Бойтесь своих желаний - Екатерина Орлова

в дверь. Я распахиваю ее, ожидая увидеть привычный образ Миши, но застываю прямо с открытым ртом. На Лаврове костюм и пальто длиной до колена. Сегодня его волосы уложены в отличие от ставшего уже привычным беспорядка на голове, потому что он любитель запустить пятерню и ерошить гриву. Особенно когда раздражается. Миша смотрит на меня таким же обалдевшим взглядом, как и я на него.

— Миш, ты или войди или выйди, — подает голос Оля. — Холодно из подъезда, у нас и так батареи не горячие.

— А, да, — отмирает он и делает шаг в квартиру, тут же закрывая за собой дверь. — Ну привет, — уже тише только мне. И голосом таким… ух, прямо ноги задрожали.

— Привет, — отвечаю я, а потом прочищаю горло и повторяю приветствие. Охрипла. Простудилась, может?

— Шапка где? — по привычке спрашивает Миша.

— Да ты что? — Я таращу на него глаза. — Какая шапка? Ты прическу мою видишь? Олька колдовала над ней час, у меня даже шея затекла.

— О, Господи. — Он закатывает глаза. — Поехали.

Мы прощаемся с девочками, я захватываю коробку с подарком для Инны Владимировны, и мы наконец покидаем квартиру и выходим из подъезда. Миша галантно открывает для меня дверь и усаживает в машину, а потом занимает водительское место.

— Мы же договорились, что подарок от нас двоих покупаю я.

— Миш, это неправильно.

— Белка, это как раз правильно. Это ты уже себе что-то там выдумала. Много потратила?

— Почти ничего. На самом деле это просто… — Я краснею, дергая ленточку на коробке. — Там всего лишь вязанные носки. У меня мама вяжет, я ее попросила, только пряжу купила да на пересылку потратилась. Не Бог весть какой подарок, то твоя мама любит выскакивать на улицу в шлепанцах резиновых, а в мороз это небезопасно. Вот я и подумала, что…

Миша не дает договорить. Перехватывает меня за затылок и, резко приблизив свое лицо к моему, целует. Сразу становится так вкусно и тепло, что я даже не ругаю его за съеденную помаду. Когда он отстраняется от меня, я уже едва живая. Задыхаюсь от нехватки кислорода и переполняющих чувств. Миша прижимается лбом к моему и улыбается.

— Ты сегодня такая красивая.

— Ты говоришь мне это каждый день.

— Неприятно? Я перестану.

— Какой-то ты слишком сговорчивый сегодня, — прищурившись, говорю я. А все только ради того, чтобы увести от темы комплиментов. Не могу принимать их, когда он говорит это таким голосом: проникновенным и серьезным. Когда шутливо произносит похвалу, я шучу вместе с ним, и легко воспринимаю это. Но когда вот так… я теряюсь.

Миша, судя по всему, уже уловивший неловкость, которую я испытываю, переводит все в шутку.

— Это я коплю твою расположенность, чтобы потом вылить на тебя ушат холодной воды.

— Да? И в чем же это будет заключаться? Или ты говоришь именно то, что имеешь в виду?

Он смеется.

— Нет, я не собираюсь окатывать тебя водой. Например, я могу на сегодняшнем празднике по всеуслышание объявить, что мы женимся. Природная деликатность не позволит тебе отказать мне у всех на глазах, и так мы будем помолвлены.

Я ахаю.

— Твоя наглость просто не знает границ! — восклицаю я, а Миша подмигивает.

— Я сейчас ляпнул, не подумав. А, обмозговав, понял, что это блестящая идея.

Теперь я хмурюсь.

— Даже не вздумай провернуть такое.

— Не волнуйся, Белочка. Предложение я буду делать в интимной обстановке. Ну поехали.

Мы прибываем в ресторан, когда все гости уже на месте. Мне немного неловко подходить к имениннице под таким количеством заинтересованных взглядов. Миша поддерживает меня за поясницу, пока ведет к Инне Владимировне. Она встает из-за стола и широко улыбается, встречая нас. Мы расцеловываемся, поздравляем именинницу и наконец занимаем свои места за столом. У меня голова идет кругом от количества незнакомых лиц и разнообразия блюд. Дальше начинается череда поздравлений, тостов и разговоров. Сидящий рядом мужчина легко увлекает меня в обсуждение пород собак, а я рассказываю ему о своей фобии. Он оказывается тем самым кинологом, который занимается собаками Лавровых и убеждает меня, что я нуждаюсь в общении с собаками, чтобы перестать их бояться и начать любить.

Миша сжимает мою талию и, наклонившись через мое плечо, с улыбкой говорит:

— Илья, это моя женщина.

Кинолог смеется.

— Я в курсе.

— Прямо вот совсем моя, — не унимается Миша. — От макушки и до кончиков пальцев на ногах.

Я краснею и легонько шлепаю Мишу по бедру.

— Прекрати, мы просто общаемся.

— Если бы я не встрял, Илья уже предлагал бы тебе приехать в его тренировочный центр для собак, где обхаживал в надежде заработать твое расположение. Я прав? — спрашивает он Илью, а тот со смешком кивает.

— План был примерно таков.

— Ах ты коварный тип гражданской наружности! — притворно возмущаюсь я, а кинолог только пожимает плечами.

— В любви и на войне, Уленька.

— Не называй ее Уленькой, — строго говорит Миша, но мы все понимаем, что эта суровость напускная. Уж не знаю, какие там у него отношения с Ильей, но, на первый взгляд, мужчина совсем не собирался уводить меня у Миши.

— Не перегибай, — шиплю я, когда Илья, подняв руки и признав капитуляцию встает и удаляется из поля зрения.

— Да если бы я не встрял, то он бы уже записывал твой номер.

Я прищуриваюсь.

— Ты хочешь сказать, что я так просто раздаю налево и направо свой номер?

— Нет, но у некоторых мужчин есть суперспособность затягивать в омут невинных белочек так быстро, что те сами не замечают, как уже оказываются у него в постели.

— Илья не такой.

— Ты там знаешь, — хмыкает Миша.

Час спустя я подпираю плечом колонну в ресторане, глядя на то, как по танцполу движутся пары. Миши нигде нет. Минут двадцать назад он вышел поговорить с Марком, и с тех пор я его не видела. Танцевать хочется до дрожи в коленках, я так давно этого не делала, а мой мужчина ни разу еще сегодня меня не пригласил.

— Подарите мне танец, прекрасная незнакомка, — раздается справа от меня.

Я смотрю на мужчину средних лет, который галантно вытянул руку ладонью вверх и слегка склонил голову набок. У него на лице написано, что он хищник, но что я потеряю, если потанцую с ним? Вкладываю свою ладонь в его, и мы выходим на танцпол. Мужчина не позволяет себе лишнего, не трется об меня и не прижимается чересчур сильно.

— Аркадий, — представляется он с улыбкой.

— Ульяна.

— Какое красивое имя.

— Спасибо.

Он улыбается, а глаза ощупывают мое лицо. Мне кажется, Аркадий из