Стирая границы - Симона Элкелес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она выхватывает ее обратно.
– Ты не можешь есть это холодным. Поверь мне.
– Курица вкусная даже холодная.
– Не тушеный цыпленок.
– Ты перестанешь командовать?
– Нет. Ты перестанешь быть героем?
– Я никогда не был героем, Далила.
– Действительно, – говорит она. – Ты просто получил пулю вместо меня. Велика важность.
Сдавшись, я сажусь на один из стульев и смотрю, как она с видом эксперта подогревает впечатляющую порцию из остатков блюд. Поставив передо мной горячую еду, она говорит мягким, извиняющимся тоном:
– Прости, что поцеловала тебя в саду. Это было глупо и действительно по-детски.
Я беру кусок тушеного цыпленка.
– Я не жалуюсь, не видно?
– Я увела тебя с поста. Я отвлекала тебя, а потом тебя подстрелили.
Я размахиваю перед ней вилкой.
– Не могу с этим поспорить. Ты отвлекаешь.
– Зачем ты это сделал?
Я откусываю кусочек tamale, и рот наполняет слюна, мне хочется еще.
– Сделал что?
– Подверг свою жизнь опасности. Ты же мог погибнуть.
– Ага, и кому бы было дело? – Черт, не думаю, что мама проронила бы и слезинку, если бы я исчез навсегда. Ну, если подумать, может, одну или две, когда протрезвеет, но на этом все закончится. А Пол закатил бы вечеринку, празднуя мой уход из этого мира.
Я понимаю, что запихиваюсь едой, как свинья, но она такая вкусная, сладкая и пряная. Я бы мог есть весь день. И цыпленок действительно вкуснее подогретым.
– Помедленнее, – говорит Далила, пораженно наблюдая, как я засовываю еду в рот.
– Не могу. Она такая чертовски хорошая. – Я показываю на tamales. – Кто бы это ни сделал – он гений.
– Я скажу Лоле, чтобы приготовила тебе побольше.
Ее слова повисают в ночном воздухе.
Пришло время быть честным с ней, потому что мы не можем притворяться, что ничего не происходит.
– После сегодняшней ночи мы больше не увидимся, Далила. Мне нужно сосредоточиться, а тебе нужно понять, что это не я ввязался в какую-то борьбу картелей за власть. Именно твоя семья привлекла внимание чего-то большего, чем ты готова признать.
– Я теперь не знаю, что и думать, – говорит она тихим печальным голосом. Она вытирает глаза несколько раз, и я понимаю, что она пытается не расплакаться. – Мне нужно идти.
Прежде чем я окликаю ее, она исчезает в темноте дома.
У меня неприятности, потому что я ничего не хочу сильнее, чем взять Далилу Сандоваль в свои объятия и утешать ее, пока не взойдет солнце.
Двадцатая глава
Далила
Он сказал, что мы никогда больше не увидимся. Ох, его слова очень ранили меня, но я не показала этого. Прежде чем он успел бы сказать что-то еще, из-за чего слезы точно потекли бы по моему лицу, я выбежала из кухни.
Когда я добираюсь до спальни, то закрываю дверь и прикладываю руку к бьющемуся сердцу. Это ненормально. Близость к Райану делает меня одновременно счастливой и печальной, нервной и возбужденной. Я не знаю, что Райан думает обо мне. Он, скорее всего, думает, что я – проблема.
Он прав.
Я даже не могу позвонить Суне или Деми, потому что они спят. И они не поймут, что со мной происходит, потому что я и самой себе не могу объяснить. Перестрелка сегодня ночью действительно перевернула мою жизнь. Я всегда считала себя независимой, самостоятельной и способной позаботиться о себе.
До сегодняшнего вечера.
Успокойся, Далила. Райан Хесс – просто парень. Очень стройный и мускулистый парень, за которого девушка может цепляться в поисках безопасности, защиты и…
Он ясно дал понять, что больше не хочет меня видеть. Между нами совсем ничего нет.
Я плюхаюсь на кровать, зарываюсь лицом в подушку и издаю стон. Почему мне кажется, что я могу доверять Райану больше, чем своей семье? Я верю, когда он говорит, что ничего не знает о связи его отчима с Сантьяго Вега. Раньше я смотрела на своих родителей и видела двух идеальных людей. Но они не идеальны. И к тому же не доверяют мне, не рассказывают о настоящей опасности, которой подвергают нашу семью.
Теперь мои родители кажутся незнакомцами, скрывающими от меня важную правду.
Пока я ворочаюсь во сне, страх перед тем стрелком все еще сидит у меня в голове. Внезапно ужас охватывает меня, и я начинаю безудержно трястись. Сегодня вечером Райана подстрелили, когда он защищал меня. Что, если бы я потеряла его еще до того, как узнала по-настоящему?
Меня бросает в пот, мое сердце ноет, и я не могу перестать беспокоиться о том, что может случиться что-то страшное. Уже почти три часа ночи. Я сажусь в постели и надеюсь, что страх уйдет, но этого не происходит.
Проходит пять минут. Каждый скрип и звук пугают меня, словно что-то злое таится за углом.
Не раздумывая, я бегу вниз по ступенькам в гостевую спальню. Райан не спит. Он лежит на кровати, подложив руку под голову.
– Привет, – говорю я смущенно, облокотившись о дверь.
– Привет, – отвечает он. – Что случилось?
– Не могу заснуть, – говорю я, и мой голос дрожит.
Он садится, а на его обычно каменном лице отражается беспокойство.
– Все нормально?
Я киваю.
Потом качаю головой.
– Я психую из-за того, что произошло днем. То есть я должна чувствовать себя нормально. Я знаю, что папа нанял много людей для защиты дома и для нашей безопасности. Но… – Я колеблюсь. Не хочу вкладывать ему в голову безумные мысли о моем отце. – Знаю, что мы больше не увидимся, но, Райан, можно мне побыть с тобой сегодня ночью?
Наши глаза встречаются.
– Иди сюда, – говорит он. Райан подвигается и поднимает покрывало. Я осторожно иду к кровати и ложусь под одеяло, наслаждаясь теплом простыни, нагретой
