...Имя сей звезде Чернобыль - Алесь Адамович

…А. Адамович: И последнее, о чем я хотел бы сказать, поскольку наш разговор, очевидно, подходит к концу. Я прошу выделить это черным шрифтом. Люди, повинные во всех этих преступлениях, во всей этой лжи и обмане, укрывательстве истины, — эти люди ситуацию изменить не смогут. Так как они и дальше, скрывая свою ложь, должны будут изворачиваться и лгать. Поэтому те, кто еще не успел уйти на пенсию, должны уйти со своих постов.

«МН»: Собирая этот «круглый стол», редакция ставила перед собой задачу выстроить от начала до конца всю цепочку большой чернобыльской лжи, понять до конца ее механизм. Сделать это, как видите, не удалось…Полная правда о Чернобыле необходима потому, что, не извлекая уроков из пережитого, мы тем самым делаем потенциально возможным новые преступления государства против личности.

Таким образом, мы расцениваем эту публикацию как исходный материал для дальнейшего расследования…

Принимали участие: народные депутаты СССР — А. Адамович, Ю. Воронежцев, А. Ярошинская, член ВС СССР Ю. Щербак и другие.

Круглый стол вела Евгения Альбац.

[1989]

Тихое имя

…Договорились с ним [А.Адамовичем] о литературной беседе. И вдруг накануне звонок: «В „ЛГ“ не смогу быть, пойду на сессию Верховного Совета». — «Зачем? Вы же не член Верховного Совета?» — «Будет обсуждение вопроса о чрезвычайных мерах. Хочу выступить». И выступил. А потам, в конце заседания. М. С. Горбачев попросил его, Е. П. Велихова и Е. Е. Соколова задержаться для разговора, был и Н. И. Рыжков.

— Можно узнать, о чем шел разговор?

— Дело в том, что мы с Велиховым послали Горбачеву письмо о послечернобыльской ситуации в Белоруссии. Проблема предельно обострилась.

Я вспомнила всесоюзный писательский пленум весной 1987 года в Москве и тревожное выступление Адамовича на нем: замалчиваются масштабы последствий чернобыльской катастрофы для Белоруссии; вместо того чтобы локализовать радиацию в тех местах, где поражена земля, ее размазывают по республике и дачее по стране — в первую очередь через продукты: «Едите наш сыр, так имейте это в виду!» Он говорил о том, о чем сегодня пишет вся наша пресса, но тогда… Сокращать у Адамовича пронизанные болью строки просто рука не поднималась, сделала это цензура.

Имело это выступление и свое продолжение. Стенограмма попала в Минск, и там были приняты экстренные меры — не по чернобыльским делам, по неугомонности Адамовича: как его укротить, поставить на место. Экстремист, паникер, пацифист, чуть ли не глава какого-то там заговора — какие только ярлыки не клеили ему! Почитать минский журнал «Политический собеседник» — страшнее «врагов перестройки», чем Адамович и Быков, нет. Его это, естественно, огорчает, но, конечно же, не усмиряет — партизанскую школу не перешибешь.

— Опять воюете? Теперь Чернобыль не отпускает?

— После 1945-го лет десять всё снилось, что опять война идет. Как ни ужасна была, но 9 мая она закончилась, нам все-таки остались земля, реки, лес, летний освежающий дождь… Ну а кто назовет дату окончания чернобыльской трагедии? И снов чернобыльских? И когда вернутся к белорусам, украинцам, жителям Брянщины их земля, их вода, их воздух? 30 сентября, во время «Чернобыльского марша» по центральному проспекту Минска, выступали женщины «оттуда» — из пораженных районов, — спрашивали об этом. Кто может им ответить и что обещать? Переселим к 1995 году?.. Был я недавно в Цюрихе и, выступая перед ученой аудиторией, обрушил и на их «физиков» нашу ситуацию — как вину науки. Некоторые обиделись: обвиняйте, мол, политиков! Они принимают решения. А доктор Ханс-Рудольф Цуллигер — молодой еще по возрасту, один из создателей швейцарских АЭС, — у которого мы с американцем Крейгом Барнсом и его немецкими коллегами по миротворческой организации «Beyond War» [«Без войн»] заночевали, утром устроил нам экскурсию по своему дому. Не дом, а технический агрегат, сам себя (за счет солнечных батарей) обогревающий, питающий энергией. Свою же энергию физика хозяин как раз и направил в эту сторону — на поиски альтернатив атомному «будущему». Не дожидаясь решения политиков, ученый сам принял решение. Нашего Чернобыля хватило и этому швейцарцу. Даже радикальное предложение А. Д. Сахарова — упрятать все АЭС под землю, в скальный грунт — кажется швейцарцу недостаточным: никаких АЭС! А кое для кого из наших «аэсизаторов» всё еще мало.

