Пост-оптимальный социум. На пути к интеллектуальной революции - Аркадий Юрьевич Недель

пренатальное состояние, а в вытянутом положении – метафора лодки. Умерший не возвращался в лоно матери, а отправлялся в путешествие в потусторонний мир. А теперь вспомните Гильгамеша и его путешествие за бессмертием. Не является ли шумерский эпос продолжением убейдского похоронного обряда?

Хотя Нанно Маринатос, известная исследовательница минойцев, и предостерегала меня от излишних обобщений, я все же проведу одну параллель: когда изящная культура Крита уходила в историю, остров начали захватывать ахейцы – варвары, с точки зрения критян. Гибнущая культура оказалась им не по зубам, и они погребли ее под обломками своего невежества.

Когда уходила Хараппа, чей уход оказался почти синхронизирован с падением Крита, тот же XIV в. до н. э., ее захватили всем известные арии – пастухи, пришедшие из Средней Азии. Они оказались умнее ахейцев и восприняли высокую культуру протодравидов, откуда, кстати, по остроумному предположению Пауля Тиме (начавшего свою индологическую карьеру с диссертации о Тургеневе!), происходит их самоназвание: ar-i̯-o «относящийся с достоинством» к ari̯a «врагу/другу». Отсюда же название ведийского солярного божества Арьямана, покровителя счастливых, которого не следует путать с зороастрийским злым духом Ангро-Майнью, более известного своим именем на пехлеви как Ахриман. С ариями произошло примерно то же, что позже произойдет с римлянами, точнее даже с италиками, после завоевания ими Греции, и о чем здорово сказал Гораций: Craecia capta ferum victorem cepit et artes intulit agresti Latio[32]. Заметьте, когда нападают на цивилизацию, то в самую первую очередь уничтожают ее культовые институции в любых формах, а во вторую – под запрет попадает любая публичность. Будучи отсеченной от трансцендентного, цивилизация погибает.

К слову, приход скотоводов и установление «культурной доминанты пришельцев» над оседлыми земледельцами, вплоть до вытеснения языка последних, – известный феномен. Вспомним, например, племена хаки в Андах, которые, расселившись по Боливийскому плоскогорью, вытеснили аборигенов Тиауанако, превратив их в этническое меньшинство с полной потерей культурного и политического влияния.

Еще одно веское доказательство культурного обмена между Хараппой и Двуречьем – так называемая шишечная керамика на сосудах, обнаруженная в обоих регионах. А вот на Крите найдены цилиндрические печати и амулеты с изображением павиана, что свидетельствуют о ранних связях острова с Египтом, которые в более поздние времена осуществлялись через сирийские порты. Известно, что культура обработки металлов проникает на Крит из Анатолии. Материковая Греция и Крит общались между собой через Кипр, чья керамика во многом схожа, точнее заимствована из месопотамской.

Древняя тамильская (дравидийская) цивилизация, возникшая по всей видимости в Адичаналлуре[33], оказывается современницей тех же шумеров. В Адичаналлуре нашли образцы первичного тамильского брахми – письменного языка, вероятно, самого раннего в этих местах, образцы которого встречаются в том числе и на похоронных аксессуарах. Грэфтон Смит, работавший профессором анатомии в Каире, который первым применил рентген для изучения египетских мумий, считал жителей Адичаналлура краниологически идентичными древним египтянам. Из этого он сделал вывод о неком общем предке древних египтян и протодравидов, возможно, африканском. Позже подобные идеи получили название «гипердиффузионизма» (идея единой прародины цивилизаций), который разрабатывал Глин Дэниэл и его последователи.

Нерешенной проблемой, осевшей по большей части в сносках академических книг по истории, остается Кумари Кандам (Лемурия). Согласно литературной традиции утонувший континент, простиравшийся от Африки до Австралии, где порядка двенадцати тысяч лет назад[34]процветала протодравидийская культура и где был основан первый сайгам – поэтическое объединение, просуществовавшее более четырех тысяч лет. Потерянный континент стал своего рода idee fixe после его упоминания у тамильского поэта четырнадцатого века Качьяппы Сивачарьяра, автора «Канда Пураны». Воображение рисовало Кумари Кандам райским местом, люди там жившие не знали распрей, они занимались мирными делами, образованием и собиранием литературных текстов.

Термин «лемурия» предложил отнюдь не историк, а британский орнитолог Филип Склейтер, автор важной книги «Экзотическая орнитология», вышедшей в 1869 году. Склейтер осуществил реконструкцию континента, но, что интересно, не геологическую или антропологическую, а биологическую. Исходя из того факта, что лемуры, которые не умеют плавать, водились в Индии, Африке, на Коморских островах и водятся сегодня на Мадагаскаре, Склейтер заключает, что эти животные могли оказаться в столь разных местах только пройдя путь по суше. Следовательно, когда-то существовал континент, связывавший все эти географические точки. Со своей стороны это подтверждал крупный австрийский палеонтолог Мельхиор Ноймайр, составивший карту юрского периода, над которым работал долгие годы. К слову, современный американский зоолог Филип Джинджерич возводит лемуров к гипотетическому макроклассу плацентарных млекопитающих «Евархонта», существовавшему на Земле в период палеоцена, то есть шестьдесят пять миллионов лет назад. В 1920-х гг. прошлого века интерес к утонувшему континенту переместился в область эзотерики. Вслед за Сивачарьяром, Джеймс Чёрчуорд называет его «Му» и также описывает как рай, где всем управляли люди жреческой касты.

Следует, наверное, всегда ставить под сомнение любые «воспоминания о рае», но при этом учитывать существующие научные факты, которые говорят о фундаментальном неприятии цивилизациями конфликтов между ними.

И.В-Г. Если цивилизации не воюют, значит у людей в них живущих нет потребности в агрессии. Но выше Вы говорили о том, что агрессия необходима. Нет ли в этом противоречия? И что тогда цивилизация?

А.Н. Не думаю. Говоря об агрессии, я не имел в виду ее милитаристские формы. Агрессия, подчеркну еще раз, – это индивидуация, а не насилие, начавшееся у человека с ритуальных убийств и обрядовых захоронений убитых сородичей. Насилие существовало всегда. Межгрупповые стычки у того же Homo erectus-a, ударявшего противника дубинкой по голове (якобы укрепившей стенки его черепной коробки), что Бронислав Малиновский назвал «прототипами преступного поведения» – чисто человеческое насилие, но не цивилизационное. Разница между ними такая же, как между семейной ссорой, когда жена запирает мужа в ванне, и концлагерем. Цивилизационные конфликты, которые Хантингтон вписывает в историю как ее сущностное составляющее, – это способ моделирования событий из «конца истории». Проще говоря, одна фикция порождает другую.

Под термином «цивилизация» я имею в виду необязательно государство со стандартным набором социальных институтов. Цивилизация – это (антропологическая) система, у которой нет более необходимости к экспансии. И в этом плане она стабильна и в основном направлена на самовоспроизводство. Обратите внимание на любопытную деталь: многие печати из Хараппы и Мохенджо-Даро изображают быков с прописанными гениталиями. Резонный вопрос: почему не мужчин или коров? В то же время найдены терракотовые статуэтки, изображающие женскую красоту, порой с гипертрофированной грудью и губами. Как соотносится бычья и женская эротика? Почему бы не предположить, что индские художники изображали не анималистский или женский эротизм, и даже не свое восхищение перед сексуальностью, а идею воспроизводства, либидозную энергию, как сказали бы психоаналитики. Они сообщали нам, как нужно