Милая лгунья - Томас Кэрри

После ужина, мрачный как грозовая туча, он тотчас направился к Стейси, но она, притворившись, будто не замечает нетерпеливых взглядов Андрэ, болтала и безудержно смеялась, пока ей не стало казаться, что улыбка приклеилась к губам. В эту минуту к ней подошла Джеки.

— Стейси, месье Жак обещал отвезти меня домой. Поедешь со мной или пока останешься?

— Поеду, мама, — сказала Стейси, прежде чем Андрэ успел произнести хоть слово.

С окаменевшим лицом он стоял рядом с Дидье, глядя, как Стейси и ее мать прощаются со всеми. Когда наконец они остановились перед братьями Страусс, Андрэ поклонился Джеки, а затем с безупречной вежливостью поцеловал руку Стейси. Строптивица ушла, так и не удостоив Андрэ ни единым взглядом.

Потрясенная тем, что нашла в себе силы открыто отвергнуть притязания Андрэ, Стейси всю дорогу домой молчала и первой отправилась спать, предоставив матери развлекать гостя.

Она легла в постель, снова и снова прокручивая в уме события минувшего дня. Сейчас причины, по которым она отказала Андрэ, уже не казались Стейси безупречными. Она призналась себе, что отказом стать любовницей в глубине души надеялась натолкнуть Андрэ на мысли о браке. Что за напрасные надежды! А теперь, когда в ее жизни не будет Андрэ, даже перспектива быть его любовницей казалась Стейси лучше беспросветной пустоты. Впрочем, к чему бесплодные сожаления? Стейси хорошо помнила, что рассказывал Андрэ о своем разрыве с Нинон Мелано. Надо смотреть правде в глаза: Андрэ горд, гордость не позволит ему отныне искать встречи со Стейси.

Так и случилось. На следующий день звонили мадам Страусс и Дидье — но не Андрэ. Стейси узнала, что все трое днем возвращаются во Францию, и пообещала Женевьеве когда-нибудь непременно приехать погостить на виллу и привезти с собой Джеки. Потом Стейси долго боролась с искушением позвонить Андрэ, но в конце концов повесила трубку, твердо уверенная, что телефонистка скажет: мистер Страусс не желает говорить с мисс Уилкинс.

18

После свадьбы Анны один за другим потянулись странные дни. Со смертью Грейс старый дом казался Джеки и Стейси чересчур большим и пустым, а поскольку эту пустоту не заполняли отныне ни веселость Анны, ни даже мечты о новой встрече с Андрэ — жизнь казалась Стейси невыносимой. Наконец, не в силах дольше скрывать свои беды от матери, она поведала Джеки всю правду о своей ссоре с Андрэ — и была до глубины души потрясена ее реакцией:

— Дорогая, мне совсем не хочется расставаться с тобой, но ведь с первого взгляда ясно, что ты по уши влюблена в Андрэ. К чему же тогда страдать здесь, если можно наслаждаться счастьем во Франции?

— Вот именно, мамочка, во Франции! Между нами говоря, если бы Андрэ предложил поселиться вместе где-нибудь в Англии, я, возможно, и согласилась бы. — Стейси тяжело вздохнула. — Во Франции это попросту невозможно. Во-первых, там мадам Страусс, во-вторых, Анна утверждает, что мать Андрэ тоже женщина весьма строгих правил. — Стейси умолчала, что холодеет при одной мысли о Магдалине Биллибьер, и обреченно заключила: — Как видно, я куда консервативнее, чем думала.

Вскоре Джеки положили в больницу, и после операции она так быстро оправилась и похорошела, что Стейси поняла, как сильно угнетало ее недомогание матери. Потом в доме появилась ремонтная бригада, и работа закипела вовсю.

— Ну вот, — сказала Джеки дочери, — пора выметать паутину прошлого.

Паутина, увы, оказалась прочнее, чем думалось. Стейси изумляло, что человек, с которым она была знакома считанные дни, сумел, исчезнув, оставить в ее жизни нестерпимую пустоту. Время от времени до нее доходили новости об Андрэ — Женевьева, верная привычкам своего поколения, регулярно сообщала в письмах о семейных новостях: живот Стеллы растет с каждым днем, Дидье, как всегда, наслаждается жизнью, а Андрэ трудится за троих, и это не слишком-то хорошо. В ответ Стейси сообщала, что операция Джеки прошла успешно, а в доме идет ремонт, то есть царит сущий кавардак... и больше, в сущности, писать не о чем.

Как-то вечером Стейси вешала портьеры в заново отделанной гостиной, а Джеки держала стремянку. И тут зазвонил телефон.

— Вечно Люси звонит в самый неподходящий момент, — смеясь, заметила Стейси. — Мамочка, сними трубку. Даю слово, что не упаду.

Однако, когда Джеки вернулась и сообщила, что звонит Андрэ, Стейси едва не оказалась на полу.

— Что ему нужно? — спросила она, торопливо спускаясь.

— Понятия не имею, но голос у него взволнованный.

— Бабушка?!

— Пойди и сама узнай! — прикрикнула Джеки, и Стейси пулей вылетела из комнаты.

— Андрэ? — почти беззвучно выдохнула она в трубку.

— Стейси, ты что, бежала?

— Нет, спускалась со стремянки. Вешала портьеры. Если ты позвонил, значит, что-то случилось. В чем дело?

— Сегодня утром Стелла упала.

— Боже мой, неужели она потеряла ребенка?!

— Нет, Стейси, нет! Слушай же! — повелительно рявкнул он. — Со Стеллой все в порядке, и завтра Жакоб сможет увезти ее домой, но бабушка так разволновалась, что врач прописал ей постельный режим. Меня очень беспокоит ее состояние.

— Ох, Андрэ, мне так жаль!.. Она тоже в больнице?

— Нет, дома. Я нанял сиделку.

— Спасибо, что сообщил мне.

— Я не только это хотел сказать... Бабушка не желает портить Анне медовый месяц и потому просит приехать тебя. — Андрэ помолчал. — Ты приедешь, Стейси?

Она постаралась скрыть разочарование.

— Да, конечно... но только на уик-энд. Не могу же я бесконечно выпрашивать на работе свободные дни...

— Стейси, — перебил Андрэ, — ты должна приехать немедленно.

— Хорошо, — чуть удивленно отозвалась она, — приеду.

— Я возмещу тебе все расходы...

— Ни в коем случае! — чопорно перебила Стейси.

— Как пожелаешь. Я взял на себя смелость заказать тебе билет на утренний рейс и буду встречать тебя в Орли.

Время до отлета было заполнено лихорадочными сборами и сетованиями, что за всеми хлопотами Стейси так и не обзавелась приличным гардеробом.

— Зато ты едешь под собственным именем, — резонно возразила мать. — Вряд ли мадам Страусс станет обращать внимание на то, как ты одета. Хотела бы я знать, зачем ей так срочно понадобилось увидеться с тобой? Андрэ что-нибудь говорил о ее самочувствии?

— Нет, сказал только, чтобы я приехала немедленно, а не в конце недели.

На сей раз она сразу увидела Андрэ. Вид у него был усталый, измученный, и сердце Стейси дрогнуло. Секунду ей казалось, что Андрэ сейчас заключит ее в объятия, но он, к немалому разочарованию Стейси, ограничился рукопожатием.