Возвращение Мориарти - Джон Гарднер

К этому моменту Профессор уже принял контрмеры, приказав людям Паркера вести постоянное наблюдение за домом 221-б по Бейкер-стрит и отслеживать все передвижения детектива. Через несколько дней стало ясно, что Холмс в курсе всех дел Мориарти, что он следует за ним по пятам, с каждым шагом доказывая, по меньшей мере, свое интеллектуальное равенство с Профессором.

Важнейшее значение в разработанном до мелочей плане похищения коронных драгоценностей играл фактор времени. Операцию намеревались провести в середине марта, когда, согласно установленному порядку, украшения чистят и подновляют. В последний момент порядок, однако, изменился. И снова не обошлось без Холмса, который, прибегнув к помощи брата Майкрофта, настоял на переносе процедуры чистки и обновления ближе к концу апреля. Ловкий этот ход резко ограничил пространство для маневра и подтолкнул Мориарти к нелегкому решению избавиться от назойливого сыщика. При этом он отдавал себе отчет в том, что, делая этот шаг, рискует собственной безопасностью. Однако, прежде чем пойти на крайнюю меру, Профессор, успевший к тому времени проникнуться невольным уважением к противнику, предпринял попытку решить проблему мирно, встретившись с сыщиком лично.[54]

Холмс, как мы знаем, не внял доводам противника, и Мориарти, уже припертый к стене, озаботился подготовкой его убийства. Исполнение грязной работы было поручено Спиру и паре головорезов, к услугам которых Профессор частенько прибегал для улаживания проблем местного характера. Паркер получил указания взять детектива под постоянное наблюдение. Все знали, что получат премию, если Холмс станет жертвой несчастного случая.

Три покушения последовали одно за другим: первое — на углу Бентинк-стрит и Уэлбек-стрит, где Холмса едва не сбил бешено мчавшийся парный фургон; второе, буквально через несколько минут после первого, на Вир-стрит, где Спир бросил кирпич с крыши одного из домов. Кирпич разминулся с головой Холмса на несколько дюймов, а пару минут спустя улица уже кишела полицейскими.

Стараниями Паркера за Холмсом проследили — сначала до квартиры его брата Майкрофта, на Пэлл-Мэлл, и оттуда до жилища доктора Уотсона, в Кенсингтоне. На втором этапе один из головорезов предпринял третье, отчаянное нападение — он выскочил с дубинкой из-за угла, но не рассчитал момент, и Холмс сбил его с ног, а подоспевшие полицейские увезли негодяя в тюрьму.

Дальше пошло хуже: сычи потеряли Холмса, и город пришлось прочесывать с привлечением больших сил. Мориарти руководил операцией из своего кабинета, но только утром следующего дня вдруг понял, что задумал сыщик.

Уотсон, находившийся все это время под пристальным наблюдением, вышел из своей кенсингтонской квартиры, и уже через несколько секунд стало ясно, что он действует согласно некоему согласованному заранее хитроумному плану, рассчитанному на то, чтобы сбить сычей со следа. Так и случилось: люди Паркера потеряли его у Лоусерского пассажа, напротив Чаринг-Кросс. В первый момент Мориарти подумал, что туда доктор и направляется, но затем дедукция подсказала другое решение: цель Уотсона — вокзал Виктория. Именно оттуда уходил через двадцать минут поезд, согласованный с расписанием пароходов. Мориарти больше не сомневался: Холмс и Уотсон отправляются на континент.

В костюме и обличье покойного брата Мориарти, сопровождаемый Спиром, Пейджетом и двумя головорезами, помчался на кэбе к вокзалу. Они прибыли, когда состав отходил от платформы, и Профессор, не теряя времени, заказал экстренный, но, как знает весь мир, в тот раз Холмс ускользнул от своего врага.[55]

Лишь через неделю Мориарти удалось обнаружить Холмса и Уотсона в Швейцарии, и только 3 мая он предпринял решительные действия.

К тому времени беглецы прибыли в Мейринген, самую крупную деревню долины Халси, через которую течет река Ааре, стиснутая с обеих сторон живописными зелеными холмами.

Мориарти держал ситуацию под контролем. На протяжении последних четырех дней один или два швейцарских агента Профессора не спускали глаз с Холмса и его спутника.

Вечером 3 мая Мориарти прибыл в Мейринген, но расположился не в гостинице «Англия» у Петера Штайлера, где устроились Холмс и Уотсон, а в отеле «Флора». Его агенты тут же взялись за дело, и уже к полуночи Профессор располагал сведениями, что Холмс и Уотсон планируют на следующий день прогулку в горы и переход к деревушке Розенлау с остановкой по пути у величественного Рейхенбахского водопада. Мориарти выстроил свои планы соответствующим образом.

