Крепость на дюнах (СИ) - Романов Герман Иванович

— Вполне разумно — нападение в такой обстановке безумное предприятие — наших солдат просто бы перебили!

— Так и произошло, герр генерал. К ним немедленно отправились несколько русских, видимо, что-то заподозрив — то были парашютисты, потребовавшие сдать оружие. Наши сразу начали стрелять, но были расстреляны из башенных пулеметов. Возможно, кто-то из них был взят в плен раненым — по крайней мере, двое точно.

— Жаль, — пробормотал Манштейн, хотя на самом деле не испытывал искреннего сочувствия — идет кровопролитная война, а на ней не до сантиментов. А потери всегда будут.

— Вторая группа фельдфебеля Хартманна пошла по шоссейному мосту сразу, надеясь, что в потоке отступающих русских солдат ей удастся благополучно добраться. Однако на другом берегу русские десантники устроили что-то вроде фильтрации, где проводили сортировку с проверкой документов вместе с парашютистами сотрудники «гепэу». И оттуда целыми подразделениями отправляли на сборные пункты для пополнения разных частей, что отступили к Двинску от границы. И там тоже разоружали все подразделения, которые по своей численности представляли взвод и меньше по составу. Часть наших солдат, что попытались сопротивляться, перебили, остальных взяли в плен — они сложили оружие.

— Им не оставалось ничего другого, — Манштейн пожал плечами — он не осуждал диверсантов за сдачу в плен. Начинать бой в таких условиях безумие — гибель группы обер-лейтенанта Кнаака тому подтверждение. Дальше слушать рассказ было бессмысленно — и так все понятно.

После ликвидации сразу двух диверсионных групп большевики усилили бдительность многократно, и встретили немецкие танки собранно, тем более возведя импровизированный тет де пон — предмостное укрепление. Времени им вполне хватило, чтобы своих солдат перебросить на противоположный берег, и взорвать за ними мост. Оставшиеся парашютисты ушли севернее или южнее по берегу, а там переправились на заранее припасенных лодках, которых на южной стороне Двины попросту не осталось. А плавающие танки и сами могут пересечь реку, они для этого и созданы.

Что ж — ничего страшного не случилось, нельзя надеяться на бесконечное везение — милость Фортуны переменчива. Теперь остается выбрать пригодный участок для создания плацдарма, и война продолжится…

Глава 2

27–28 июня 1941 года

Рига

Командующий Северо-Западным фронтом

генерал-полковник Кузнецов

— УНС от границы отведены на двинский рубеж. Стройучасткам поставлены задачи, нарезаны дивизионные полосы обороны. Все отступающие строители и части укрепрайонов в настоящий момент переформировывают в стрелковые и пулеметные батальоны, и направляют на восстановление старых позиций, что были в ту войну с германцами. Командный состав направлен из Рижского пехотного училища — курсанты старшего курса получили звания лейтенантов, младшего, что уже год отучились, сержантов. Будет приказ — станут младшими лейтенантами после боев.

Командующий потер лоб ладонью — он невыносимо устал за эти дни. КП фронта позавчера вечером, тридцать часов тому назад, было покинуто — немцы вышли на подступы к Паневежису, пришлось экстренно уезжать. Автотранспортным колоннам досталось от бомбежек и нападений местных повстанцев, но взятый в охрану батальон 10-й воздушно-десантной бригады рассеял отряд айзсаргов. Сама же бригада была отправлена на спешно собранных автомашинах в Двинск, и судя по всему, успела вовремя.

— На возведении позиций работает местное население — примерно тридцать тысяч человек трудятся от Риги до Двинска, собранные по мобилизации ЦК компартии Латвии. Часть из людей будет призвана, как только оборону займут отводимые стрелковые дивизии. Необходимо задержать противника на реке, желательно на несколько недель.

— Все зависит от состояния дивизий, товарищ командующий, — негромко произнес генерал Дедаев. — Но в любом случае попытаться нужно, благо наличие старых укреплений позволяет на это надеяться. Как я прикинул — от Бабитского озера до Двинска примерно 240 км. Нужно еще три дня, чтобы завершить работы, если они начаты вчера.

— Позавчера, Николай Алексеевич — первые приказы я отдал в ночь на 25-е число, после разговора с дивизионным комиссаром Николаевым еще в Паневежисе. К полудню 25-го в Риге были уже собраны три батальона Рабочей гвардии, еще один в Двинске, и начато формирование сразу двадцати добровольческих рот по всем уездам. К настоящему часу все они собраны, уже получили оружие бывшей латвийской армии, обмундирование также, с нашими знаками различия. Вот смотрите, что получается, — Кузнецов склонился над картой, взяв в руки карандаш.

