Факел Геро (СИ) - Астрович Ната

Когда рабыни ушли, Галена возмущённо пробурчала:

— Госпожа! Неужели вы позволите этому мальчишке приходить в гинекей?

— Нет, не в гинекей. Дети могут играть на террасе или в саду. Нужно пользоваться моментом, пока стоят тёплые дни. Игры для детей важны, через них они узнают жизнь.

— Мне кажется, вы немного заблуждаетесь, госпожа! Не спорю, игры важны, но только для господских детей. Наверное, им нужно познавать, как вы говорите, потому что им предстоит жить в этом мире. Детям рабов нужны совсем иные умения, их с детства надо приучать приносить пользу своим господам. Плох тот господин, который пренебрегает своими обязанностями, ибо его долг дать этим бедолагам в руки ремесло, чтобы они могли заработать себе на пропитание.

— Не волнуйся, Галена, это дитя мы прокормим, — рассмеялась Федра. — Главное, чтобы она росла милой, кроткой, воспитанной…

— А если она не будет такой, госпожа? Ни кроткой, ни послушной… Если эта девчонка разочарует вас?

— Но отчего же, Галена?

— Оттого, что она дикарка, и детство её прошло в лесу среди дикарей. Сейчас она ещё тиха, потому что напугана переменами в своей жизни. Но что будет потом, когда она освоится? Не надо вам приближать её к себе, госпожа, господину Идоменею это не понравится.

— Опять ты за своё! К чему такие мрачные прогнозы? — всплеснула руками Федра. — Всё! Хватит споров! Подай мне мою накидку, хочу прогуляться по саду.

— Госпожа позволит мне сопровождать вас?

— Конечно, Галена. Куда ж я без тебя!

2.

Первым делом Клития повела маленькую рабыню на самую верхнюю террасу, где находился храм. Хиона сразу кинулась к ротонде и посмотрела вниз.

Там — тёмно-голубое море смешалось с синевой неба, и линия горизонта, разделяющая их, исчезла. Казалось, что небо начинается сразу от подножия холма. Ниже, под ротондой она увидела маленькую площадку, ограниченную со стороны обрыва невысоким ограждением.

— Клита! Пойдём туда! — закричала девочка, показывая рукой на площадку.

— Нет, Хиона, — Клития старалась, чтобы её голос звучал строго, — госпожа приказала, чтобы я научила тебя всему. Я привела тебя сюда, чтобы ты знала — это самое главное место Тритейлиона, здесь, в этом доме, живут наши боги!

— Боги? — притихла девочка. — Они какие? Злые?

— Нет, не злые, скорее строгие, и могут наказать за непослушание.

— Клита, скажи им, что я буду их слушать… Хорошо?

— Ты скоро сама сможешь им об этом сказать, — уверила её Клития, — и даже попросить о чём-нибудь. Госпожа отведёт тебя в храм и научит почитать наших богов, а пока, я расскажу тебе немного об этом месте. На этой площади перед храмом проходят все наши торжества. Перед праздниками мы плетём гирлянды и венки, делаем букеты и украшаем ими алтари. Облачённые в нарядные одежды рабы приходят сюда из своего посёлка, и мы всей общиной Тритейлиона воздаём хвалу нашим богам, приносим жертвы, танцуем и поём в их честь. Когда наш господин находится в поместье, он, как глава общины, руководит празднеством. Если его нет, то его заменяет госпожа. В будние дни, здесь, в этой ротонде господин ведёт приём, и раз в декаду, любой из жителей поместья, свободный или раб, может обратиться к нему с жалобой или просьбой. Если кто-то из мужчин желает взять себе жену, то они идут сюда, к господину Идоменею, и он даёт им разрешение на брак. Может быть, когда-нибудь он…, - Клития смутилась и опустила ресницы, щёки её порозовели.

Хиона не поняла, отчего девушка вдруг замолчала и сделалась грустной, и она решила немного развеселить свою старшую подругу:

— Смотри, Клита, — Хиона коснулась рукой медно-рыжих волос Клитии и словно обожглась, отдёрнула руку, подула на пальцы, — ты огонь!

— Что? — не поняла Клития.

— Ты красибая! Твои волосы — огонь!

