Не на продажу! - Владимир Волев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следующие несколько дней я помню смутно. После кормежки и разъяснительной беседы Ричи удалился, попутно забрав с собой все мои запасы таблеток. Помню, что из дома я не выходил, еду в основном заказывал и занимался полной ерундой. Помню еще, что никто не приходил ко мне, ну почти никто. Кто-то пил со мной, ненароком забредая в это подобие квартиры, кто-то звонил, и были даже маленькие аналоги вечеринок, на которых Г. напивался до изнеможения. Но всё же мало людей, по всей видимости, разделяли взгляд Риккардо на аварию и считали меня виноватым во всех грехах человечества, и я считал так же. Да что там говорить, если оно так и было.
Хуже нахождения в запое может быть только выход из него. Особенно если объективных причин для этого попросту нет. Еще драматизма добавил тот факт, что Риккардо унес все таблетки от головной боли, а когда ты выходишь из запоя, ты в основном просто лежишь. Лежишь и мучаешься. Всё тело болит, ноги ватные, голова ничего не соображает. И самое страшное, что ты знаешь простой способ всё это закончить.
Ты оглядываешься по сторонам и видишь, на что стала похожа твоя квартира. Она точно олицетворяет твою жизнь в эти моменты. Вокруг гора бутылок, какие-то мятые коробки, пакеты и коробочки из-под китайской еды и суши. Вещи разбросаны во всех немыслимых местах, а спишь ты обычно где попало, да и кровать похожа на вулкан после извержения. Везде мусор, горы немытой посуды. Одно это может натолкнуть на мысль о том, что пора что-то менять, но для начала нужно избавиться от симптомов.
Вся соль в том, что избавиться за час не получится. Как не получится этого сделать и за день — загвоздка запоя в том, что плохо потом пропорционально тому времени, что ты пил, будто бы в назидание за грехи прошлого. Настоящего. Будущего. А простой способ — вон он, он стоит на прилавке магазина. А еще хуже в такие моменты — найти остатки спиртного у себя в холодильнике, вот это может быть действительно печально. Единственный действенный способ — пить много воды, но он помогает не так, как хотелось бы, да еще мысли. От мыслей-то ты уж точно не избавишься, как бы не возжелал этого.
И я иду за пивом. Срываюсь. Отсутствие бутылки в холодильнике не может стать помехой для меня. Дойти нужно всего ничего, магазин расположен чуть поодаль за автобусной остановкой, но в таком состоянии это достаточно длинный путь. Ты помят и уж точно не хочешь, чтобы кто-нибудь увидел тебя таким. Явственно ощущаешь на себе взгляды других, они будто следят. Наблюдают и порицают, а сами-то?
Я оглядываюсь по сторонам — через дорогу дочь переводит мать-алкоголичку в невменяемом состоянии. Это противно. Две тени следуют из одной точки пространства в другую, неведомо зачем и по какому такому замыслу. Неужели я такой же, как они? Неужели я тоже буду метаться туда-сюда, не в силах что-либо изменить… Чёрт, да банально: неужели я сейчас точно так же выгляжу? Гоню от себя мысли и продолжаю двигаться вперед. Из автобуса на остановке выходят люди, и все, будто бы сговорившись, смотрят на меня. Быстро, как только могу, ныряю в подворотню и натыкаюсь на стаю бездомных, безродных собак. Да что же со мной такое?
Они умоляюще смотрят на меня. Чего хотят? Нет в их глазах той злобы дней, которую в последнее время я вижу в глазах людей по отношению к себе. Захожу в магазин и с твердым намерением стою в очереди. Ох уж эти магазинчики — пережитки прошлого. Супермаркеты всеми силами вытесняют их, но они еще держатся непонятно на чём. Хотя люди пока еще не изменились, и старшее поколение больше доверяет этим магазинам. Приходит моя очередь, и с какой-то дикой решимостью я покупаю килограмм сосисок и минералку. Нужно прекращать всё это и наконец заняться собой. Своей квартирой и своей жизнью, может, что из этого и выйдет. Отдаю сосиски псам и иду обратно по направлению к дому, не покидая подворотен, и всё больше окольными путями…
Вот Г. и дома. Тут всё так же. Первое, чем стоит заняться в такой ситуации, — это убрать квартиру. Без этого никак, ведь эта квартира и есть отражение тебя самого — беспорядок, запустенье, грязь. Тем более это помогает отключиться от мыслей и отвлечься от того, что произошло еще недавно. Уже несколько мусорных мешков на выходе, а сам Г. со шваброй в руках драит как заведенный. Первым делом пошла посуда, потом — пыль и грязь, раскиданные бутылки. Замечательно. Теперь мятые грязные вещи летят напрямую в стиральную машинку. В такие моменты ты думаешь о том, что каждый уголок, который ты делаешь чистым, делает тебя чуть лучше, а твою жизнь проясняет. Что ж, это, возможно, единственный способ как-то отвлечься. Правда, потом ты смотришь на всё это великолепие вокруг, садишься обратно за компьютер и понимаешь, что ничего толком не изменилось. Всё так, как прежде, только грязи стало чуть меньше. На этом всё.
Вновь я оказываюсь за этим проклятым компьютером, вновь на автомате вхожу на свою виртуальную страничку в сети. Кто я здесь? На аватаре какой-то красивый человек, которого с выгодного ракурса сфотографировали на дорогой фотоаппарат. Я ли это? Уж точно вряд ли. Удаляю фото и спускаюсь чуть ниже — туда, где стена со множеством записей на ней. Вот чего я так боялся — старые записи от нее. Надо удалить подобру-поздорову. Удалить всё и постараться избавиться от вороха мыслей. Странная мысль закрадывается в голову: что случается со страничками пользователя после смерти? Продолжают ли они жить своей жизнью или так и висят в интернет-пространстве со страшной меткой: «Пользователь был онлайн последний раз 3 года назад»…
В современности, если ты не онлайн и до тебя невозможно дозвониться, то с тобой что-то не так. Нет уже того, как это было раньше, что ты можешь человека не видеть месяц, а потом
