...Имя сей звезде Чернобыль - Алесь Адамович

Белорусы говорят: ворон ворону глаз не выклюет. Имея в виду, что действует всемирный клан лоббистов атомной энергетики.

Именно эта ситуация подтолкнула многих «неспециалистов» (меня тоже) заняться, как нас упрекают, «не своим делом».

Сегодня вообще стало нормой, когда писатель делается то народным депутатом, то участником экологических движений и еще движения десталинизации («Мемориал»), или «зеленых». Но то, что меня пригласили еще и в Московский международный энергетический клуб, избрали гуманитария членом клуба ученых-энергетиков, видимо, свидетельствует, что в «неспециалистах» стали нуждаться. Ну, хотя бы вот в каком смысле. Как-то случился у меня разговор с крупным руководителем нашего атомного ведомства. Он начал, конечно, с упреков в нашем непонимании, в некомпетентности и заклинаний, что без атомной энергетики нам не обойтись. Обижался, что мы, «зеленые», «давим на Горбачева». Но вдруг, прощаясь, наклонился, что-то в глазах его переменилось, человек вдруг произнес, почти умоляюще: «Не ослабляйте напора».

Я это так понял: мы люди зависимые, а вам публицистам можно, спасайте нас от самих себя!..

Может, мне лишь показалось, но что действительно факт: специалисты-атомщики, крупные ученые физики, и не малое число их, особенно после Чернобыля и особенно в Белоруссии стали принципиальными противниками «мирного атома». Отсюда идея моратория на строительство АЭС в нашей стране. Да и куда денешься, если общественность своими действиями практически установила его. Из 38-ми запланированных новых атомных блоков работа на 36 парализована «зелеными».

А. Д. Сахаров вот такой путь спасения атомной энергетики (и от «мирного атома» спасения) предлагал: всю ее убрать, спрятать в скальный грунт под землю, в шахты. Что ж, неплохой путь отступления для тех, кто не сразу способен переквалифицироваться на разработку альтернативной энергетики.

Ну, а что главная жертва Чернобыля — Белоруссия?… У меня на стене за спиной висит карта моей республики, заштрихованная почти наполовину. Недавно, во время Московской конференции по мировым проблемам экологии я подарил такую же Пересу де Куэльяру[106] с просьбой от белорусов взять под контроль ООН нашу послечернобыльскую ситуацию. Так вот: поражено 7 тысяч кв. км (и еще несколько тысяч на территории Украины, России), четвертая часть пахотных земель Белоруссии заражена радиацией (от 5-15 до 140 кюри на километр и выше), даже по официальным данным (напор общественности сказался, заговорили), в зоне повышенной радиации оказалось 27 городов и около 3000 других населенных пунктов, а это более чем 2,5 млн. человек. Нужно переселить в чистые районы 450 тысяч (100 тысяч — срочно). Хотя все сроки давно прошли: сделать это надо было три с половиной года назад.

Для нас Чернобыль не позади не только потому, что гроб с заразным покойником (саркофаг 4-го блока) надо будет как-то убрать с нашей земли, обезопасить окончательно. (А заодно и еще 15 АЭС чернобыльского типа, особенно опасных). Чернобыль впереди потому также, что лишь сейчас обнаруживаются его долговременные последствия. «Радиационный СПИД» (ослабление иммунной системы) уже несколько лет косит людей, провоцируя сердечно-сосудистые и легочные заболевания. А сейчас началась, открылась полоса лейкемии, особенно детской. И обнаружилось, что медицина не готова к этой болезни в таких масштабах. (Специалистов и медицинского оборудования для трансплантации костного мозга у нас катастрофически не хватает). А впереди — онкологические беды.

И, может быть, главное: на десятки, а то и сотни лет люди, которым жить на зараженных или полузараженных территориях (Белоруссия слишком мала для столь большой беды), лишаются самых обычных радостей, но которые столь необходимы человеку: полежать на траве или в теплом песке над рекой, прогуляться по росе или по грибному лесу без ощущения, что и лес, и роса, и дождливое небо — твои враги, медленные убийцы. Каково ребенку вырастать, коль ему на каждом шагу напоминают: по асфальту можно, а по песку ни в коем случае, в спальне у нас «чисто», а вот на кухню ходи пореже, там дозиметр «частит». (Это когда будут дозиметры, их всё еще только осваиваем: заинтересованные ведомства, лоббисты «мирного атома» тормозили и это дело, борясь с «радиофобией» — любят они это слово и все неприятности им объясняют).

Хотя нам еще толкуют насчет «безопасности» АЭС, но с этим для жителей нашей страны все ясно. Психологически, морально атомная энергетика — если иметь ее ближайшее, а возможно и отдаленное будущее — у нас мертва.

