Другая жизнь - Илья Павлов

– Ладно, скажу.

– Сержант…

– Да?

– Все нормально?

– Да, да. Отсыпайся, отдохнем хоть от тебя один день.

Вот ведь зараза…

14 ясеня 320 года. Вечер. Дамба. Хозяйка

Счастье продолжалось. Ели рагу. Допили вторую бутылку «Монашки». Вспоминали столицу, книги. Пытались найти общих знакомых. Плескались в ванне. И прочее. И прочее. Заснули. Снова заснули. И еще раз.

14 ясеня 320 года. Полдень. Дамба. Сержант

Как всегда, все решила случайность. Притопали с Веслом к городской охране. Там нас встретили кисло: еще бы, хлеб у них пришли отбивать! Начальник, правда, был рад, что не его руками будут жар разгребать на этой ярмарке. Но все равно даже ром пили якобы через силу, и на откровенный разговор не шли. На счастье, из соседнего городка приехал человечек, который мало того что еще до мора руководил всем окрестным сыском, а это без малого три городка и почти сорок деревень, но и оказался однополчанином Весла. Служил он в Егерском особом; конечно, еще до службы Весла, но начальников помнил и проникся к нам уважением. Когда же мы в нарушение отданного Старшим приказа не трепаться намекнули ему, как собираемся навести порядок на ярмарке, он просто расцвел. Это была его давняя мечта – прижучить всех «ночных купцов». Силы не было.

Через два часа мы, хвала богам, знали вкратце всю подноготную местной светской, полусветской и совсем не светской жизни. Взял на себя наглость предложить Хину, нашему новому знакомому, жалованье от нас на время ярмарки. Тот неопределенно помотал головой, но «нет» не сказал.

Доложили вечером Старшому. Тот собрал весь отряд.

– Значит так, орлы.

Все заржали, это было обращение, после которого обычно излагались или паскудные, или приятные новости.

– Есть возможность встать тут надолго и всерьез, – продолжил командир, – а то некоторые старперы уже устали шляться по дорогам и все канючат: «Когда ж мы поселимся у теплой печки со сладким вином и…», кхм…

Бойцы опять засмеялись.

– Поэтому первое. Население не обижать, они должны привыкнуть к мысли, что мы для них «защита, опора и душевная благость». За ром, женщин и мятные леденцы – платить. Даром ничего не брать.

Фраза про мятные леденцы, я думаю, теперь надолго станет заменой фразы про ром и женщин.

Старшой продолжал:

– Второе. Так как придется разбираться с местными и окрестными «ночными», то уши и другие части тела держать востро. Эти должны понять, что связываться с нами – себе дороже. И за любое проявление нелюбви к нам, таким хорошим и справедливым, сразу наступит расплата. Очень жесткая и даже неадекватная. Ну то есть чересчур. Нечего на меня глаза таращить. Читаю вам, просвещаю, а все равно, кроме слова «гениталии» и имени «барон Мюнгеленбомбен», ничего больше запомнить не можете.

Это точно. Из каждой книжки вытаскивались какие-нибудь цитаты. Бароном Мюнгеленбомбеном, из книжки про пиратов, долго обзывали Рыбака после того, как он всех достал своими морскими рассказами, начинавшимися как один словами: «Идем мы как-то под рифелями» и заканчивавшимися: «Рому было – залейся».

Народ уже валялся от смеха.

– И третье. Времени мало. До ярмарки надо очень много успеть. Ремонт здесь закончить, оружие и одежду привести в порядок, а то выглядим, как банда «Семь дней не жравших». Смотрите, какие я себе штанишки прикупил. Сержант вон обзавидовался, просит такие же, но с бахромой.

Хохот уже не смолкал.

– Далее: разведка городка, стен, мостов. Хорошо хоть въезды все – через дамбы, легче будет охранять. Окрестные городки – тоже. Здесь и на рогатках у въездов постоянные наряды. Каждый отвечает за свое. Сержант – общее, Весло – сбор данных по «ночным», Братья – охрана. А вы как думали; пора выходить из роли «мальчика» в роль «мужа», хотя бы одного на двоих. Лиса, ты где? А, вот… деньги, запасы, снаряжение – все что нужно, короче. Сержант, смотри за ней днем и ночью, чтоб не сбежала.

Мы с Лисой одновременно покраснели. Весло фыркнул в кулак и стал что-то рассматривать на небе. Немой поднял руку.

– Что? Кузница? Она вроде пустая стоит. Так что спросите разрешения у хозяйки и с Кувалдой там осваивайтесь.

Как он опять понял, о чем речь?.. Немой удовлетворенно кивнул.

– Да, надо нам какую-нибудь эмблему придумать. И вышить. Или шлемы всем в зеленый цвет покрасить.

– Почему в зеленый? – не выдержал я.

– Я знал, что по поводу эмблемы вопросов не будет.

Вот ведь хитрован… Все снова заржали.

