Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

Как ни странно, но долгое время исследователи такого интереса не проявляли. Почти во всех работах о марранах и об инквизиции мы можем видеть, как утверждения об «иудаизме» конверсо систематически повторяются как святая истина, без упоминания хотя бы одного утверждения марранов, выражающего их позицию по этому поводу. Выглядит это, словно суд истории судит марранов in absentia. Суд, в котором только врагам дано право слова. Самозащита марранов так и не была услышана.

А было ли им что сказать в свою защиту? Сотни лет их свидетельства похоронены в архивах Испании, Франции и Ватикана, и никто не удосужился изучить их или обнародовать. И многие исторические труды о борьбе инквизиции против марранских еретиков были написаны без учета этих свидетельств. Только в 1873 г. один из архивных документов — Наказ Докладчика епископу Куэнки — впервые опубликовал Фермии Кабальеро, но содержащееся там важнейшее свидетельство вряд ли что-либо изменило в устоявшемся мнении ученых. Спустя три года появился в печати третий том «Истории евреев Испании и Португалии» Амадора де лос Риоса, но мы не находим там признаков того, что автор обратил внимание на главное направление работы, или того, что она оказала какое-то влияние на его представление о марранах. Эти взгляды, разделяемые всеми предыдущими историками, настолько глубоко укоренились, что даже самые оригинальные мыслители и исследователи не смогли избежать из влияния. Даже Генри Чарльз Ди, великий историк инквизиции, который был знаком с Наказом Докладчика и цитировал его[2896], не сумел разглядеть специфической важности документа как свидетельства о религиозном состоянии марранов, а имя автора даже не упомянуто в его превосходной обширной работе. Однако еще более удивительно, что Й.Ф. Бэр, который упоминает Фернана Диаса в своей книге об испанских архивах (1930 г.), относится к нему только как к человеку, который подписывал королевские документы, и определяет его как «старого христианина»![2897] Правда, двадцать лет спустя Бэр признал свою ошибку и написал: «Недавно обнаружено, что Докладчик был марраном», но даже тогда уделил ему всего две строчки[2898]. Не изменилась всерьез позиция историков и после того, как в 1943 г. был издан труд Картахены Defensorium de unitatis christianae, а в 1957 г. — Tractatus contra Madianitas Хуана де Торкемады. Некоторые аспекты этих работ, разумеется, обсуждались в ряде научных исследований, но направление их аргументов и отражавшаяся в них основная идея остались для изучающих историю марранов и инквизиции по существу незамеченными, как будто не имеющими особого значения для затронутых вопросов.

Удивительно, что попытку увидеть марранов необязательно такими, как их изображала инквизиция, а такими, как это отражалось в их собственных текстах, впервые предприняли историки литературы, которые углубились в марранскую изящную словесность, особенно в поэзию. Такие ученые, как Америко Кастро, Франсиско Маркес Вильянуэва, Кантера Бургос и другие, помогли рассмотреть истинное лицо маррана, который в культурном плане был интегрирован в старохристианское общество, а позже жил в страхе перед инквизицией. Однако марранская поэзия, хотя и содержала в себе множество ключей к облику марранской культурной элиты, не могла сама по себе предложить ответ на вопрос о религиозной позиции группы. Чтобы получить ответ, исследователь обязан сфокусироваться на прямых свидетельствах марранов, касающихся этого вопроса, а значит, обратиться к их полемическим и историческим писаниям, где можно найти эти свидетельства. Именно это мы и попытались сделать.

Из упомянутых текстов полемические несравненно важнее, потому что они посвящены исключительно проблеме марранов, обстоятельно и детально ее обсуждают, касаясь многих аспектов положения конверсо, включая особо интересующий нас религиозный аспект. К сожалению, до нас дошли только три такие работы, но все они исключительно важны[2899]. Они написаны ведущими представителями испанской литературы, юриспруденции и теологии, видными людьми, занимавшими высокое положение в Церкви и при королевском дворе Кастилии. Их свидетельства авторитетны в силу не только высочайшего образования их авторов, но и их роли как исключительных исторических фигур своего времени. Из своего собственного опыта эти авторы знали, что происходит в испанском обществе, какие силы возбуждают в нем различные движения и какие мотивы заставляют его лидеров и массы вести себя так или иначе.

Мы уже анализировали взгляды, аргументы и фактографию, заключенные в этих работах, а теперь коротко резюмируем взгляды авторов на религиозный образ жизни марранов. Как мы видели, эти авторы единодушны в главном: марранская община, взятая в целом, была предана христианству и была довольна этим до тех пор, пока не стала объектом злобных преследований и дикой клеветы со стороны своих бесчестных врагов. Марраны в своих собственных глазах были настолько христианизированы, что не понимали, почему их называют «новыми христианами». Соответственно, они считали выдвинутые против их группы обвинения в ереси клеветническими измышлениями врагов, которые стремились сокрушить их и нанести удар по их положению в христианском мире. Они открыто признали, что среди них могли оставаться некоторые последователи иудаизма, но настаивали на том, что тех было так мало, что они не имели никакого веса и никоим образом не могли характеризовать всю их группу. Называть весь марранский лагерь «подпольно-еврейским» — все равно что обвинять общество в целом из-за того, что кто-то из его членов совершил преступление.

Конечно, апологеты конверсо отметили, что толедское «расследование» их предполагаемого «еврейства» во многих случаях нашло их виновными, но они рассматривали это «расследование» как инструмент кампании против марранов. В таком же свете они видели и толедские трибуналы, созданные для того, чтобы судить марранских «еретиков». Судьи, по их утверждениям, были враждебными и неквалифицированными, фальсифицированные свидетельства предоставлялись лжесвидетелями, соответственно процессы против конверсо не подтверждались ни доказательствами, ни истинными свидетельствами, не были основаны ни на каком законе и по существу являлись пародией на правосудие.

Общая позиция выразителей взглядов конверсо, которые объявляли марранов истинными христианами и отрицали существование в их рядах широкомасштабной ереси, подтверждается другими свидетельствами марранов, включенными в историографические труды того времени. Эти работы, созданные в первое десятилетие после мятежа 1449 г., были написаны или отредактированы марранами, которые, прямо или косвенно, рассказывают нам то, что они знали о преследовании марранов мятежниками. Согласно свидетельствам, марранов обвиняли в преступлениях и прегрешениях, которые «никогда не приходили им в голову». Как следствие, их «грабили, убивали и сжигали» без всякой причины. Далее нам рассказывают о том, что в поддержку своих обвинений гонители нанимали порочных типов («malefactores», как они названы в источниках) с целью лжесвидетельства против конверсо. Таким образом, они подтверждают претензии защитников марранов касательно криминальной природы толедских гонений и средств, используемых гонителями.

Так, религиозные обвинения против марранов выставлены на свет марранскими публицистами и историками как фальшивые. Прежде