Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

И можно считать одним из первых социальных подвигов новой России то, что уже к 1924 году продовольственная проблема утратила трагичность, а заболеваемость резко снизилась. Собственно, уже в 1921 году заболеваемость сыпным тифом снизилась по сравнению с 1920 годом в 6 раз, а к 1927 году – в 100 раз.

Холера как массовое заболевание была вообще ликвидирована. Царизм этого не мог добиться в условиях стабильности. Советская власть смогла сделать это в условиях кризиса. Ну, о чём после уже одного этого можно спорить, господа хорошие?

Голод стал для первых лет Советской власти последним тяжелейшим испытанием. Пережив его, Россия Ленина начинала реконструктивный период, начинала созидать себя под рукой Ленина.

Не стоит при этом даже опровержения побасенка о том, что в 1921 году Ленин якобы понял, что ничего из того, что задумано, не получается, что он якобы признавал – втихую, что мол, большевики оказались у разбитого корыта и т. д. и т. п. Ничего подобного Ленин не говорил, не испытывал и не чувствовал. Он знал, что ошибок совершено немало, но знал и то, что обойтись без них в деле небывалого доселе социального и исторического размаха не-воз-мож-но!

Ещё в апреле 1918 года Ленин писал:

„Руководить трудящимися массами может только класс, без колебаний идущий по своему пути, не падающий духом и не впадающий в отчаяние на самых трудных, тяжёлых и опасных переходах. Нам истерические порывы не нужны. Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата“[1238].

„Нам нужна мерная поступь железных батальонов пролетариата“, – это было сказано вождём, умеющим вести за собой, видящим путь и умеющим верно расставить общественные приоритеты.

Отвечая 16 апреля 1921 года на письма из Германии Клары Цеткин и Пауля Леви, Ленин писал им:

„Наше положение в феврале и марте было тяжёлым. Крестьянская страна. Крестьянское хозяйство – гигантское большинство населения. Колеблется. Разорено, недовольно. Но мы не должны быть слишком пессимистичны. Мы своевременно сделали уступки. И я уверен, что мы победим“[1239].

Написанное Лениным в доверительном письме было не позой, и не фразой. Это было выражением точного понимания им как сложности эпохи, так и её созидательных, преобразующих возможностей.

23 августа 1921 года Ленин публикует в „Правде“ статью „Новые времена, старые ошибки в новом виде“ (ПСС, т. 44, с. 101–109). Рекомендую читателю самому с ней познакомиться, чтобы лишний раз убедиться – при всех трудностях и проблемах Ленин смотрел на ситуацию трезвым, деловым взглядом и деловым образом ставил перед Советской властью очередные задачи момента.

Глава 40. Об очередных задачах Советской власти

После окончания Гражданской войны перед Россией Ленина встали два комплекса задач.

С одной стороны России предстояло делать то, чего не делал до неё никто и никогда в мировой истории. Предстояло создавать плановую экономику; методом проб и ошибок формулировать принципы эффективного государственного управления в обществе без рыночных регуляторов и без имущей правящей элиты; формировать и прививать новые общественные и межличностные отношения…

Иными словами, первый комплекс задач был абсолютно новаторским, первопроходческим, небывалым, связанным с генеральной задачей построения социализма в России. Здесь Россия Ленина была абсолютным социальным мировым лидером, шла в неизвестное, предпринимала грандиозный социальный эксперимент, не имеющий прецедентов.

С другой стороны, Россия должна была проделать то, что многие страны уже осуществили задолго до неё… Так, в Японии с конца XIX века было введено всеобщее начальное образование, чего в царской России не было даже перед Первой мировой войной, и теперь России Ленина надо было догнать в деле народного образования ту же Японию, а также – Германию, Англию, Швейцарию, Францию и ещё ряд европейских стран…

Здравоохранение, медицина, обеспечение коммунального хозяйства городов водопроводом, канализацией, электроэнергией – и здесь России Ленина, политически весь мир обогнавшей, предстояло вначале догнать развитой мир.

А социальное страхование?

А производительность труда и техническое оснащение производства?

А наука?

А квалифицированные рабочие кадры?

Ведь и здесь, как и по десяткам других экономических, социальных и культурных позиций России надо было до-го-нять!

Непростая задача?

Противоречивая задача?

Э-э, если бы всего лишь так, но всё ведь было принципиально сложнее… Оба комплекса задач были – каждый сам по себе, а тем более – взятые во взаимосвязи, не то что непростыми и противоречивыми. Они были почти неподъёмными, почти не решаемыми…

Да ещё и в те краткие исторические сроки, в которые эти комплексы задач надо было решить.

Да ещё и в разорённой стране…

Да ещё и при угрозе новой интервенции и при подрывной деятельности внутри страны, направляемой извне…

Тем не менее сам тот факт, что Россия на практике начала решение обоих комплексов задач, проводя новаторский социальный эксперимент, позволял рассчитывать на успех в решении как первого, так и второго комплекса задач.

Скажем, честь изобретения радиотелеграфии – собственно, радио, принадлежит, как ни крути – России. Радио действительно изобрёл Попов, это – факт. Но таким же фактом стало катастрофическое отставание родины радио от передовых стран в области радиосвязи к 1917 году.

Радиоинженер М. А. Бонч-Бруевич (1888–1940) с 1916 года занимался изучением электронных радиоламп и впервые организовал отечественное производство этих ламп, но поддержки от царя не имел. Лишь в 1918 году Бонч-Бруевич при поддержке Ленина создал Нижегородскую радиолабораторию, ставшую ведущим отечественным центром радиотехники. Ленина увлекала идея «газеты без бумаги и расстояний», и 5 февраля 1920 года он писал Бонч-Бруевичу в Нижний Новгород:

«Михаил Александрович!

…Пользуюсь случаем, чтобы выразить Вам глубокую благодарность и сочувствие по поводу большой работы радиоизобретений, которую Вы делаете… Всяческое и всемерное содействие обещаю Вам оказывать этой и подобным работам.

С лучшими пожеланиями

В. Ульянов (Ленин)»[1240]

В 1922 году по заданию Ленина М. А. Бонч-Бруевич спроектировал и построил в Москве первую в мире мощную радиовещательную станцию имени Коминтерна. Интересовался Ленин и работами Нижегородской лаборатории по телевидению и дальней радиолокации[1241].

В итоге Россия Ленина, а точнее – Россия Сталина, пошедшая после смерти Ленина к социализму под знаменем Ленина, через двадцать лет после первых работ М. А. Бонч-Бруевича вошла в число стран с наиболее развитой радиопромышленностью.