Узбекистан. Полная история - Шариф Махкамов

народа не только как энергичный завоеватель, но и как талантливый поэт. Газели и рубаи Бабура, конечно же, уступают стихам Алишера Навои, с которым, кстати говоря, Бабур состоял в переписке, но все же они очень выразительны и каждый слог отточен до предела:

         «Без луноликой не светло от солнечного света,

         Несладок сахар без нее, чья сладость мной воспета.

         Без тонкостанной – кипарис мне грудь стрелой пронзает,

         Без розоликой – нет у роз ни запаха, ни цвета.

         Что стану делать я в раю? Хочу быть с нею рядом,

         Зачем же мне другой приют в садах другого света?

         Пусть голову из-за нее, тебе, Бабур, отрубят,

         Но невозможно оторвать от милой сердце это!» [176]

Самым известным произведением Бабура является его автобиографический трактат «Бабур-наме», охватывающий период с 1495 по 1529 годы. «Бабур-наме» – искренний рассказ мудрого человека о своей полной событиями жизни.

         «Каких страданий не терпел и тяжких бед, Бабур?

         Каких не знал измен, обид, каких клевет, Бабур?

         Но кто прочтет «Бабур-наме», увидит, сколько мук

         И сколько горя перенес царь и поэт Бабур».

Бабур умер в декабре 1530 года в Агре. Согласно воле падишаха, его похоронили в Кабуле. Мавзолей Бабура сохранился до наших дней.

Бухарский эмират, он же Бухарское ханство

Верховным правителем Бухарского эмирата, делившегося на вилояты, которые, в свою очередь, подразделялись на туманы, был хан. Наместники вилоятов, назначаемые ханом, назывались «хокимами». Правой рукой хана был диванбеги (начальник дивана), [177] должность которого соответствовала должности великого визиря. Левой рукой хана был накиб (дословно – «старейшина») – главный советник по делам правления и отношений с другими государствами. Охраной ханского дворца и поддержанием порядка в нем занимался эшикагабаши («глава привратников»). Шейх-уль-ислам осуществлял контроль за соблюдением законов и установлений шариата, эта должность нередко переходила по наследству. Светские законы находились в компетенции главного судьи казикаляна или шариатпаноха, но особо важные дела или дела, в которых были замешаны высокопоставленные лица, мог рассматривать эмир. Существовал еще и мухтасиб («председатель»), наблюдавший за нравственностью подданных. Полномочия его были весьма широки – от контроля за правильностью базарных весов до вмешательства в личную жизнь тех, кого подозревали в неблаговидном поведении.

Земли, находившиеся в управлении наместников, считались их ленными владениями, а не просто подведомственными территориями. Правда, ханы старались раздавать наместникам земли не в наследственное, а в пожизненное владение, но, как известно, джантак всегда найдет воду. [178] Мухаммед Шейбани попытался искоренять сепаратистские тенденции, уничтожая непокорных местных правителей и ставя на их место лояльных, но лояльность – дело преходящее: пока хан в силе, все ему верны, а как только власть ослабнет, так каждый начинает смотреть в свой котел. К тому же лояльность не передается по наследству…

В 1507 году Махмуд Шейбани провел денежную реформу, в результате которой во всех его владениях начали чеканить общие серебряные и медные монеты. Упорядочение денежного обращения благотворно сказалось на развитии торговли и ремесел. Другая важная денежная реформа была проведена в 1583 году Абдулла-ханом II, который начал чеканить монету из золота высшей пробы. К такому шагу хана подтолкнуло подорожание серебра, сопровождавшееся его дефицитом. Заодно Абдулла-хан пытался упорядочить чеканку серебряной и медной монеты, сделав ее централизованной.

Перенос столицы из Самарканда в Бухару в 1533 году можно назвать случайным. Дело в том, что племянник Мухаммеда Шейбани Убайдулла-хан получил от дяди в качестве удела Бухарскую область и, став правителем всего государства, не пожелал покидать Бухару, только и всего. Кстати говоря, после создания Узбекской ССР в октябре 1924 года столицей республики являлась Бухара, правда, недолго – до следующего года, когда эта привилегия перешла к Самарканду.

«Бухара – прекрасный город, – говорится в «Бабур-наме». – Плоды там произрастают изобильно, и они несравненны, очень хороши дыни. Нигде в Мавераннахре не вырастает так много дынь и таких вкусных, как в Бухаре… Бухарские сливы также пользуются славой, таких слив, как бухарские, нет нигде. Их очищают от кожицы, сушат и вывозят как подарок из одной области в другую. Эти сливы – прекрасное послабляющее лекарство. В Бухаре много кур и гусей. В Мавераннахре нет вин крепче, чем бухарские вина. Когда в Самарканде я впервые пил вино, то пил вино бухарское».

Упоминание о вине в книге мусульманского правителя сильно удивляет, но показывает, как пренебрежительно тимуридские правители относились к запретам, которые должен соблюдать каждый мусульманин. Что же касается Бухары, то она в своем столичном статусе окончательно оправилась от последствий монгольского нашествия, можно сказать – возродилась заново. Расширялись улицы, строились новые здания и целые архитектурные комплексы. Та Старая Бухара, которую можно увидеть сейчас, сложилась в период с середины XV по конец XVII века. Отныне величественные усыпальницы строились не для правителей, а для почитаемых праведников, таких как шейх Абдаллаху Йамани, духовный наставник первых шейбанидов, более известный под именем Мири Араба. Султан Бухары и хан Мавераннахра Убайдулла похоронен в усыпальнице Мири Араба, рядом с праведным шейхом, и в этом нет ничего зазорного для правителя, напротив – ему оказан великий почет. Кстати говоря, медресе Мири Араб было единственным духовным мусульманским учебным заведением на территории Советского Союза в послевоенное время, когда советское правительство разрешило деятельность медресе (Ташкентское медресе Баракхона можно в расчет не принимать, поскольку оно просуществовало всего пять лет – с 1956 по 1961 год).

Разумеется, благоустройство коснулось и защиты города – к середине XVI века Бухару обнесли новой стеной из прессованной глины, проложенной слоями сырцового кирпича. Протяженность стены составляла около двенадцати километров, и в ней было проделано одиннадцать ворот, защищаемых парными сторожевыми башнями, всего же башен было сто тридцать восемь – столица ханства нуждалась в надежной защите.

Любое завоевание сопровождается перераспределением богатств, в первую очередь – земельных ресурсов. Крупные землевладельцы, принявшие сторону завоевателей, могли рассчитывать на сохранение своих владений или хотя бы их части, а у мелких земля отбиралась новыми хозяевами жизни. Подавляющее большинство дехкан в Бухарском ханстве обрабатывало арендованную землю, отдавая ее владельцу от тридцати до сорока процентов урожая.

Хорезм

Среди потомков Шибана был род Арабшахидов, берущий свое начало от Араб-шаха, сына Пулада, потомка Шибана в седьмом поколении.

Около 1515 года Хорезм [179] перешел под власть Арабшахидов, которые правили здесь до 1770 года. Со своими родичами Шейбанидами Арабшахиды обычно враждовали, поскольку соседство порождает конфликты, недаром же узбеки шутят, что самые лучшие родственники живут в другом селении.

В отличие от Шейбанидов, Арабшахиды сохраняли верность кочевым традициям, согласно которым ханство делилось на наделы по количеству мужчин в роду. Хан был не единовластным верховным правителем, а «старшим братом», которого избирало собрание султанов, местных правителей. Подобный уклад препятствовал развитию государства и,