Существует две версии событий 4 мая: первая принадлежит исключительно доктору Уотсону, вторая, более поздняя, изложена также им, но дополнена деталями, предоставленными великим детективом. Ни та, ни другая не являются абсолютно точными и соответствуют действительности лишь до того момента, когда Уотсон, получив записку, написанную якобы Петером Штайлером и призывавшую его вернуться в гостиницу, чтобы оказать помощь некоей выдуманной англичанке, оставил Холмса одного.

Записку написал, разумеется, Мориарти, пришедший из «Флоры» в «Англию» сразу после того, как ему доложили, что Холмс и Уотсон отправились в горы. Уотсон попался на крючок, а вот Холмс, похоже, сразу понял (позднее он это подтвердил), что записка поддельная.

Однако схватки в том виде, как она описана доктором Уотсоном, не было вовсе. Мориарти и Холмс действительно встретились на узкой тропинке над пропастью, вот только первый был не один — его сопровождали Пейджет и агент-швейцарец. Увидев Профессора, Холмс услышал какое-то движение за спиной и, обернувшись, едва не наткнулся на Спира, целившегося в него из револьвера.

— Думаю, это шах и мат, — холодно заметил Мориарти. — Я устроил эту встречу, мистер Холмс, к нашей взаимной выгоде. У меня нет желания убивать вас, сэр, хотя я убежден, что вы с готовностью рискнули бы своей жизнью ради того, чтобы увидеть меня мертвым. Мне остается лишь воззвать к вашему благоразумию.

Холмс стоял почти неподвижно, как будто ожидая в любой момент смертельного удара.

— В Лондоне, когда мы виделись в последний раз, вы не приняли мой совет, — продолжал Мориарти. — Полагаю, вам известно, что случилось. Вы сорвали мои планы, уничтожив тяжелую многомесячную работу. Я уважаю вас и надеюсь, что теперь мы оба понимаем создавшуюся ситуацию. Мы — достойная пара, хотя и стоим по разные стороны барьера. — Он достал из кармашка часы, посмотрел на них и вернул на место. — Я не могу задерживаться, мистер Холмс, но решение относительно дальнейших шагов вы должны принять сами. Вы можете напасть на меня, и мы схватимся на этой узкой тропинке. У моих людей есть соответствующий приказ — останавливать нас они не станут. Предвижу три возможных исхода: я падаю в пропасть, вы падаете в пропасть, мы оба падаем в пропасть. Следует иметь в виду, что стоящий у вас за спиной Спир имеет приказ застрелить вас, если в пропасть упаду я один.

Холмс, похоже, попытался выиграть время, и они обменялись несколькими предложениями, но через пару минут Мориарти вернул разговор к прежней теме.

— Итак, сэр, результатом будет смерть — либо нас обоих, либо только ваша. Я предлагаю более достойный выход. Мы расстаемся и уходим, оставив улики, указывающие на то, что оба погибли. Далее — перемирие. Мы оба берем обязательство не возвращаться в Англию в течение трех лет, а когда этот период истечет, не говорить больше об этом деле. Далее я постараюсь не переходить дорогу вам, а вы обязуетесь не вставать у меня на пути.

Мы никогда не узнаем, что заставило Холмса согласиться с возмутительными требованиями Мориарти, но стороны достигли определенной договоренности. Может быть, сыщик, устав от изнуряющей борьбы, которую вел на протяжении нескольких последних месяцев, решил, что в сложившейся ситуации лучше сохранить жизнь и продолжить служить делу справедливости и законности в надежде встретиться с Мориарти в более благоприятных обстоятельствах.

Тогда, провожая взглядом Холмса и Спира, спускавшихся по тропинке в Розенлау, Мориарти отнюдь не чувствовал себя победителем. Впервые в жизни он столкнулся с достойным противником, взять верх над которым сумел не за счет ума и хитрости, а только с помощью подкрепленной логикой грубой силы.

Теперь, лежа на кровати в темной комнате, Мориарти спрашивал себя, не столкнется ли он снова с Холмсом, а если столкнется, кто выйдет победителем из второй схватки? Впервые за долгое время Профессор испытал настоящий страх.

— И как же это вы призрака вызвали?

Вопрос этот, прозвучавший в самом начале затянувшегося далеко за полночь разговора с Грином, беспокоил Спира до сих пор. Его покормили — еду снова принесла изможденная, усталая Бриджет, — дали выпить, а потом забросали вопросами. Спир быстро сообразил, что если хочет выбраться из переделки живым, то должен собраться с силами, сосредоточиться и четко держаться выбранной линии поведения.