Жена чародея - Пола Вольски

Поначалу Верран это не встревожило. Плетущиеся за ней гурьбой школяры выглядели несколько нелепо, но не более того. Но скоро отдельные реплики, явно предназначенные и для ее слуха, начали досаждать ей.

— Хорошенькая. Очень хорошенькая.

— Слишком миленькая, чтобы разгуливать в одиночку.

— Фракки, болтун ты несчастный! С нею четверо слуг! Это же не называется в одиночку.

— Слуги не в счет. Ей куда больше понравилось бы, окажись она в компании ученых и джентльменов. Как тебе кажется, не согласится ли эта красотка пропустить с нами стаканчик винца?

Настороженный голос возразил:

— Нет, не думаю. И ты бы сам о таком не подумал, знай ты, кто она такая.

— Ага, я не знаю, а ты, конечно, знаешь.

— Я действительно знаю.

У Верран запылали щеки. Нахмурившись, она ускорила шаг. Навязчивые школяры тоже прибавили ходу.

— Врешь ты все, Ридо. Бьюсь об заклад, ты ее не знаешь.

— На сотню, договорились? Кто-нибудь еще со мной спорит?

За спиной у леди Верран послышался шумный гогот. К этому времени все происходящее уже привлекло к себе внимание многочисленных прохожих. Она обратилась к Ниду:

— Назревает скандал, а лорду Грижни такое не понравится. Так что пошли домой.

Нид, соглашаясь с нею, зашипел. Трое других мутантов подтянулись поближе и взяли свою госпожу в кольцо.

Студенты меж тем окончательно разобрались со своим пари.

— Ладно, Ридо, дело за тобой. Называй имя или плати деньги!

— С удовольствием. Джентльмены, держитесь покрепче за штаны, чтобы не потерять их со страху. Эта хорошенькая дамочка не кто иная, как леди Грижни, жена магистра ордена Избранных. Франки, с тебя сотня.

Но Фракки не собирался признавать поражение.

— Чушь собачья. У тебя совсем мозгов нет, если ты думаешь, что я в такое поверю. Еще чего — леди Грижни!

— Она самая. Посмотри на знак на плащах у слуг. Это же герб рода Грижни. А теперь, если ты человек чести, плати.

— Заплачу, когда поверю в то, что проиграл. А ты меня еще и наполовину не убедил. Впрочем, мы это сейчас выясним.

Верран быстрым шагом пошла к домбулису Грижни, стоящему у причала уже совсем недалеко. Одетые в серое существа, обступившие ее со всех сторон, практически защищали Верран от досужих взглядов зевак. Ей хотелось ускользнуть как можно более незаметно, однако у нее ничего не вышло.

Фракки, парень с приятным лицом и лихими усиками, бросился ей наперерез.

— Ваша милость, простите мне мою дерзость… — Он увидел в ее синих глазах недоброе пламя, однако не внял этому предупреждению. — Могу ли я спросить у вас…

Она шла не убавляя шага, и молодой человек вытянул руку, желая остановить ее. Один из мутантов, неловкий увалень по имени Глис, отшвырнул его сильным ударом. Фракки полетел наземь, а его друзья расхохотались. Фракки кое-как поднялся на ноги.

— Глис, не надо бы… — начала Верран.

Фракки опять появился у нее на дороге.

— Ваша милость, ваши слуги исполнены рвения, но мне необходимо узнать…

И тут когти Глиса располосовали несчастному руку от локтя до запястья. Фракки с криком упал наземь, рука у него оказалась вся в крови.

Эта стычка собрала порядочную толпу появившихся невесть откуда зевак. В толпе были школяры, торговцы, нищие, ярмарочные девки, — мелкий воровской люд, — одним словом, характерная для лантийского простонародья компания. Среди главных качеств этого народа были крайнее любопытство и беспримерная тяга к насилию. Вопросы и замечания загудели в воздухе полчищами саранчи.

— Видел? Слуга его ножом полоснул.

— Не ножом, а лапой с когтями.

— О чем ты? У людей нет лап с когтями.

— А это не человек!

Школяры какое-то время постояли в нерешительности, а затем всей компанией надвинулись на мутантов.

Верран встревоженно посмотрела на них и шепнула Ниду:

— Уводи нас отсюда. Да поживей!

Нид властно зашипел на своих собратьев, но было уже слишком поздно. Глис, подавшись вперед, схватил не пришедшего еще в себя школяра, поднял в воздух и швырнул в канал Сандивелл. Другие школяры бросились вперед, толпа развеселилась, а кто-то в ней закричал:

— Стражу! Позовите стражу!

Ридо налетел на Глиса со скоростью выпущенного из пращи камня; сила столкновения отбросила мутанта на несколько шагов. На мгновение эти двое сплелись в яростной схватке, затем повалились наземь. Скоро стало ясно, что Ридо безнадежно проигрывает поединок. Когти Глиса сверкнули в лучах послеполуденного солнца — и вот уже у юноши полилась кровь из целого десятка рваных ран. Ридо крича от боли, отчаянно отбивался. Один из его ударов пришелся Глису в мошонку. Яростно зашипев мутант схватил противника за горло. Когти впились глубоко — и крики Ридо перешли в жалобные всхлипы.

Теперь школяры всей оравой набросились на Глиса. При этом они для храбрости яростно орали. Зашипев, мутант выпустил Ридо, и тот рухнул на колени и отполз в сторону. Но тут в драку вступили остальные мутанты.

Слуги Фал-Грижни были страшны в рукопашной, особенно Нид. Несколько мгновений спустя трое школяров с плачем катались по мостовой, а четвертый улепетывал. Нид победоносно зашипел, но, как скоро выяснилось, он рано обрадовался. Тут же — и куда громче — зазвучали молодые голоса.

— Школяры! Друзья! Вперед! Слава университету!

Это был древний клич студентов Ланти-Юма, призыв о помощи, который никогда в истории города не оставался без ответа. Через несколько мгновений откуда ни возьмись на набережной собралась целая орава школяров, причем им на подмогу спешили со всех сторон все новые и новые. За школярами шли гвардейцы герцога, и по-прежнему отовсюду валом валили зеваки.

— Глис! Нид! Прекратите немедленно! — тщетно взывала Верран.

Мутанты не слышали или не желали слушать ее. «Лорд Грижни, — подумала и поняла она, — придет в ярость». Рядом с ней находился причал, к которому был привязан ее домбулис. Она принялась в отчаянии распутывать сложный узел.

К этому времени на место события сбежались уже десятки школяров и с их совокупной мощью было не справиться даже искушенным в бою мутантам Фал-Грижни. Кто-то из школяров вооружился палкой — и точный удар пришелся Глису по плечу. Мутант зашатался, но тут же пришел в себя и с шипением бросился на обидчика. В этот миг клобук откинулся на плечи — и взорам толпы предстало поросшее густой шерстью плоское лицо. Толпа невольно подалась назад, некоторые закричали от ужаса: залитый солнечными лучами Глис с трясущимися губами, выставленными наружу клыками и густой шерстью по всему лицу представлял собой поистине устрашающее зрелище.

— Демоны, — закричали с разных сторон. Кто-то, приглядевшись к гербам на плащах, заорал: