Милая лгунья - Томас Кэрри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По знакомой лестнице Стейси поднялась в комнату Женевьевы и постучала в приоткрытую дверь. Строгая женщина в накрахмаленном до хруста белом халате улыбнулась и жестом пригласила ее войти.
— Мадемуазель Уилкинс, меня зовут Эугения. Входите же. Я ненадолго оставлю вас вдвоем с мадам.
Стейси с трепетом шагнула к кровати и радостно улыбнулась, увидев, что Женевьева Страусс сидит в постели, опираясь на гору подушек. На старой даме была довольно кокетливая рубашка, отделанная кружевом, а увядшие щеки розовели слабым, но бесспорно здоровым румянцем.
— Бабушка! — дрожащим голосом выдавила Стейси и, не в силах удержать слез, наклонилась и нежно поцеловала больную в щеку. — Ты выглядишь просто замечательно.
— Теперь, когда ты здесь, дитя мое, я и чувствую себя замечательно. — Старая дама похлопала по краю кровати. — Присядь и расскажи мне, как поживает Джеки... а еще — чем ты так обидела моего внука, что никто не смеет упомянуть при нем твое имя, не рискуя вызвать его гнев.
Стейси невольно рассмеялась, вытерла слезы и пододвинула ближе плетеное кресло.
— Я лучше сяду здесь, бабушка. У тебя такая роскошная постель, что я не смею на нее садиться.
Голова у нее кружилась от облегчения. Она страшилась, что увидит мадам Страусс на смертном одре — а старая дама между тем выглядела на редкость хорошо. Оживленно блестя глазами, она рассказала, как перепугало все семейство падение Стеллы.
— У меня случился небольшой приступ, но Олга — ты ведь уже познакомилась с моей невесткой? — отлично умеет справляться с неприятностями. — Женевьева лукаво улыбнулась. — Никто и оглянуться не успел, как появился врач и Стеллу увезли в больницу. Хвала Господу, у нее все в порядке. Андрэ сразу же вызвал для меня сиделку, меня уложили в постель и велели не вставать. Тогда-то я и воспользовалась своим положением и потребовала, чтобы Андрэ вызвал тебя.
— А я-то перепугалась до полусмерти! Когда он позвонил, я вешала портьеры и едва не свалилась со стремянки.
Больная ласково улыбнулась.
— Прости, дорогая, это я виновата.
— О, это неважно! Ведь теперь я знаю, что ничего плохого не случилось.
Старая дама оглядела ее строгую прическу и синий дорожный костюм и неодобрительно покачала головой.
— Пойди переоденься во что-нибудь поудобнее, пообедай и непременно распусти волосы, — строго велела она. — В таком виде ты похожа на монашку.
— Хорошо, бабушка. До встречи!
В своей комнате Стейси наскоро приняла душ и надела коричневые вельветовые брючки и бежевый кашемировый свитер — эти вещи купила для нее Джеки. Самую малость подкрасившись, Стейси расчесала отросшие до плеч волосы и забежала в комнату Женевьевы.
— Так лучше? — весело спросила она.
— Превосходно! Теперь хорошенько поешь. Очень уж ты худая.
Стейси рассмеялась и легко сбежала по лестнице в холл. У самого ее подножия она налетела на Андрэ. Он крепко схватив ее за плечи, а потом со сдавленным стоном притянул к себе и поцеловал так горячо и жадно, что Стейси едва не задохнулась от наслаждения, прежде чем нашла в себе силы оттолкнуть его.
19
Во время обеда Олга Страусс ясно дала понять, что Стейси вовсе не должна с утра до ночи сидеть у постели больной.
— Я буду только рада посидеть с бабушкой... — Стейси запнулась и покраснела.
Олга улыбнулась.
— Не смущайся так, дорогая моя. Женевьева уже сказала мне, что ты теперь ее приемная внучка. Как же еще тебе ее называть, если не бабушкой? — Она перевела взгляд на своего угрюмого сына. — Тебе не нравится обед, Андрэ?
Тот поглядел на тарелку так, словно лишь сейчас обнаружил ее под самым носом.
— Нравится, — сказал он равнодушно и принялся за еду.
Олга Страусс была слишком хорошо воспитана, чтобы пускать разговор на самотек, и не колеблясь втянула сына в общую беседу. Она расспрашивала Стейси о здоровье ее матери и жизни вообще, затем сказала, что Дидье сейчас наслаждается заслуженным отдыхом. И все же Стейси втайне обрадовалась, когда приехал Жакоб. Он так спешил, что едва успел тепло поздороваться с гостьей, а потом уехал за Стеллой, прихватив с собой и Олгу.
Когда они остались одни, Андрэ отрывисто проговорил:
— На балконе сейчас слишком холодно. Будем пить кофе в салоне.
— Послушай, — сказала Стейси, уязвленная его тоном, — тебе ведь явно не терпится уехать. И ты вовсе не должен оставаться здесь ради меня.
Андрэ стремительно вскочил, лицо его потемнело от гнева.
— Если ты не желаешь меня видеть — что ж, так и быть, избавлю тебя от своего присутствия!
Он широкими шагами вышел из комнаты, и минуту спустя Стейси, совершенно павшая духом, услышала, как взвизгнули на повороте покрышки.
Вошла Борина с подносом в руках — и остолбенела, обнаружив Стейси в полном одиночестве.
— Остальным пришлось уехать, — пояснила гостья, заставив себя улыбнуться. — Я выпью кофе, а потом погуляю в саду.
— Эугения говорит, что мадам Женевьеве нужно отдохнуть, — сообщила Борина, поставив на стол поднос. — Она скажет вам, когда можно будет снова навестить больную.
Стейси выпила одну за другой две чашки кофе — ей вдруг показалось, что чрезмерная доза кофеина поможет ей скорее прийти в себя. Какая же она дурочка! Мечтала, что при встрече сразу бросится в объятия Андрэ — и все преграды между ними рухнут. Жалкая мечтательница, с презрением сказала себе Стейси и вышла в сад. К тому времени, как сиделка позвала ее, Стейси нагулялась досыта и смирилась с тем, что интересует Андрэ исключительно как любовница: в качестве жены ей недостает солидного состояния или же угодий.
Поднявшись к больной, которая чувствовала себя отменно, Стейси постаралась выбросить из головы Андрэ, и отчасти ей это удалось. Когда собеседницы исчерпали все важные темы — свадьбу Анны, падение Стеллы и здоровье Джеки — старая дама окинула Стейси испытующим взглядом.
— Скажи, дорогая, ты счастлива?
Стейси не сразу ответила, застигнутая врасплох.
— Зависит от того, бабушка, что ты называешь счастьем.
— Я имею в виду счастье, которым наслаждаются Стелла и Анна, — объяснила Женевьева. — Мне хотелось бы, дитя мое, чтобы и ты была так же счастлива.
— Если с Андрэ, то могу сказать сразу: это невозможно, — без обиняков заявила Стейси. — В этом смысле я ему не нужна.
— В каком именно смысле, дитя мое?
— Скажем... как Стелла нужна Жакобу, а Анна — Мануэлю.
— То есть в качестве жены?
— Именно. Ну ладно, бабушка, что тебе почитать?
Остаток дня прошел на удивление мирно. Теперь, когда Стейси снова встретилась с Андрэ и убедилась, что даже чудо не помирит их, она выбросила из головы бесплодные мечты и все свое внимание отдавала Женевьеве. В обществе друг друга им было так хорошо, что Стейси не испытала ни малейших сожалений, когда позвонила Олга Страусс и сказала, что хотела бы сейчас побыть с дочерью, если, конечно, Женевьева чувствует себя хорошо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});