Потерянные души - Юлиана Суренова

Через высокие врата он ввел гостей в колдовской замок.

С благоговейным трепетом любовались те прекрасным творением чуда — высокими, легкими, как облака, сводами, тонкими переливавшимися всеми цветами радуги стенами, словно сплетенными из сол-нечных лучей белыми кружевами лестниц. На полах, покрытых изумрудными пушистыми коврами, возвышались высокие стройные вазы, уб-ранные цветами, наполнявшими все вокруг чудесным ароматом.

Глаза гостей горели восторгом, сердца трепетали в гру-ди… Кинув на своих спутников быстрый взгляд, Ясень качнул голо-вой. Ему были понятны чувства, охватившие лишенных дара, которые никогда не видели настоящего колдовского замка. Долгие годы свя-щенники внушали им страх перед всем волшебным, перед колдунами и их жилищами, представляемым черными мрачными пещерами, грязными подземельями, наполненными удушливым затхлым воздухом. И даже те, кто, скорее из жалости, чем понимания рисковал собственной жизнью, помогая колдунам, сохраняли в своем сердце страх, который словно впитали с молоком матери. Этот страх рисовал перед глазами ужасные картины ожиданий беды и ложных предчувствий. Разве могли люди поверить, что, вырвавшись из лап страшного мира, нес-шего в себе постоянную угрозу и, к тому же, рушившегося у них на глазах, они попадут в столь прекрасное место?

— Хорошо здесь у вас, — вздохнув, прошептал старый колдун. — Счастливые, а нам вот со старухой не довелось пожить рядом с та-ким чудом.

— Вот бы остаться здесь! — вздохнула его жена.

— Лучше не лелей ложных надежд. Еще че-го доброго уверуешь в них. Потом будет больно прощаться.

— Но разве мы не останемся… — чуть слышно пробормотал Бор, испуганно взглянув на хозяев.

— Нет, — ответил ему Ясень. — Нам придется покинуть это место.

— Старший уже сказал вам об этом? — вскинул голову старик

— Да, — колдун помрачнел. — Он говорил, что нужно дождаться возвращения разведчика, а потом уходить…

— И куда же…

Но Ясень не успел ответить: к ним спус-тился Влас. Увидев его, все замерли, ожидая, что он скажет.

Колдун бросил быстрый взгляд на гостей, а затем произнес:

— Старший готов выслушать вас. Только, — его взгляд остановил-ся на малышах. — Только кому-то придется остаться здесь, с детьми. Ясень мог бы попросить посидеть с ними свою жену, но, думаю, и ребятишкам, и вам будет спокойнее, если с ними будет одна из ма-терей.

— Они обе останутся, — поспешно проговорил лишенный дара. Он не мог скрыть своего удивления тем, что Старший колдунов собира-ется выслушать не только мужчин, но и женщин. Это не могло не оза-дачить его, привыкшего к тому, что жены лишены права слова. Да и к чему оно им, не способным принимать решение? Но по-том он вспомнил, что у колдовского народа свои законы и, словно извиняясь, поспешил добавить: — Но если Правитель желает…

— Нет, нет, — поспешил успокоить его Влас. — Старший вовсе не хочет нарушать ваших обычаев. Поступайте так, как считаете нужным.

Мужчины переглянулись и все тот же лишенный дара произнес:

— Тогда, если вы не возражаете, будет лучше, если наши жены останутся. Мы понимаем, что, если хотим жить в вашем мире, нам придется измениться, и, все же, не готовы сделать это столь быст-ро.

А затем мужчины зашагали к лестнице, стремясь поскорее уви-деть того, кто должен был стать их новым правителем.

Старик улыбнулся своей жене, словно говоря ей: "Вот видишь? Радуйся, что ты родилась колдуньей и тебе ничто не мешает самой решать свою судьбу, ибо перед богами и людьми мужчина и женщина равны." Та, кивнув, коснулась лбом его плеча, и они медленно пошли вслед за лишенными дара. И лишь юноша продолжал стоять на месте.

— Что же ты? — заметив его нерешительность, спросил Влас.

— Я… — начал Бор. — Я еще не прошел испытание…

— И что из того? Разве это делает тебя немым? — оглянувшись, бросил старик. — Идем же, ты всех задерживаешь!

И тот вынужден был двинуться следом — медленно, опустив голову и пряча глаза.

Бор чувствовал себя прескверно. Еще день назад он представ-лял себя великим колдуном, героем, сражающимся за свободу и счастье своего народа, достойным того, чтобы его имя осталось в веках. Теперь же он ощущал робость, даже страх, сердце бешено билось в груди, норовя вырваться наружу. И из-за чего?

Яросвет много рассказывал о Черногоре. И чем больше Бор слушал, тем сильнее ему хотелось поменяться с ним местами, пусть не навсегда, только на время, хотя бы на один час! И вот ему предстояло увидеть своего кумира и понять, что глупые наивные фантазии не способны ничего изменить в судьбе, что ему самому придется сделать что-то… что-то по-настоящему важное, великое, чтобы хотя бы заслужить его благодарность, чтобы по-лучить право стать если не его преемником, то хотя бы помощни-ком… Опять фантазии! Он вздохнул, качнул головой, отгоняя их от себя, и, незаметно, переступил порог залы…

…В отличие от Аламира и Ясеня, которым Старший позволил присутствовать при его разговоре с чужаками и которых услышанное привело в ужас, Черногор воспринял рассказы гостей даже слишком спокойно, будто именно этого и ожидал. Наверное, так оно и было, ведь не зря же он стремился оградить своих колдунов от но-вого мира, убеждал остальных не предпринимать поспешных шагов. Удивительно, но эта уверенность Старшего успокоила всех, кто был рядом с ним в этот миг. Даже лишенные дара, пребывавшие до сих пор в полубессознательном состоянии после того, что им пришлось стать свидетелями конца прежнего мира, увидеть, как все, чем они жилы, во что верили, рушится, ожидавшие, что небо вот-вот упадет на землю в гневе на людей за то, что они натворили, стали немного приходить в себя. Действительно, раз уж тот, о ком они так много слышали, кто, как они узнали, говорил с самими богами, надеясь уз-нать у них истину, воспринимает происходящее как должное, зна-чит, на все воля божья, с которой нужно смириться и безропотно подчиниться.

— Что ж, — когда последний их гостей закончил свой рассказ, произнес Черногор, откинувшись на спинку массивного кресла, в ко-тором он сидел, положив не успевшие еще до конца зажить ноги на набитый душистыми травами валик. — Я признателен вам за то, что вы пришли и рассказали горькую правду о тех переменах, которые погу-били прежний мир, хотя мне понятно, какую боль причиняют вам вос-поминания. Если вы хотите, то можете остаться, разделить наш путь, наше будущее, каким бы оно ни было, все его радости и горес-ти. Поверьте мне, порою уже само осознание, что вы не одни, дела-ет жизнь легче и светлее.

— Мы с радостью встанем на ваш путь, — облегченно вздохнули старик со старухой. Они легко, без всяких сомнений принимали его дар, ибо это было всем, о чем они могли мечтать: прожить послед-ние дни в кругу таких же, как они, людей, без страха перед смертью, зная, что Старший не позволит их душам потеряться в бесконечности, провожая в последний путь.