— От Икскюля до Кокнесе около 70-ти километров, этот участок отведен вашему соседу слева — 8-й армии генерала Собенникова. У него четыре стрелковых дивизии 10-го и 11-го корпусов в первой линии, одна во второй — 48-я, сильно потрепанная на границе. В резерве 12-й мехкорпус — он уже за Двиной, приводит себя в порядок. Танковые дивизии всех наших мехкорпусов из-за больших потерь переформированы в бригады. Часть танковых полков сведена в батальоны. Корпусу генерала Шестопалова из двух бригад также оставлен 28-й мотострелковый полк для усиления. Он фактически не понес потерь, практически не участвовал в боях. 202- я моторизованная будет находиться в твоем резерве, переведена в обычную стрелковую дивизию — автотранспорт изъят для нужд фронта, дополнена потрепанным полком пехоты из 23-й танковой дивизии твоего знакомца по Либаве полковника Орленко. Будем искать для нее пополнение.

— В моем резерве?!

— Твоя Приморская группа войдет в полном составе в 65-й стрелковый корпус, который ты и возглавишь — вот приказ. Генерал-майор Комиссаров назначен твоим заместителем — растерялся, у меня нет на него надежды, не потянет он, — Федор Исидорович протянул генералу давно напечатанный приказ. Он сам не ожидал столь скорого прибытия войск защищавших Либаву, слишком далеко это направление от Риги. Однако авангард 67-й стрелковой дивизии прибыл на южные подступы к столице Латвии с похвальной поспешностью, на грузовиках и поездах, которые после разгрузки были немедленно отправлены обратно к Салдусу. Переброска частей шла «перекатами», что позволяло надеяться, что вечером она будет закончена

Сидящий напротив него Дедаев взял листок, медленно прочел его, и внимательно посмотрел на командующего фронта.

— В корпусе только управление с приданными частями. Один полк 16-й дивизии прибыл вчера и отправлен на позиции. С утра на транспортах и кораблях Балтфлота перевезены стрелковый и дивизион гаубичного полка из Пярну, завтра будет еще один полк с артиллерией из Гапсаля и Таллинна. Дивизия из резерва, полнокровная — займет фронт от Икскюля до Олая, исключая последний. Твой 114-й полк уже в Олае — перевезен эшелонами от Виндавы — правда, перенес бомбежку.

— Я уже встретился по пути с полковником Муравьевым — потери от бомбардировки незначительные, терпимые, скажу так. Нам больше досталось — почти две сотни красноармейцев выбили.

— Ничего не поделаешь, противник захватил господство в воздухе, а наша авиация по вине руководства какое-то время была дезорганизована перебазированием с прифронтовых аэродромов. Но генерал Ионов уже навел порядок. К сожалению, поздновато — немецкий моторизованный корпус вышел к Двинску — хорошо, что мосты успели взорвать.

— Нужно как можно быстрее отводить армии за Двину, иначе может произойти худое…

— Второй день отходят. Мехкорпуса уже за рекой, как и 29-й корпус — там 179-я дивизия вполне боеспособна. В Двинске управление 11-й армией, к Краславе подошла 112-я стрелковая дивизия из армии Ершакова, которая занимает Полоцкий укрепрайон на старой границе. Теперь левый фланг фронта прикрыт, и быстрого прорыва врага там не случится. Армия свежая, перебрасывается с внутренних округов еще с десятых чисел.

— А в центре что, товарищ командующий?

— От Кокнесе по Ливаны позиции 27-й армии Берзарина — там уже 24-й корпус — обе «латышские» дивизии пополнены до штатов мобилизованными местными коммунистами и комсомольцами — так что будут драться. От Идрицы подошел 21-й мехкорпус Лелюшенко силой в моторизованную дивизию, дней через пять прибудут две «эстонские» дивизии 22-го корпуса — сейчас их тоже спешно пополняют надежными кадрами. Перебрасываем 185-я дивизию, выведенную из состава 21-го мехкорпуса. В ней совершенно отсутствует как автотранспорт, так и винтовки с пулеметами. Так что пополним с окружных складов мобзапаса, как сможем — в обороне обычная пехота нужна, а не моторизованная.