Узбекистан. Полная история - Шариф Махкамов

как чайрикер», – говорят узбеки о человеке, терпящем крайнюю нужду, а если хотят проклясть кого-то, то желают ему завидовать чайрикеру.

Слово «чайрикер» образовано от слов «чор» («четверть») и «кор» («работа»). Так называли бедняков, не имеющих ни тягловых животных, ни орудий труда, и работавших у землевладельца «на всем готовом» за четвертую часть урожая. Уточним на всякий случай, что три четверти урожая получал землевладелец, предоставлявший чайрикеру не только землю, но и все необходимое для работы. С учетом того, что чайрикерам приходилось кормить довольно большие семьи, а урожаи не всегда оказывались хорошими, положение их было весьма бедственным. Если чайрикер оказывался в долгу у землевладельца, а такое случалось часто, то он низводился до положения раба, который не мог никуда уйти до тех пор, пока не выплатит свой долг. В Кокандском ханстве количество чайрикеров резко возросло после нашествия кипчаков – люди, у которых кипчаки отобрали все имущество, не могли найти себе никакого другого занятия.

Чайрикеры, которым было нечего терять, кроме своих цепей, сыграли ведущую роль в установлении Советской власти в Средней Азии. Те, «кто был ничем», успешно использовали шанс «стать всем», который предоставила им Октябрьская революция. Научный подход в истории подразумевает две неотъемлемые составляющие – достоверность фактов и правильный анализ причин происходящего. Говоря о том, что революционеры жертвовали независимостью своей родины во имя призрачно-утопических идеалов коммунизма, нужно представлять, насколько привлекательными были подобные идеалы для бедствующих слоев населения. Тот, у кого ничего нет, ухватится за любую возможность получить хоть что-то, и это не попытка оправдания, а банальная констатация факта.

Титулы узбекских столиц

Коканд называют «Коканд-и-Лятиф» – «Пленительный Коканд», потому что этот город буквально пленял своей красотой, и «Городом Ветров», поскольку ветры дуют здесь очень часто и в жару это является спасением для кокандцев, а зимой вызывает небольшое недовольство, которое быстро проходит, ведь, как принято считать, характер у кокандцев легкий, они не любят заострять внимание на плохом.

Бухару принято называть «Бухара-и-Шариф» – «Благородная Бухара». Этот город помнит о своем величии и напоминает о нем всем и каждому. Величественность удивительным образом сочетается с простотой и домашней уютностью. «В Ташкенте я гость, в Самарканде – турист, а в Бухаре я дома», – говорил Георгий Гурджиев, изъездивший чуть ли не весь Восток в поисках утраченных на западе сакральных знаний.

Хиву называют Жемчужиной Хорезмского оазиса, но истинной жемчужиной этого города является колодец Хейвак, вырытый по приказу Сама, сына Нуха. [188] Этот колодец можно увидеть в старинном квартале Ичан-Кала, историческом внутреннем городе.

Современный герб Ташкента

Ташкент, столицу современного Узбекистана, называют «Каменным городом», что является дословным переводом этого названия.

Самые громкие титулы, один другого лучше, достались Самарканду – «Блистательный», «Битвопобедный», «Исламодоблестный». Что ж – город их заслужил и носит по праву.

Мухаммед Шариф Гульхани – первый узбекский баснописец

К сожалению, мы мало знаем о Мухаммеде Шарифе Гульхани, основоположнике жанра басни в узбекской национальной литературе. Известно, что он родился в Коканде в семидесятых годах XVIII века, некоторое время работал банщиком, а затем служил нукером [189] при дворе кокандского правителя Умар-хана. Свои произведения Гульхани писал на узбекском и таджикском. Ему удалось обратить на себя внимание Умар-хана и его супруги Надире-бегим, которые оказывали поэту покровительство. Умер Гульхани в двадцатых годах XIX века. К сожалению, до нас дошло далеко не все его творческое наследие – всего двенадцать газелей, одна касыда [190] и прозаический сборник притч-басен, известный также под названием «Рассказы совы». Этот сборник, подражающий стилю народных сказок, стал вершиной и последним достижением творчества Гульхани, поэта с активной социальной позицией, обличавшего несправедливость.

                         «Как у животных, так и у людей

                         Привычки часто разума сильней.

                         Знай: скорпион на то и скорпион,

                         Что даже камни станет жалить он». [191]

Бухарский эмират в правление могущественного и победоносного эмира Насруллы

«Могущественным и победоносным» мы назвали эмира Насруллу не ради красного словца. Именно так величали Насруллу в официальных документах. Надо признать, что Насрулла и впрямь был сильным правителем, который при иных обстоятельствах мог бы объединить всю Среднюю Азию под своей властью. Во всяком случае, предпосылки для этого имелись, но…

Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения. «Что было – то было, а чего не было – о том и думать незачем», – говорят узбеки.

Придя к власти в 1827 году, двадцатилетний Насрулла сразу же показал себя сильным правителем – в первые же годы он устранил множество гражданских и военных чиновников, в которых видел угрозу своей власти, заменив их таджиками и прочими «инородцами». Историки, не склонные вникать в суть происходящего, сокрушаются по поводу того, что «безродные выскочки» пришли на смену «благородным людям», но эмиру была важна не родовитость, а лояльность.

Неизв. автор. Портрет Насруллы

Во внешних делах Насрулла придерживался завоевательной политики, которая в частностях нередко оказывалась удачной, но в целом таковой не была. Походы на Коканд и Афганский Туркестан приносили приобретения, которые не удавалось долго удерживать, к тому же под боком находились воинственные хивинские ханы, которые только и ждали удобного случая для того, чтобы в очередной раз разграбить владения Насруллы.

Поскольку одним из врагов Насруллы был Афганистан, находившийся под британским влиянием, эмир искал покровительства у Российской империи и достиг на этом поприще определенных успехов. Неоднократный обмен посольствами завершился прибытием в 1858 году в Бухару русского посланника флигель-адъютанта [192] полковника Николая Игнатьева, который заключил с эмиром торговый договор (переговоры Игнатьева с хорезмским Саид Мухаммад-ханом успехом не увенчались).

В октябре 1860 года 54-летний и полный сил Насрулла скоропостижно скончался, и подозревали (но только подозревали), что эмир был отравлен своей женой. Насрулла оказался последним независимым правителем Бухарского эмирата, при его сыне и преемнике Музаффаре над эмиратом был установлен протекторат Российской империи.

Глава десятая

Присоединение узбекских государств к Российской империи

Предпосылки

В настоящее время присоединение Средней Азии к Российской империи называют по-разному – и «завоеванием», и «колонизацией», и «покорением», и «освоением», и «вхождением», и много как еще. Но если отбросить эмоции в сторону (историкам эмоции не к лицу) и посмотреть в суть происходящего, то станет ясно, что единственно верным термином в данном случае является «присоединение».

«Завоевание» не подходит, поскольку далеко не все территории были подчинены силой оружия, многие входили в состав Российской империи добровольно, и подобные союзы были взаимовыгодными. То же самое можно сказать и о «покорении».

Термин «колонизация», который так любят употреблять некоторые местные историки,