Готовь завещание летом - Дарья Калинина

– Ваня, ты говоришь, видел Железняка у нас на конюшне?

– Несколько раз приезжал. Два или три – это уж точно.

– И он высокий и широкоплечий. И обувь у него размера сорок пятого, никак не меньше.

– Надо бы побольше узнать про этого типчика, – задумчиво произнесла Алена. – Как думаешь, Толя согласится нам в этом помочь?

Но у Толи Огурцова, когда сыщики позвонили ему вторично, не было даже времени, чтобы поговорить с ними. Не успел Ваня произнести приветствие, как ему в ухо понесся ликующий голос Толи:

– Мы его взяли!

– Неужели?

– Циркач у нас!

– Как вам это удалось? Где он был?

– Не поверите, болтался в городе. Ребята позвонили, сказали, что он взят ими при попытке попасть в морг, где находится тело жертвы.

– Хотел попасть к Марго?

– Спасибо сотрудникам больницы, – продолжал докладывать Толя. – Это они проявили бдительность. Предупредили, что какой-то мужчина настойчиво домогается, чтобы его допустили к покойнице.

– Мы можем приехать?

Толя замялся, а потом сказал:

– Я вам перезвоню.

Но перезвонил им Толя лишь в конце дня. А потом и сам лично явился в гостиницу, где сначала извинился за задержку, а потом объяснил:

– Я никак не мог пригласить вас на дознание. Дело ведет другой следователь. Я сам с трудом уговорил его, чтобы он позволил мне присутствовать на разговоре с задержанным.

– Принято, – невозмутимо кивнул Василий Петрович.

И никто бы даже не заподозрил, что этот человек всего несколько минут назад метал громы и молнии, кляня на чем свет стоит полицейских, которые сначала обещают помочь, а потом в самый ответственный момент прыгают в кусты.

– И что сказал циркач?

– Это он прикончил женушку?

– Он сознался? Да?

Все трое – Василий Петрович, Алена и Инга – впились в Толю настойчивыми взглядами, но он помотал головой.

– И близко не угадали. Задержанный постоянно твердит о своей невиновности. Говорит, что сам был в шоке, когда узнал о случившемся. Дескать, вчера пытался дозвониться до Марго, но в этом не преуспел. Ночью дежурил под ее окнами. А сегодня утром кто-то из ее соседей рассказал ему про трагедию.

– Кто именно?

– Какая-то старушка, – отмахнулся Толя. – Не важно!

Все-то им не важно. Могли бы поставить дежурных возле дома Марго. Глядишь, сцапали бы подозреваемого еще раньше. Впрочем, сыщики и сами могли бы подсуетиться и поставить кого-нибудь из своих возле ее дома. Так что нечего теперь на других пенять, своей головой надо было думать.

И все же подругам показалось, что объяснение циркача звучит как-то неубедительно. Да еще и Зоя им говорила, что в их доме пожилых людей нет. Одна молодежь подобралась. Откуда же взялась хорошо информированная старушка? Конечно, старушка могла прийти в гости к родственникам или вовсе явиться из соседнего дома. Ей рассказали про убийство, и уже уходя, по случайному совпадению, именно она и столкнулась во дворе с Никитой. Но все равно странно.

Однако сыщицы не стали лезть со своими комментариями. Решили, что сначала послушают, что расскажет им Толя.

– Циркача взяли, когда он пришел в морг, где находится тело пострадавшей. Подкупил одного из санитаров, тот и согласился провести его внутрь.

– Зачем Никите это было нужно?

– По его словам, он хотел попрощаться с покойной. Понимал, что его могут заподозрить в ее убийстве, и намеревался бежать куда глаза глядят.

– Он так спокойно вам об этом рассказал?

– Спокойно? Я бы так не сказал! Он в полной прострации, потерян и уничтожен.

– Но что-то ведь он вам сказал?

– Пришлось немножко на него надавить. Нам вообще повезло, что мы его взяли. Ведь если не знать, кто он такой, нипочем бы не догадались, что это он. Изменился за эти годы так, что мать родная бы не узнала! Бороду себе отрастил. Брови густые. Нипочем бы не признал в нем того типа с фотографий.

А ведь Толя постарался и специально поработал в фотошопе, чтобы придать лицу подозреваемого самые разнообразные изменения, чтобы того можно было узнать и с усами, и с бородой, и в шляпе, и без нее.

– Но что он сказал в итоге?

– Если честно, то пока немного. И вообще, с артистами иметь дело – это задачка не из приятных. Вечно они на эмоциях. Ему задаешь конкретный вопрос, а он принимается тебе плакать и рассказывать о том, как он в первый раз увидел свою Маргошку. Как вы думаете, мне это интересно?

– Думаем, что нет.

– Правильно, – вздохнул Толя. – Но приходится слушать.

– Но хотя бы зачем он приехал к Марго?

