Кочевники поневоле - Майкл Гелприн

Бланка видела у Ловкача план устранения и его, Джерри. План, по её словам, Ловкач забыл на письменном столе, когда отправился спать. Джерри сочувственно кивал и вместе с девушкой ужасался коварству августовского воротилы. Прекрасно понимая, что такой человек никаких не предназначенных для чужого взгляда документов забыть на столе не мог. А значит, по всему получалось, что Бланке Мошетти дали ознакомиться с разработкой намеренно, только вот с какой целью, Джерри определить не удалось.

Оставался ещё вариант, что Бланка попросту лжёт, и влюблённость не мешала цепкому уму Каллахана вариант этот учитывать. Проверить, однако, возможности не было, а уличать девушку во лжи не было желания. Да и необходимости пока не было.

Бланка пришла, как обычно, через час после заката Нце. Стол к этому времени уже был накрыт для лёгкого ужина. По его окончании Джерри собирался выполнить недельной давности обещание – облететь окрестности на геликоптере и показать девушке, как выглядит июль с высоты. Осуществить это намерение, однако, не удалось.

– К нам гости, кузен, – деликатно постучавшись, доложил с порога Уэйн.

Джерри вопросительно поднял брови. Гостей он не ждал, да и ходить запросто к нему в гости могли себе позволить немногие.

– Господин Доу, – понизив голос, сообщил Уэйн. – С охраной. Ребята их задержали, ждут указаний.

– Доу? – Джерри едва удержался от удивлённого восклицания. – Проси. Скажи ребятам, чтобы охранников накормили, но сюда их не пускайте, нечего им здесь делать.

Уэйн, осторожно прикрыв дверь, удалился.

– Это тот самый Доу, милый? – Бланка растерянно остановилась, не дойдя до стола.

– Боюсь, что тот самый, – Джерри вздохнул.

– Мне уйти?

– Зачем? Ты, в отличие от него, гость желанный.

Джерри обогнул стол и двинулся к входной двери. Распахнул её, встал на пороге.

– Входите, прошу вас, Джон. – Джерри посторонился, пропуская гостя вовнутрь. – Признаться, никак не ожидал вас сегодня увидеть. Позвольте представить вам…

Он не договорил. Щёки у молодого Доу внезапно вспыхнули как маков цвет.

– Очень приятно, – забормотал гость. – Я, так сказать… Решил, что нелишним будет… Э-э… Поэтому, так сказать…

– Присаживайтесь, Джон, – прервал Каллахан это не слишком красноречивое приветствие. – Бланка – моя знакомая и гостит сейчас у меня. Мы как раз собирались поужинать. Надеюсь, вы составите нам компанию?

Не отрывая от девушки глаз, молодой Доу шагнул к столу, нашарил спинку стула и, едва не промахнувшись мимо него, уселся.

– Я по делу, – выговорил он. – Конфе… Конфи… Конфиден… Вы понимаете? Прошу прощения, леди, я имел в виду…

– Похоже, мне придётся-таки уйти. – Бланка кокетливо улыбнулась и, поднявшись, направилась к выходу. – Попробую поскучать пока без мужчин.

– Кто эта девушка? – ошеломлённо спросил Доу, едва дверь за Бланкой закрылась.

– Я же сказал – моя гостья. Она из сентября.

– Необыкновенно красивая девушка. Сколько ей лет?

– Восемнадцать. – Джерри привычным жестом скрестил на груди руки. – Столько же, сколько и вам. Не хочу показаться невежливым, но какое всё-таки дело привело вас ко мне? Или желаете сначала перекусить, а о делах поговорить позже?

– Я не голоден, – отказался Доу поспешно. – Послушайте, мистер Каллахан, я ознакомился с положением вещей. Прочитал материалы сессий за последние пять лет. Изучил документы. Клянусь, не думал, что это будет настолько сложно. Пришлось работать по двенадцать часов в сутки целый месяц. Так что я теперь в курсе.

Джерри едва заметно усмехнулся. В своё время у него ушло полгода, прежде чем он смог сказать «я в курсе».

– И к каким же выводам вы пришли? – спросил он.

– Прежде чем сделать выводы, я решил обратиться к вам. С вопросами. Или, точнее, с одним вопросом.

До чего же он изменился за последние полтора-два месяца, подумал Джерри, окинув собеседника быстрым взглядом. Выражение снулой безразличности на лице бесследно исчезло, писклявый голос с истерическими нотками стал тихим, спокойным и безэмоциональным, как у покойного отца. Взгляд перестал бегать и утратил нервный блеск. Выгоревшие, вечно растрёпанные волосы коротко острижены и уложены в аккуратную причёску на косой пробор. «Пожалуй, я ошибался, – подумал Джерри. – Мы все ошибались, полагая, что из юнца не будет толка. Быстро же государственная должность и навалившаяся внезапно ответственность перекроили его под себя».