Впрочем, надежда приходит иногда с неожиданной стороны. Я стал укрепляться в ней, когда на всебелорусском митинге 30 сентября выступил новый директор Курчатовского института Е. П. Велихов и поддержал гуманную «чернобыльскую формулу» белорусских ученых: общество, государство обязаны обеспечить право и предоставить возможность переселиться в безопасные места каждому, кому мы же лицемерно-заботливо запрещаем употреблять овощи со своего, ставшего смертельно опасным огорода, молоко от своей коровы. А не эти скользкие, издевательские «бэры» (вначале 70, потом 50, затем 35), когда не учитывается самое главное — зараженность продуктов, воды, а только лишь «фон», который «центральная» ведомственная команда вице-президента АМН Л. А. Ильина, усиленная авторитетом лоббистов западной атомной энергетики, снова пытается навязать белорусским детям — у них уже кровь идет из носа и ушей от послечернобыльской анемии. Е. П. Велихов предложил свою помощь, чтобы отправить тысячу белорусских ребятишек за границу по давно налаженной им программе обмена детьми. (Но, конечно, американских не в Могилевскую или Гомельскую области.) Более того, он подсказал идею выселить на зиму всех детей из опасных районов — по образцу спасения и учебы в курортных местах армянских ребят после землетрясения — и тем временем переходить к программе полного переселения.

Вот такие разные у нас программы, концепции. И вице-президенты тоже. Что ж, «плюрализм» и здесь, не только в научной, но и в нравственной сфере.

— А белорусская литература в такой ситуации — что она? Слышен ее голос?

— Есть публицистика, поэзия, случается, и настоящая. Видимо, так болит, что в публицистике исходим криком, не до романов и повестей…

Интервью вела корреспондент «Литературной газеты» И. Ришина.

1989

На краю пропасти

— Как теперь перед глазами — третья полоса газеты «Знамя юности». Броский заголовок «Читайте Адамовича!» Отличные снимки и рубрика: «Координаты души». За внешней броскостью материала искусствоведа Владимира Бойко — глубокое исследование тончайших нюансов творческой лаборатории писателя, его мировоззрения и позиции. Раздумья, тревоги и живая боль нашего современника, от чего в большинстве своем мы уже отвыкли. А может, и не умели никогда…

Подписывая тот номер в печать, я прекрасно понимал, каким будет для меня утро завтрашнего дня. И не ошибся: сектор печати ЦК КПБ сработал, как будильник. «Так к чему это газета призывает молодежь? Читать Адамовича?! А почему не Ленина?». Как можно было отвечать на эти нелепые вопросы? Впрочем, там и не ждали ответов. Пришла в движение камнедробильная машина — ну как же: не согласовал, проявил самостоятельность и непослушание. А в таких случаях административная ярость не знала предела. Угрозы, оскорбления в адрес редактора — дело обычное. Но речь не о том.

Было совершенно ясно, Алесь Михайлович, что над вашей головой собираются тучи с весьма зловещей начинкой… Все, у кого действительно болит душа за белорусскую культуру, кому не безразлично духовное богатство нации, прекрасно понимали, что ваш срочный отъезд в Москву не что иное, как почетная ссылка. Но, очевидно, ваши недруги не учли то обстоятельство, что дальнобойная артиллерия порою эффективнее прямой наводки. И наивно было рассчитывать оторвать ваши корни от республики, ее народа. Выступления по телевидению и в печати (особенно публикация в «Огоньке»), где вы идеологическую обстановку в республике определяете одним емким понятием «Вандея» и называете фамилии чиновников от идеологии, повинных в этом. В затхлой, подвальной атмосфере откровенного натравливания рабочего класса на интеллигенцию эта публикация была действительно глотком чистого воздуха. И хотелось посоветовать каждому, у кого болела душа от мучительных вопросов и несоответствий нашего времени: «Читайте Адамовича», блестящий судебный процесс над сталинизмом, наконец, ваши слова как народного депутата страны, прозвучавшие с трибуны съезда Советов, со всей очевидностью говорили о том, что боль республики — это ваша боль. Она неотделима от вас, как память. И, право, уже от одной мысли, что в наш прагматичный, расчетливый век есть такие борцы за правду и справедливость, становилось легче дышать…