Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Генри Каттнер

– Ты ненормальный, – сказала Брокли Бун. – Такого никогда не было. Это человеческое.

– Поцелуев под землей тоже никогда не было, – возразил Крокетт. Нет, он мне не нужен! И драться я тоже не хочу. Господи, да дай мне самому всем этим заняться! Большая часть гномов гнет спину на привилегированные классы.

– Нет, мы просто работаем.

– Но почему?

– Всегда так было. И Император хочет, чтобы мы это делали.

– А Император сам когда-нибудь работал? – требовательно спросил Крокетт с торжествующим видом. – Нет! Он только ванны грязевые принимает. – Брокли Бун слушала его со все увеличивающимся интересом. – Почему бы каждому гному не обрести подобную привилегию? Почему…

Он говорил все громче и громче, не переставая работать. Брокли Бун заглотила приманку вместе с крючком.

Через час она уже согласно кивала.

– Я расскажу об этом остальным сегодня же вечером. В Ревущей Пещере, сразу после работы.

– Подожди-ка, – сказал Крокетт. – Сколько мы сможем собрать гномов?

– Ну, не очень много. Где-то тридцать.

– Вначале нужно все организовать. Необходимо разработать четкий план.

Брокли Бун тут же утратила всякий интерес к делу.

– Давай драться.

– Нет! Ты слушаешь? Нам нужен… совет. Кто здесь самый главный возмутитель спокойствия?

– Мугза, я думаю. Тот рыжеволосый гном, которого ты сбил, когда он меня ударил.

Крокетт слегка нахмурился. Злится ли еще на него Мугза? Он решил, что, вероятнее всего, нет. Вряд ли Мугза имеет более скверный характер, чем все остальные гномы. Он может попытаться придушить Крокетта на виду у всех, но точно так же поступит и с любым другим гномом. Кроме того, по словам Брокли Бун, Мугза – своего рода герцог среди гномов и его поддержка отнюдь не помешала бы.

– И Гру Магру, – предложила Брокли Бун. – Он любит все новое, особенно если это новое доставляет различные неприятности.

– Угу.

Сам Крокетт этих двоих гномов ни за что не выбрал бы, но, по крайней мере, других кандидатур у него на примете не было.

– Если бы мы могли заполучить кого-нибудь, приближенного к Императору… А как насчет Друка, того парня, что готовит для Подграна грязевые ванны?

– А почему бы и нет? Я это устрою.

Брокли Бун потеряла интерес к разговору и начала с жадностью уплетать антрацит. Поскольку надсмотрщик наблюдал за ней, разразилась жестокая ссора, из которой Крокетт вышел с подбитым глазом. Чертыхаясь под нос, он вернулся к копанию.

Больше подходящего случая перекинуться с Брокли Бун еще парой слов Крокетту не удалось. Он надеялся, что она все устроит. Этой ночью должно было состояться тайное собрание заговорщиков.

Крокетту страшно хотелось спать, но нельзя было упускать такую возможность.

У него не было никакого желания и впредь заниматься такой тяжелой работой, как добыча антрацита. Все его тело дико болело. Кроме того, если бы ему удалось организовать забастовку гномов, он, возможно, смог бы оказать давление на Подграна Второго. Гру Магру сказал, что Император колдун. Не мог бы он превратить Крокетта обратно в человека?..

– Он никогда ничего подобного не делал, – сказала Брокли Бун.

Крокетт обнаружил, что высказал свои тайные мысли вслух.

– Но он смог бы, если бы захотел?

Брокли Бун только пожала плечами, но перед Крокеттом засверкал крохотный огонек надежды. Снова стать человеком!

Копать… копать… копать…

С монотонной, мертвящей размеренностью копать…

Крокетт находился в ступоре. Если ему не удастся подвинуть гномов на забастовку, его ожидает бесконечный, изнуряющий труд. Он едва помнил, как оторвался от работы, как Брокли Бун вела его под руки по туннелям к крошечному закутку, который был отныне его домом. Гномица оставила его там, он повалился на каменный выступ и заснул.

Внезапно удар по ребрам заставил его проснуться. Мигая, Крокетт сел и инстинктивно увернулся от удара Гру Магру, направленного ему в голову. К нему двигались четыре гостя – Гру Магру, Брокли Бун, Друк и рыжеволосый Мугза.

– Как жаль, что я так быстро проснулся, – с горечью произнес Крокетт. – Если бы я этого не сделал, вы могли бы пнуть меня еще разок.

– Еще будет время, – ответил Гру. – Ну, так в чем дело? Я хотел лечь спать, но Брокли Бун сказала, что нужно идти драться. На большую драку, да?

– Вначале – поесть, – решительно отрезала Брокли Бун. – Я приготовлю для всех грязевой суп.

Она отошла в угол и занялась там приготовлениями. Остальные гномы присели на корточки, а Крокетт встал на краю выступа.

Он все еще находился в состоянии полудремы.

Однако, ему удалось объяснить свою мысль касательно профсоюза относительно сносно. Принята она была с интересом, в основном по той причине, что впереди маячила перспектива крупной схватки.

– Ты предлагаешь, чтобы все Дорнсефские гномы скопом кинулись на Императора? – спросил Гру.

– Нет! Мирное сопротивление. Мы просто откажемся работать. Все вместе.

– Я не могу, – сказал Друк. – Подгран, этот старый болотный слизняк, все время принимает грязевые ванны. Хочу я или не хочу, он заставит меня отправиться за грязью.

– Кто должен тебя отвести? – спросил Крокетт.

– Охрана, наверное.

– Но она тоже будет бастовать. Никто не станет повиноваться Подграну, пока он не сдастся.

– Тогда он меня заколдует, – сказал Друк.

– Всех нас он заколдовать не сможет, – сказал Крокетт.

– Но меня он заколдовать может, – еще более твердо сказал Друк. Кроме того, он может произнести заклинание против каждого Дорнсефского гнома, превратив нас в сталактиты или во что-нибудь еще.

– Ну и что же тогда будет? Не может же он остаться совсем без гномов. Половина добычи лучше, чем ничего. Мы побьем его элементарной логикой. Разве не лучше иметь несколько меньшие результаты работы, чем вообще их не иметь?

– Для него – нет, – сказал Гру. – Он предпочтет нас заколдовать. Он очень плохой, – убежденно добавил он.

Но Крокетт не мог до конца поверить в подобное утверждение. Оно было слишком чуждо его психологии, человеческой психологии, конечно. Он повернулся к Мугзе, кидавшему на него яростные взгляды.

– А ты что об этом думаешь?

– Я хочу сражаться, – враждебным тоном бросил тот. – Я хочу кого-нибудь пнуть.

– А не предпочел бы ты этому три грязевые ванны в день?

Мугза проворчал:

– Еще бы! Но Император мне не позволит.

– Почему?

– Потому что я этого хочу.

– Вас ничем не проймешь, – в отчаянии сказал Крокетт. – В жизни есть кое-что получше, чем копание.

– Конечно. Драка! Подгран разрешает нам драться, когда мы только захотим.

Внезапно на Крокетта снизошло вдохновение.