Бойтесь своих желаний - Екатерина Орлова

— А если я хочу так думать?

— Не поняла?

Я немного отстраняюсь, глядя на Мишу в замешательстве. Он выпускает меня из объятий и делает шаг назад. Ерошит свои волосы, и я понимаю, что он по какой-то причине сильно нервничает.

— Миш?

— Слушай, я хочу хотя бы раз увидеть, что эти отношения нужны не только мне.

— Они нужны не только тебе, — шепчу я, осознавая наконец всю серьезность ситуации. Миша перестал шутить и балагурить в своей обычной манере. Сейчас он настолько серьезен, насколько может быть. Таким я видела его всего пару раз, и на меня это настроение не распространялось.

— Так покажи мне это, Белка. Покажи, что не один я в них нуждаюсь. Потому что до этого момента все выглядело так, как будто тебе на нас наплевать.

— Это совсем не так. — Мой голос уже едва слышен. Мне не нравится то, как Миша разговаривает со мной, не нравится, что он сомневается во мне. Я хочу назад своего балагура, который любую серьезную ситуацию сводит к шутке.

— Пока что я вижу все именно в таком свете, Ульяна. — И вот это его «Ульяна» еще. Он так обращается ко мне только когда злится. Но он ведь даже раздражается на меня всегда в шутку. Что сейчас изменилось?

— Мишенька, мне нужны эти отношения. — Я подхожу к нему и сама обнимаю за талию. — Ты мне нужен.

Он тяжело вздыхает, но кладет руку на мою спину. Зарывается носом мне в волосы и трется кончиком о кожу головы.

— Ну что ты себе надумал такое? Почему решил, что я равнодушна?

— Не бери в голову, — коротко отвечает он, а потом целует меня в макушку. — Идем, скоро должны привезти торт.

Я, может, накручиваю себя, но мне кажется, что остаток вечера Миша ведет себя сдержаннее. Он по прежнему прикасается ко мне, целует мимолетом, шутит и смеется, но между нами словно черная кошка пробежала.

— А этот Аркадий… он кто? — спрашиваю на обратной дороге.

— Отец моей бывшей. Они с женой дружны с моими родителями уже много лет.

— А почему он сегодня без жены?

— Понятия не имею, я не спрашивал.

— И что? Ты встречался с его дочерью?

— «Встречался» — слишком громкое слово. Так, пару раз сходили на свидания. Знаешь, как оно, когда родители то и дело вливают в уши «Светочка такая хорошая девочка, вы были бы прекрасной парой»? Все в этом духе. Мне было семнадцать, когда мы типа встречались. Потом я понял, что Светка вообще не моего поля ягода. Она такая вся правильная папина доченька. До свадьбы ни-ни, поцелуй только на третьем свидании.

— И ты до него даже не дотянул, — хмыкаю я.

— Не дотянул, да. Мне уже на первом стало скучно, но я дал нашим отношениям еще шанс, после которого только укрепился в мысли, что мы не подходим друг другу. А потом я пошел вразнос, когда пошел учиться. Дальше — армия. В общем, я о Светке не думал больше ни дня. Но, судя по всему, дядя Аркадий так и не отпустил мысль свести нас. Иначе какого черта он бы полез к тебе с откровениями и вопросами?

Миша тормозит у моего дома, и я перевожу на него вопросительный взгляд. Мы договаривались, что эту ночь проведем у него. Он глушит мотор и смотрит прямо перед собой.

— Миш, все хорошо?

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Ты говорил, что мы поедем к тебе.

— А, прости, совсем замотался, — отвечает он с небольшой улыбкой, но все равно не заводит машину и не везет меня к себе.

Я отстегиваю ремень и поворачиваюсь к Мише всем телом, подвигаясь ближе. Беру его за руку и переплетаю наши пальцы. Не знаю, что нужно говорить. Интуитивно чувствую, что обязательно надо как-то показать Мише мою привязанность, но пока еще не понимаю, как именно. Признаться в чувствах? От одной мысли все внутри меня замирает. Я пока еще не готова. Не знаю, что меня сдерживает, но так я чувствую. Рано еще.

— Мы увидимся завтра? — спрашиваю негромко.

— Пока не знаю.

— Миш, посмотри на меня.

Он поворачивает голову и впивается в меня взглядом. В нем столько эмоций, и в то же время совершенно непробиваемый. Мне не нравится каменное выражение его лица, хочется, чтобы он расслабился и улыбнулся. Пытаясь спровоцировать его улыбку, я начинаю улыбаться сама.

— Ты такой молодец, что сегодня решил вопрос с тортом.

— Это было просто, они были обязаны его заменить, — сухо констатирует он, и мой энтузиазм окончательно гаснет. Но я нахожу в себе силы еще немного оживить этот разговор.

— Мне очень понравился праздник.

— Да, мне тоже. Я, наверное, поеду, Уль.

— Миша, я не хочу… — сглатываю ком в горле. — Не хочу, чтобы ты думал, что мне все равно.

— Забей. Обсудили и проехали.

— Забери меня к себе сегодня, — прошу я, хоть и чувствую себя при этом унижающейся. Как-то не привыкла я навязываться мужчинам.

— Давай завтра созвонимся и встретимся, если будет возможность. Сегодня я бы просто лег спать.

— А мы ляжем.

Черт, как же неловко вот так напрашиваться на мужское внимание. Миша поднимает вторую руку и проводит пальцами по моей щеке.

— Проводить тебя до квартиры?

— Спасибо, дойду. — Теперь мой голос звучит сухо и безэмоционально.

Во-первых, Миша никогда не спрашивает, проводить ли меня, он всегда просто делает это. Во-вторых, меня раздражает как он просто проигнорировал мое последнее замечание. Я тут, видите ли, унижаюсь, наступаю на горло собственной гордости, а он задает мне дурацкий вопрос. Ну и ладно!

Дергаю ручку двери и вылетаю на улицу.

— Уля! — зовет Миша, но я не оборачиваюсь.

Подхватив подол платья, несусь к подъезду, словно за мной гонятся черти и сам Сатана. И снова меня озаряет. В другой ситуации Миша кинулся бы следом, но в этот раз дверца с его стороны не хлопнула. Более того, как только за мной закрывается дверь подъезда, я слышу, как Миша заводит машину и отъезжает от моего дома.

— Зараза! — вскрикиваю, ударив ладонью по двери, а потом несусь наверх по ступенькам.

Меня разрывают злость и обида. Какое право он имел так себя вести со мной? Вынудил навязываться, чтобы потом отшить? Что такого я ему сказала? Просто констатировала, что многие пары расстаются? Да другой мужик был бы счастлив, что его не пытаются окольцевать, а этот… Внутри все переворачивается от мысли, что мы могли сегодня подойти к тому самому расставанию, о котором я говорила. Так не хочется. Я уже влюбилась в Мишку, он стал