Но нам всё равно толкуют еще об ее дешевизне — АЭС. До самого последнего времени, несмотря на очевидную нелепость этой цифры, убытки от чернобыльской аварии официально оценивали в 6–8 млр. рублей.

Передо мной лежит работа, выполненная проф. Ю. И. Корякиным [«Оценка экономических потерь, вызванных Чернобыльской катастрофой»] по заданию Союза «Чернобыль» (Союз ученых и ликвидаторов, т. е. людей, участвовавших в ликвидации последствий аварии и пострадавших при этом). Ю. И. Корякин убежден, что без атомной энергетики не прожить, тем более можно думать, что он не завышает цифру экономических потерь, вызванных чернобыльской катастрофой. Так вот с учетом выводимых из оборота земель, переселения сотен тысяч людей из зараженных районов Белоруссии, Украины, России, средств, затрачиваемых на лечение людей, ну, и прямых затрат в дни катастрофы — всё на всё обойдется нам к 2000-му году в 170–210 млр. рублей. (А многие ученые просто не учитывали, оговорившись, что не имеют данных).

Не знаю, сколько лет пройдет (потеряем) и какие сюрпризы готовят АЭС другим странам (не дай-то Бог!) нам всем, пока мы поймем окончательно: солнце, ветер, морские отливы-приливы и прочие природные источники энергии — вот куда надо бросить все ресурсы: ум и энергию ученых, энтузиазм и готовность / раскошелиться государств и бизнесменов. При этом воспитывать в людях всех стран понимание: энергосбережение, разумная умеренность в потребностях становится условием выживания людей на планете. Проблемы АЭС — мировая проблема. Она и твоя, независимо от того, строит твоя страна атомные станции или не строит. На территории Белоруссии нет ни одной АЭС. А между тем Белоруссия стала главной жертвой самой крупной в истории аварии. В этом смысле можно сказать: французские станции — это и испанские, и итальянские, а немецкие АЭС — это и австрийские. (Хотя сама Австрия, население ее, как известно, отказались от благ «мирного атома»).

И что, и дальше будем уподобляться крестьянам, которые, бывало, строили свои наружные сортиры, ставя подальше от своего дома и так, чтобы прямо у забора соседа? Посмотрите на карту европейских АЭС: не та ли древняя хитрость? Но она никого не спасает и не спасет.

Спасение — в альтернативной, не отравляющей и не разрушающей природную среду энергетике.

Алесь Адамович, писатель, член-корреспондент Академии наук Белоруссии, член Московского международного энергетического клуба

1990 г.

Обуздать «мирный атом»

Выслушав доклады немецких коллег по Клубу и, главное, увидев распираемый зеленью Рур, который ожидали увидеть чем-то вроде нашего черно-запыленного Донбасса, поверишь в немецкую технологию и немецкое трудолюбие еще больше.

К чему остается, однако, недоверие по-прежнему — это к атомной энергетике. Даже в немецком варианте. Если не произойдет коренное изменение в международном статусе ее,

Во-первых, мы из «страны Чернобыля», где на огромных, в десятки тысяч квадратных километров территориях, люди живут в тревоге и неопределенности, дети лишены беззаботной радосл от общения с природой. А продукты питания стали важнейши звеном в заболевании людей — «внутреннее облучение». Вот в Москве исчез сыр. Прежде его поставляла в основном Белоруссия. Ей его и потреблять — как будто белорусы повинны в Чернобыле…

Ну, а во-вторых, потому доверие к атомной энергетике в нынешнем состоянии падает, невзирая на успехи отдельных стран в создании всё более надежных технологий, что в мировом масштабе о «мирном атоме» всё равно приходится судить не по сильным звеньям, а как раз по слабым. Как мы оцениваем надежность или ненадежность любой машины: рвется там, где тонко! И потому не по японским или немецким реакторам приходится оценивать надежность и безопасность мировой атомной энергетики, а по все еще действующим нашим (чернобыльского типа, да и другим тоже) какие бы изменения в них ни были внесены. Да и в других странах, особенно третьего мира — разобраться бы, что там установлено, чем грозит.

Кто-то может подумать, сказать: это ваша забота, а вот наши реакторы!.. Но такая уверенность невозможна после Чернобыля. Ведь Белоруссия, пострадавшая больше всех, не имела и не имеет на своей территории АЭС. И не потому ли Швеция, например, заколебалась в своем решении отказаться от АЭС: отсутствие своих АЭС никак не обезопасит страну, когда они имеются у соседей. И не только близких, но и далеких.