деревянной подставке у него в квартире. Два других уже нашли свои цели. Теперь они, измазанные засохшей кровью, находились где-то в камере вещественных доказательств. Для третьего ножа еще оставалась работа.

«Что будет, когда и он, красиво говоря, уйдет на пенсию? – неожиданно заговорил внутренний голос. – Ты убьешь Романова, а что потом?»

Евгения словно обдало жаром, и он даже отпрянул назад, чуть не задев молодую пару с коляской.

До сегодняшнего момента Шабалин даже не задумывался о своем будущем. Главная и основная цель, которой он последовательно и упорно добивался, – уничтожить всех, кто был причастен к лишению его свободы, рано или поздно будет достигнута. Двое уже в могиле, оставался главный фигурант – судья.

Но сегодня, после того как его с позором выгнала бывшая жена, даже не дав взглянуть на сына, в нем что-то изменилось. Будто что-то важное, последнее внутри надломилось и теперь раскачивалось, повиснув на волоске. Дунешь, и оно оторвется.

«Меня ничего здесь больше не держит», – внезапно подумал Шабалин, не отводя глаз от мерцающих лезвий.

Ножи манили его к себе. Так вид бумажника, торчащего из чужого кармана, притягивает к себе внимание вора, мини-юбка и вульгарные колготки в крупную сетку манят насильника, кровь – оголодавшего зверя.

Он провел тыльной стороной ладони перед глазами, как если бы надеялся, что после этого жеста картина станет совершенно другой.

Ножи были на месте. С блестящими, без единой царапины, лезвиями, в которые можно было смотреться как в зеркало. Они очень хорошо могли входить в податливую плоть. Как спица в торт.

«Меня рано или поздно поймают, – вдруг подумал он с убийственным спокойствием. – Если, конечно, раньше я не сдохну от опухоли, которая, судя по усиливающимся болям, с каждым днем становится все больше и больше. Тогда что я теряю? Ничего!»

Евгений хмыкнул, развернулся и медленно побрел прочь от витрины.

Он уже принял решение.

«На этом свете еще очень много нечистоплотных следователей и судей. Очень-очень много. А также адвокатов. Поэтому, как только с Романовым будет покончено, я составлю еще один список и куплю новый набор ножей.

Кстати, по поводу адвокатов. Может, после судьи заняться этим адвокатом Павловым? Ведь он, по сути дела, вызволил из-под стражи преступника, его заклятого врага, эту падаль Романова.

Я ничуть не сомневаюсь в том, что такие персоны, как этот Павлов, ради денег готовы продать отца родного. Им тоже не место на свете.

Да, все так. Вот только ножи я куплю в другом месте», – решил Шабалин.

Мысль о предстоящем приобретении заметно улучшила настроение безумца. Он выпрямился и даже начал насвистывать какую-то мелодию.

Об утреннем инциденте с бывшей женой Евгений уже не вспоминал.

Нападение

– У тебя сегодня есть еще какие-то дела? – спросила Олеся, когда они вышли из кафе, в котором ужинали.

– Есть, – с серьезным видом произнес Артем. – Этот чудный вечер я мечтаю провести с одной очень интересной и привлекательной дамой. Смею надеяться, что она ответит мне взаимностью.

Девушка рассмеялась.

– Вы очень скромны, сударь, – в тон ему сказала она. – Но именно это мне нравится в вас. Как насчет парка Горького? Здесь совсем рядом.

– С удовольствием. Даже не помню, когда последний раз там был.

Спустя пятнадцать минут они миновали центральный вход и неспешно направились к фонтанам.

– Какие-то новости по делу Романова появились? – полюбопытствовала Олеся.

– Есть кое-что, – отозвался Павлов. – Помнишь, я говорил, что можно попробовать узнать, кто вызывал такси этой Лилит, после того как она разыграла сцену аварии?

Олеся кивнула.

– Я оказался прав. Машину вызывала не она, – вновь заговорил адвокат. – В службу «Яндекс-такси» звонил кто-то из тех двоих людей, которые находились в пикапе. Я передал номер, с которого осуществлялся заказ, своему приятелю, он должен помочь установить владельца этого телефона.

– Ты будешь его