Дневники. 1946-1947 - Михаил Михайлович Пришвин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечером с Аликом ходили на тягу. Паренек славный, не раздражает.
Воды в реке еще много. Основная вода бежит с такой силой, что завертывает стоячую воду разлива, и та образует два течения, основное вниз и рядом с ним вверх (рыба, плывущая вверх на икрометание, облегчая себе путь против воды, избирает себе, конечно, это второе течение вверх...).
Я как женщина, которой надо родить, чтобы определить себя, смотрю на землю влюбленный, земля меня
133
и держала своей красотой, и я мало чувствовал красоту неба. Мне казалось всегда, что небо - это какая-то нереальность: облака - туман, синева - воздух, и все, в общем, неправда и не всерьез (как-то взять нечего). А Ляля пришла ко мне с небом, и я тоже за ней стал подниматься, она же снисходительно поощряла мою любовь к земле, понимая эту любовь как стремление всего лучшего живого к небу, к солнцу. Так вот мы и живем, я смотрю на землю, она смотрит на небо. Мы сходимся в том, что, уходя ввысь, мы должны захватить с собой и все наше любимое на земле.
Подрядчик Петухов Георг. Алекс, встретился и сказал, что отказ Зубова - недоразумение: ему не умели дать понять, что это не ремонт, а незначительная работа в неурочное время с ничтожной стратой материала. Как Ляля неопытна! Такая умница - и поди вот... В другой раз надо бы обдуманно выбирать для нее роли. Тут дело даже не в уме, а в благородстве: нет у нее в голове той маленькой способности расчетца жизненного, который так по-разному выражен у еврея, у немца, у русского. Сущность этого расчетца у всех одинакова, но у всех по-разному она выражена в отношении к высшим свойствам ума.
Какое удивительное средство в жизненной борьбе: судьба - не судьба. И как я это раньше не знал! Вот теперь как хорошо думать о даче своей в Поречье: будет судьба - будет дом, нет - не надо: не судьба. Итак, будет - обрадуюсь, не будет - тоже обрадуюсь.
28 Апреля. Красная горка.
Утро пока хорошее, но ветерок с каждым часом сильнее. Цветет волчье лыко.
NB. 29-го хорошо поработать. 30-го Ляля приедет. 1-го мая празднуем в «Поречье»: три дня праздника: вторник, среда, четверг. 3го в пятницу отдать Ване ключи, послать Map. Вас. с ключом на завод и напомнить. В среду 1-го ловить Зубова, не будет - самому к Зубову, может быть, послать Петухова.
134
По мере того, как теща дальше и дальше уходит в болезнь, Ляля становится и серьезней и раздражительней, а я сам себе кажусь все более легкомысленным. Мало того! даже и самое лучшее, мои религиозные переживания с Лялей, начинают мне показываться как переживания не человека, а художника. Но я не говорю, что это действительно так, а что по мере того как там что-то изменяется, я изменяю свой взгляд на себя...
Что это, жалость? Как я Леву жалел! И куда это все делось?
У Хорьковой уютная комната. Ревет безобразно радио. - Вы это не выключаете? - Нет, никогда. Если я выключу и буду одна, то начинаю реветь и мне кажется, я с ума схожу.
Вечером ветер восточный улегся, пришли сплошные облака, пасмурно и тепло. Вальдшнепы хорошо тянули. Алик убил одного и обезумел от счастья.
Чувствую, что «судьба - не судьба» придумана человеком, который в пути, когда ему ветер был взад. Дуй же, дуй, мой добрый ветер, и повертывай железку судьба - не судьба, как тебе хочется, только бы моя Ляля была жива и здорова.
29Апреля. Фомина*.
Четкий план моральный - вот что надо сделать при наличии захватывающей красоты первого начала. Это мораль заключается в переходе «Надо» (императива) от объекта в обладание самого субъекта. Урка обладает воровской свободой. Если же он презираемый им императив берет на себя, то он сам лично должен выполнить это веление лучше всех. Они похожи на запертую воду (ловить
* Неделя, следующая за Пасхальной, в память о чуде уверования апостола Фомы в Воскресение Христа.
135
силу воды плотиной умеют даже бобры, а о человеке и говорить нечего: человек ловит воду, ловит ветер и зверя, ловит легко, зная привычку его возвращаться по кругу домой: ловушку ставят на то место, откуда его согнали). И так же силу этих людей на канале обращают на пользу всего человека, сокращая им срок наказания, заманивая достижением счастья возвращения в свой дом. Но как поймать свободу испорченных людей, умеющих жить свободно за счет счастья другого? Как поймать на службу всему человеку силу тех, кто живет для себя, и в себе нет у него ни дома ни крова и ничего, излучающего ласку, и нежность, и уют, и счастье согласия своего личного дела с огромным делом всего человека, ведущего за собой в царство вечности и блаженства всякую тварь?
Это чудесно у человека, что иной из нас способен снять с себя последнюю рубашку и в счастливом порыве при выходе из глубокого радушия отдать ее ближнему. Но, конечно, перед этим порывом надо довольно и потрудиться, чтобы иметь свою то рубашку, нужно научиться беречь ее, стирать, гладить, пришивать оторванные пуговки, быть ее собственником и разделять вместе со всеми: своя рубашка ближе к телу.
Надо широко использовать народную мудрость как мораль - по примеру босяцкой морали.
30 Апреля. Вчера на тяге теплая серая навись. Стоял на перекрестке: во все стороны были усыпаны желтой прошлогодней листвой пути-просеки, как языки широкие, [сходящиеся] все уже и уже. А над ними так же вершины деревьев сходились все ближе и ближе, выгрызая из неба светло-серые языки. На перекрестке была группа дубов - в одну сторону просек был из лиственного леса, там млеют и тают березки с осинками: березки белые, осинки молодые зеленые, почки у березок наклюнулись. В другую сторону лес был смешанным: там и тут из серого выступала темная ель. В третью сторону одни елки - там скучно! В четвертую по двум сторонам одни частые березки, белые
136
на желтом, и по желтому не спеша в мою сторону ковылял линяющий беляк, и белые пятна были на нем как белые клочки снега в оврагах.
Днем вчера дождик редкий и теплый капал и березовые почки на глазах лопались и выпускали зеленые хвостики. Где-то, наверно, сохранились пятнышки снега, но не увидишь глазами