– Вы решили обратиться с вашим вопросом именно ко мне, Джон? – спросил Каллахан, выбив из пачки сигарету и прикурив. – Или ко всем нам по очереди?

– Именно к вам.

Джерри выпустил дым, откинулся на спинку кресла:

– Могу я узнать причину?

– Разумеется. Вы кажетесь мне наиболее… – Доу щёлкнул пальцами, подбирая слово. – Наиболее демократичным, если угодно. Так что позвольте в двух словах обрисовать общую картину. Поправьте меня, пожалуйста, если где ошибусь.

Джерри затушил сигарету.

– Вы заблуждаетесь, Джон, – сказал он небрежно. – Я, в первую голову, думаю о благосостоянии республики в целом. Во вторую – о благосостоянии своего клана. И лишь потом о проблемах различных социальных прослоек. Демократией это и не пахнет. Но извольте, я слушаю вас.

– Хорошо. Республика существует за счёт зимнего товара, – прикрыв глаза, фамильным бесцветным голосом проговорил Доу. – Не будь его, нам не удалось бы прокормить население, не говоря обо всём остальном. Однако себестоимость товара слишком велика – мы вынуждены снабжать провизией и предметами потребления граждан трёх месяцев. Текущий план рассчитан на снижение себестоимости, и в этом основной вопрос, не так ли?

Джерри кивнул. Формулировка была практически идеальной.

– Альтернативный план, – продолжил между тем Доу, – не предусматривает снижения себестоимости зимнего товара. В нём речь идёт лишь о высвобождении ресурсов и частичном покрытии стоимости пушнины за счёт продукта труда перемещённых лиц, так?

Каллахан кивнул вновь.

– Именно так, – подтвердил он. – Вы прекрасно сформулировали, Джон.

– Знаете, я пришёл к выводу, что иногда имеет смысл разложить вроде бы очевидные понятия по полкам, дав им определения. В особенности это касается глобальных понятий, основополагающих, от которых зависит многое, если не всё. И тогда, после того как они улягутся, каждая на свою полку, будет видно, нет ли среди полочных стеллажей бреши.

Джерри мысленно усмехнулся. В своё время, сразу после того, как стал главой клана, он думал именно так. Происходящие события и их причины приходилось тщательно сортировать и упорядочивать. До тех пор, пока хитросплетение механизмов, двигающих жизнь и существование кочевой республики, не оказалось изучено столь хорошо, что надобность в классификациях отпала. И тогда прорехи, которых по первости хватало, стали объяснимы и затянулись сами собой.

– Итак, вы нашли брешь, Джон, – улыбнувшись, полуспросил-полузаявил Каллахан. – В первом плане или во втором?

– В обоих. – Тембр голоса главы клана Доу ничуть не изменился. – И я удивлён, почему никто кроме меня не обращает на эту брешь никакого внимания.

– Возможно, остальным то, что вы назвали брешью, таковой не кажется, – осторожно ответил Джерри.

– Возможно. И даже наверняка не кажется. Так вот, мой вопрос: почему? Почему ни один из правящей пятёрки не обращает внимания на то, что оба плана бесчеловечны?

Джерри едва удержался от удивлённой реплики. Вопросы этики на сессиях глав правящих кланов не обсуждались.

– На этот раз вы сформулировали слишком остро, Джон, – выдержав паузу, сказал Каллахан. – Не думаю, что нам с вами стоит поднимать эту проблему. Тем более что альтернативный план вполне демократичен.

– Вы находите? Насильственное расселение июньской армии и принуждение военных к труду кажется вам демократичным деянием?

– Во всяком случае, оно не предусматривает массового истребления людей, – парировал Каллахан.

– Зато предусматривает вероятность бунта. Довольно высокую. А точнее, вооружённого восстания с возможным государственным переворотом и захватом власти военными в перспективе. Это если говорить о логических последствиях, оставив вопросы этики в стороне.

Джерри поднялся. Закурил, пустил дым в потолок.

– Идеального решения нет, – сказал он мягко. – Увы, Джон. Население республики растёт. Если оставить вещи идти своим чередом, следующее поколение уже ждут значительные трудности. Речь идёт о благосостоянии республики в целом за счёт незначительной её части. На протяжении истории человеческой цивилизации так было всегда, Джон. Для достижения цели приходится жертвовать. Претворить третий план, такой, где мы обойдёмся без жертв, не удастся – его попросту не существует.

– Вы уверены в этом, мистер Каллахан? Уверены, что подобного плана нет и не может быть в принципе? А что, если я скажу, что вы ошибаетесь?