— Ты считаешь меня красивой? Надо же, никто и никогда мне об том не говорил.

— Не говорил? — удивлённо переспросила девочка.

Клития вздохнула.

— Что там? — маленькая рабыня показала на крышу здания, видневшуюся среди деревьев.

— Это андрон.

— Адрон?

— В нём живёт наш господин.

— Он сейчас там?

— Нет, он в отъезде, но скоро вернётся. Как только наша госпожа получит письмо от своего супруга, здесь закипит работа. Мы все отправимся в андрон, чтобы привести в порядок покои господина к его приезду.

— Все? И я?

— Не знаю, как госпожа решит.

Они ещё немного посидели в ротонде, а затем решили вернуться к гинекею. В это же время госпожа Федра с Галеной вышли из аллеи и тоже направились к дому.

— Госпожа, я водила Хиону на верхнюю террасу, чтобы показать наш храм, — отчиталась девушка.

— Отлично, Клития. Сейчас, пока у нас есть время до дневной трапезы, мы отправимся в мои покои и займёмся рукоделием.

— Как скажете, госпожа.

Маленькая рабыня, открыв рот, наблюдала за тем, как вышивает госпожа. В руке женщины иголка была словно живая, казалось, что пальцы Федры лишь направляют и придерживают прыткую иглу. На туго натянутом полотне под рукой опытной мастерицы один за другим расцветали синие васильки. Галена и Клития тоже сидели с пяльцами в руках. Работа у молодой рабыни не спорилась, нитка постоянно путалась и рвалась, девушка бросала виноватые взгляды то на госпожу, то на Галену. Федра, заметив мучения Клитии, сказала ей:

— Оставь свою работу, милая. Сбегай лучше за своей сирингой * и сыграй нам что-нибудь.

Благодарно улыбнувшись госпоже, Клития вскочила и выбежала из комнаты.

— Так она никогда не научится вышивать, — проворчала Галена.

Федра ничего не ответила служанке. Она поманила к себе девочку, чтобы та могла полюбоваться её работой.

— Красибо, госпаджа, — восхищённо выдохнула Хиона.

— Нравится? Скоро я начну учить тебя вышиванию. Благодаря своим тонким гибким пальчикам, ты со временем, овладеешь этим искусством не хуже, чем я.

Вечером к Хионе допустили Тавриска. Набегавшись по аллеям сада, дети подошли к бассейну и принялись рассматривать изображения морских животных, которые были выложены разноцветными камешками по голубому дну водоёма.

Так прошёл первый день маленькой рабыни в поместье Тритейлион. К вечеру она так устала, что уснула, едва её голова коснулась подушки. Госпожа Федра решила, что раз дело идёт к зиме, то рабыням лучше спать в одной постели, так им будет теплее, а ей спокойнее. К будущему лету она устроит для маленькой рабыни отдельное ложе.

3.

Прошла почти декада, и за это время, к удивлению девочки, её никто ни разу не обидел и не выбранил, никто не смеялся над нею и не гнал от себя. Все её недостатки словно остались там, за городскими стенами. Она ещё недоверчиво присматривалась к обитательницам гинекея, ожидая от них какого-нибудь подвоха. Но госпожа была с ней добра и приветлива. А кухарка не упускала момента сунуть ей какое-нибудь угощение. Галена отстранённо молчала, а Клития… её Клития — милое рыжее солнышко, была всегда рядом, чтобы обнять, приласкать и успокоить. За эти дни, которые провела рядом со своей подругой, девочка узнала больше слов, чем за время, проведённое в школе гетер. Она уже довольно бойко болтала, лишь немного коверкая слова, и госпожа Федра была очень довольна её успехами.

Крохотная птичка, захваченная непогодой, унесённая злым ветром далеко от своего гнезда, потихоньку обживалась на новом месте. После череды невзгод она набиралась сил и осторожно расправляла свои белые крылышки. Благосклонность тех, кто был теперь возле неё, их любовь и забота, спокойные дни и ночи, делали своё дело. Нужно совсем немного времени, чтобы маленькая птичка, радостно взмахнув крыльями, воспарила. И там, под прозрачным голубым сводом, завела свою весеннюю трель.