– Устал я от вас. Спать пойду. Завтра отдыхаем. Больше ведра не пить, больше трех не приводить. Граф сам сегодня так налюлюкался на обеде, что завтра ему явно будет не до нас. А вот послезавтра – за работу, бездельники. И чего я с вами вожусь, сам не знаю. Привык, наверное. Что? Почитать? Про Южные острова? Лису просите, у меня уже язык заплетается. Все. Отбой.

Ушел наверх. А как его Хозяйка взглядом проводила… Я бы не заметил, Лиса локтем пихнула и показала. Дела… Ну так, может, и к лучшему. Сами-то… кхм.

Утром – такое спокойствие… Этот двор – прямо как родной. Солнце сияет. Птички поют. Мужики у колодца обливаются. От летней кухни такие запахи идут, что голова кружится. Местные поварихи недаром там вертятся круглыми сутками. Ну в основном вокруг Братьев, конечно. Но травки всякие и приправы в наши котлы тоже стали попадать. Может, действительно тут осядем? Мечты, мечты…

Командир не появился и к обеду. Пришла Веска, заглянула к нам.

– Что, красавица? Чем помочь?

– Да там хозяйку ищут… у вас ее нет, случайно? – потупилась егоза.

– Нет, нету.

– Я знаю, где она… – Лиса дернула меня за рукав и показала глазами на окна Старшого.

Оба-на. Дела… Молодец.

– Может, он ее там ухайдакал уже, – захихикала Веска.

– Или она его, – Лиса одернула ее. – И не болтай: скажешь кому…

– Ой-ой, очень надо!..

Пришлось встревать мне. Поднялся со скрипом, так хорошо сидел.

– Не ссорьтесь. Пошли, постучимся тихонько: живы они там или нет.

Оказалось, живы. Еще как. Пусть отдыхают. Командир заслужил. Хоть такой отдых.

День прошел в хозяйственных заботах. Ночью порезали Барсука. Кто-то пытался залезть во двор, Барсук, вместо того чтобы крикнуть, попытался схватить. Но грабитель вывернулся и лихо ткнул Барсука ножом в грудь. Панцирь спас, нож скользнул по нему и сильно разодрал плечо. На рев раненого Барсука выскочили все. Один из Братьев успел схватить «ночного» за куртку, но тот вывернулся из нее и перепрыгнул через забор.

Старшой выскочил в одних только новых штанах, но с мечом, приказал заштопать Барсука, не орать и ложиться спать. Веслу отдал захваченную куртку.

– За любые деньги, но найти кто. Накажем, чтоб другим было неповадно.

– Хорошо, завтра покажу Хину: может, знает, – покивал Весло.

– Веди его сюда. Поговорим.

Я кашлянул.

– Я ему жалованье предложил – не знаю, надо было, не надо…

– Правильно. Если он знает хоть половину того, что вы с Веслом говорите, то его надо на постоянный двойной оклад брать. Половину проблем решим сразу. Все, спать.

Старшой ушел к себе наверх. Весло похихикал надо мной и тоже пошаркал в нашу комнату. Я потоптался на месте, а что делать? В штанах хоть, но кираса на голое тело. Оглянулся: Лиса оставила дверь полуоткрытой, ну и правильно, нечего стесняться. Пошел.

15 ясеня 320 года. Вечер. Дамба. Весло

Хин разбередил душу. Егерский особый. Морской полк уничтожал пиратов на их базах. Контулукский гвардейский был славой, парадом и опорой столицы. Всю грязную, то есть основную работу делали мы. Егерский особый. Усмирение зарвавшихся баронов в их неприступных замках, городские восстания, разбойники, кондрекоры с Южных островов. И много что еще. Сложно было попасть в него. Еще труднее было пойти дальше. Хин сам прошел только основную подготовку. Это я сразу понял. У каждой ступени были свои кодовые словечки. Он откликнулся только на первое. Всего их было пять. Я знал все.

Как давно это было… Помню только последние слова герцога Корроннского:

– Мор. Люди умирают. Вас осталось несколько десятков. Приказываю…

Тут он запнулся и долго смотрел на нас.

– Разойтись. Здесь – гибель. По всей стране. Через несколько лет мор закончится. Нужны будут люди, чтобы восстанавливать порядок. Охранять население от мародеров. Тогда возвращайтесь.

Я не вернулся. Несколько лет было очень туго. Где только не барахтался… Пятый уровень подготовки предполагает работу в одиночку. Без друзей. В одном деле чуть не погиб. Сержант спас. Вместо того чтобы прирезать побежденного и больного – спрятал, заштопал и выходил. И бросил своих непонятных попутчиков, чтобы сидеть два месяца с ветераном. Все он про меня понял, когда я перед той бучей воду по кружкам разливал. Надо двадцать лет просидеть по дозорам и засадам, чтобы разлить из фляги, не звякнув, всем поровну – чуть меньше полкружки, чтобы удобно было согреть руками и выпить одним глотком. Прокололся, короче, себе на счастье.