– По его словам, после того случая на свадьбе, когда он изменил новобрачной с ее родственницей, он полностью осознал свой поступок и все эти пять лет разыскивал Марго по всей стране.

– Все пять лет?

– Он артист, вполне возможно, что он слегка преувеличивает. Но по собственному его признанию, он бы еще долго искал свою Марго, если бы она сама не дала о себе знать.

– Как? Позвонила ему?

– Нет, ему позвонить ей не позволила гордость. Но она позвонила его брату, Даниле.

– И что?

– Рассказала, как и где живет. Конечно, очень просила, чтобы Данила ничего не говорил брату, но тот смекнул, к чему был этот звонок. Марго хотела видеть мужа, и он сказал брату.

– И циркач примчался мириться с женой?

– Да. И по его словам, сначала она приняла его не слишком ласково. Долго дулась, заставляла вымаливать прощение. А под конец, когда он думал, что они уже помирились, она и вовсе прогнала его прочь. Он вернулся обратно в цирк сам не свой. Подумывал уже о разводе, но тут, спустя полтора месяца, Марго позвонила ему вновь. На сей раз она не стала прибегать к помощи Данилы.

– И чего она хотела?

– Велела ему приехать к ней. И когда Никита вновь примчался, сказала, что беременна и если он еще хочет, то она согласна вновь строить с ним семью.

– Несмотря на его измену?

– Она поставила ему строгое условие: никаких других женщин. Даже не смотреть на них, не думать о них и забыть об их существовании.

– Немного же она хотела!

– Но самое удивительное, что мужик был согласен. За годы разлуки он перебрал массу других женщин, понял, что ни одна из них не может сравниться с Марго, и был готов хранить ей верность до самой могилы.

– А чтобы обещание было совсем легко сдержать, он в эту самую могилу и постарался уложить женушку побыстрей!

Это выкрикнула Алена. А Инга прибавила:

– Первый раз приехал, осмотрелся, понял, что игра стоит свеч, и в другой раз уже приехал и убил.

– Тогда в лесу ночью должен был быть он.

– С братом!

Василий Петрович посмотрел на Толю и заметил ему:

– Надо бы тебе, парень, показать циркача тому мальцу, который ночью по лесу шастал один.

– Процедура опознания запланирована у нас на завтра. Я сам привезу мальчика из Лебяжьего Лога, покажу ему циркача и дам послушать, как тот говорит. Пусть парень и не видел лиц тех двоих, но их голоса он запомнить вполне мог!

Что же, только на это и оставалось надеяться. После того как Толя отчалил по своим делам, Василий Петрович обратился к подругам:

– Что скажете?

– Нам кажется, что этот циркач многое скрывает. Например, откуда он узнал о смерти Марго? В ее доме стариков и просто пожилых людей нет. Так уж подобралось, что все жильцы там моложе пятидесяти.

– Значит, циркач врет!

– Знать бы еще, как много и как часто.

От всех этих мыслей и разговоров, да еще в тесноте номера, совсем не предназначенного для большого наплыва людей, у Инги разболелась голова.

– Я немного прогуляюсь.

– Я с тобой! – тут же вскочила следом за ней Алена.

Василий Петрович покрутил головой по сторонам и с недоумением произнес:

– А где Ваня? Я только сейчас сообразил, что его нет.

– Мы отправили его дежурить возле дома депутата Мазуренко.

– Теперь надо снять наблюдение. Преступник пойман.

– Пусть Ваня побудет там еще немного.

– А что же…? – слегка растерялся Василий Петрович. – Вы пойдете гулять одни?

– Но ты же сам сказал, преступник пойман. Чего нам опасаться в этом чудном городе?

– Так-то оно так, только мне было бы спокойней, если бы с вами пошел Ваня, – откровенно признался им Василий Петрович.

– Так мы пойдем?

– Идите, только возвращайтесь до того, как стемнеет.

Подруги пообещали быть в гостинице не поздно. Выйдя, они побрели куда глаза глядят. И как-то так незаметно получилось, что глаза их, оказывается, глядели в сторону скакового поля конно-спортивного клуба «Боливар». Собственно говоря, это нельзя было назвать скаковым полем, это было просто поле, тщательно выровненное и засыпанное по окружности мелким гравием, а поверх него еще и толстым слоем песка. Перед скачками песок поливали, так что получалось вполне подходящее для бега покрытие. Середину поля засеяли смесью газонных трав. Тут также имелись две площадки, одна для конкура с различными препятствиями, вторая, поменьше, для выездки.

К празднику вдоль скаковой дорожки уже были выстроены трибуны для зрителей. Для простых персон они представляли собой просто длинные деревянные доски, кое-как уложенные и кое-как обструганные. Но были и места получше и подороже, имелся также уютный навес от солнца, под которым могло поместиться сотни полторы человек. Именно столько, как поняли подруги, либо имели скаковых лошадей, и потому обретали значительность в предстоящих выступлениях, либо сами по себе представляли цвет местного общества.