Без права на ошибку - Ли Чайлд

ведете себя так, будто несколько настороже. Ричер все внимание сосредоточил на мне, а вы следите за окнами, особенно на светофорах. Я хорошо знаю все эти приметы. Мой отец тоже был военным.

– Сделал карьеру?

– Вы не читали мою биографию в ходе избирательной кампании? – улыбнулся Армстронг. – Отец нацеливался на карьеру, но его комиссовали еще до моего рождения, и он занялся лесозаготовительным бизнесом. Однако форму не растерял. И слова у него никогда не расходились с делами, уж это точно.

Фролих съехала с М-стрит и направила машину параллельно Пенсильвания-авеню, мимо здания Исполнительного офиса и фасада Белого дома. Чтобы полюбоваться им, Армстронг повернулся к окну. Улыбнулся, и вокруг его глаз появились морщинки.

– Невероятно, правда? – сказал он. – Многие удивляются тому, что я буду здесь работать, но больше всех удивляюсь я сам, уж поверьте.

Фролих проехала мимо окон своего кабинета в здании Министерства финансов и направила автомобиль прямо к видневшемуся вдалеке куполу Капитолия.

– А в Министерстве финансов, случайно, не служил еще один Ричер? – спросил Армстронг.

«И на имена память чертовски хорошая», – подумал Ричер.

– Это мой старший брат, – ответил он.

– Мир тесен, – заметил Армстронг.

Фролих добралась до Конститьюшн-авеню и проехала мимо Капитолия. Свернула налево, на Первую улицу, и направила автомобиль к белому тенту, ведущему к боковой двери в одно из зданий сената. Слева и справа от тента расположились два автомобиля Секретной службы. Глаза стоящих на тротуаре четверых агентов смотрели холодно и настороженно. Фролих подъехала прямо к тенту и, прижавшись к бордюру, остановилась. Проверив свое положение, она подала машину на фут вперед, чтобы дверца рядом с Армстронгом точно совпала со входом в полотняное укрытие. Ричер увидел группу из троих ожидающих в туннеле агентов. Один из них шагнул вперед и открыл дверцу автомобиля. Армстронг поднял брови, как будто подобное внимание к собственной персоне слегка смущало его.

– Рад был познакомиться, друзья, – сказал он. – И спасибо вам за все, М. Э.

Он закрыл дверцу и шагнул в сумрак брезента, где его окружили агенты и повели по туннелю к зданию. Ричер мельком увидел ожидавших внутри людей в форме службы безопасности Капитолия. Армстронг шагнул в проем двери, и она плотно закрылась за его спиной. Фролих тронула автомобиль, объехала припаркованные машины и покатила на север, в сторону железнодорожного вокзала Юнион-стейшн.

– Ну вот, – проговорила она с облегчением. – Пока все идет неплохо.

– Вы рисковали, – сказал Ричер.

– Даже дважды – правда, из двухсот восьмидесяти одного миллиона, – добавила Нигли.

– О чем вы?

– Послания мог отправить один из нас.

– Думаю, вряд ли, – улыбнулась Фролих. – Ну, что скажете об Армстронге?

– Он мне понравился, – ответил Ричер. – Правда.

– Мне тоже, – кивнула Нигли. – Еще с четверга. И что теперь?

– Он пробудет в здании весь день на встречах и совещаниях. Пообедает там же, в столовой. А около семи вечера мы отвезем его домой. Там его встретит жена. Возьмем для них напрокат фильм или что-нибудь в этом роде. И весь вечер продержим взаперти.

– Нам нужна информация, – сказал Ричер. – Мы не знаем, в какой именно форме пройдет демонстрация угрозы. И где пройдет. Это может быть что угодно, вплоть до надписи на стене. Нельзя допустить, чтобы мы эту демонстрацию не заметили. Если она вообще случится.

– Проверим в полночь, – кивнула Фролих. – Если, конечно, доживем.

– И я хочу, чтобы Нигли снова допросила уборщиков. Получим от них то, что нужно, – станет гораздо спокойнее.

– Очень бы хотелось, – сказала Фролих.

Они высадили Нигли возле федеральной тюрьмы, а сами снова отправились в кабинет Фролих. Там их ждали результаты сделанной ФБР экспертизы последних двух посланий. Они во всем были идентичны первым двум. Однако к материалам на сей раз прилагался отдельный отчет химической лаборатории Бюро. В отпечатках пальцев обнаружили нечто весьма необычное.

– Сквален, – сказала Фролих. – Вы что-нибудь слышали о таком веществе?

Ричер покачал головой.

– Это ациклический углеводород. Разновидность жира. Его следы присутствуют в отпечатках больших пальцев на всех посланиях. На третьем и четвертом листах чуть больше, чем на первом и втором.

– В отпечатках всегда присутствует жир. Поэтому они и остаются на предметах.

– Но это обычный жир человеческого тела. А данное вещество другого типа. С30H50. Это рыбий жир. А точнее, жир акульей печени.

Она протянула ему бумагу через стол. Лист был исписан сложными формулами из органической химии. Действительно, в отчете указывалось, что сквален – это природный жир, устаревший вид смазки миниатюрных механизмов, таких, например, как часы. Внизу имелось добавление, в котором говорилось, что при гидрогенизации сквален через «е» превращается в сквалан через «а».

– Что такое гидрогенизация? – спросил Ричер.

– Может быть, добавление воды? – предположила Фролих. – Ну, по аналогии с гидроэлектростанцией?

Он пожал плечами, а она достала с полки словарь и пролистала его до буквы «г».

– Нет, – сказала она. – Это означает присоединение к молекуле органического соединения атомов водорода.

– Все равно ничего не понял. У меня по химии были плохие отметки.

– В общем, человек, оставивший отпечаток, вполне может быть охотником на акул.

– Или он зарабатывает на жизнь потрошением рыбы, – сказал Ричер. – Или работает в рыбном магазине. Или он специалист по старинным часовым механизмам, у которого на пальцах осталась смазка.

Фролих выдвинула ящик стола, достала папку, пролистала и вытащила лист бумаги. Передала его Ричеру. Это был рентгеноскопический снимок отпечатка большого пальца в натуральную величину.

– Тот самый? – спросил Ричер.

Фролих кивнула. Отпечаток был очень четкий. Возможно, самый четкий из тех, что видел Ричер. Просматривались каждая бороздка, каждый завиток. Казалось, отпечаток оставили нарочно, он выглядел дерзко и даже провокационно. Палец был крупный. Очень крупный. Подушечка в поперечнике почти полтора дюйма. Ричер приложил рядом собственный большой палец – тот оказался меньше. А ведь руки у него не самые изящные в мире.

– У часовщика не может быть большого пальца такого размера, – сказала Фролих.

Ричер задумчиво кивнул. Кисти у этого человека, наверное, как гроздья бананов. И кожа грубая, раз остается столь четкий отпечаток.

– Работает руками, – предположил он.

– Охотник на акул, – напомнила Фролих. – В каких местах ловят много акул?

– Может быть, во Флориде?

– Орландо как раз во Флориде.

У Фролих зазвонил телефон. Она ответила, и лицо у нее вытянулось. Фролих подняла глаза к потолку и прижала трубку к уху плечом.

– Армстронгу нужно зайти в Министерство труда, – сказала она. – И ему хочется прогуляться туда пешком.

Глава 7

От Министерства финансов до зданий сената было ровно две мили, и Фролих всю дорогу прижимала к уху мобильник. Погода стояла пасмурная, движение оказалось довольно