Золотой Рассвет - Ната Чернышева

Фредди потер лоб. Странное ощущение, похожее на легкое головокружение, усилилось

— Э, да ты, малыш, полдня памяти потерял! — с ходу определила тощая.

— Она права, — сухо сказала профессор Аринова.

— Это как? — растерялся Фредди. — Я весь день был на улице…

— Позволь мне, — Аринова шагнула к нему, коснулась теплой ладонью его щеки.

Фредди невольно зажмурился. Но ничего не происходило, и он решился открыть глаза. Его потрясла холодная ярость, проступившая вдруг на лице Маргариты Вадимовны.

— Следы ментокоррекции очень четки, — зловеще-тихим голосом проговорила она. — Негодяй сделал это совсем недавно! Мы сегодня же вышвырнем паршивца из инфосферы!

— Если поймаете, — ехидно вставила тощая.

— Поймаем, — пообещала Аринова. — А сейчас прощу прощения, мне пора идти. Мы продолжим наш разговор после, Тина.

— Пока, — кивнула та, и негромко пояснила, дождавшись, покуда Аринова отойдет на приличное расстояние:- У бабули был сегодня тяжелый день.

— Как ты смеешь называть ее бабулей?! — сказал ей Фредди. — Ведь это же наглое хамство!

— Так она и впрямь моя бабуля! — искренне изумилась тощая. — Маманя основы моей матушки. По закону о клонах она автоматически становится бабушкой всем детям, рожденным от клонов ее дочери. Где же тут хамство? И у нее был сегодня тяжелый день. Какие-то пакостники, мать их, притащили в Репродукционный Центр эмпат-вирус. Погибли дети, повреждены оказались искуты. Среди медтехников тоже есть жертвы. Не слыхал разве?

— Нет еще. А что такое эмпат-вирус? — переспросил Фредди.

— Эмпатический психокод, распространяющийся в инфосфере сам по себе. Ты программист, наверное, сталкивался с компьютерными вирусами. Вот это тоже самое, только телепатического происхождения, и губит не железки, а, образно выражаясь, души.

— А кто же создал этот вирус?

— А кто создает компьютерные вирусы? Какие-то озлобленные на весь свет твари. Их ловят, наказывают, но вместо пойманных появляются новые идиоты, — Тина выругалась. — Одни, блин, развлекаются, а другие теряют самое дорогое, что только может быть в жизни — своих детей! Прямо невезение какое-то! Шестой раз мне заряжают искут — за бешеные деньги, заметь! — и шестой раз неудача. Из-за каких-то незаконнорожденных придурков! Спой мне еще, Фредди, а? — вдруг с тоской попросила она.

Ветер трепал неряшливый хвост черных волос. Фредди посмотрел ей в лицо, показавшееся внезапно старым и жалким, и ему вдруг непонятно с чего стало совестно. Как будто это он сам создавал эмпат-вирус, погубивший ее ребенка. Он играл, а тощая слушала. Сам не отдавая в том себе отчета, играл он музыку Вейтаса Хорошена, и получалось у него хорошо.

Тина долго молчала, вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь шорохом капающего с веток дождя да далеким гулом волнующегося океана. И вновь показалась она немолодой, уставшей, несчастной. Все эти подростковые ужимки, мат, яркая тинэйджеровская одежда, грубоватая речь, — все это было лишь маской, за которой пряталось нежное и бесконечно уязвимое существо.

Мастер-пилот межзвездных рейсов.

"Сколько же ей на самом деле лет?" — гадал про себя Фредди.

— Ладно, я пошла, — резко сказала вдруг Тина. — Спасибо за музыку. И не будь таким серьезным, дитя, — она потрепала мальчика по щеке, не обращая внимания на его сердитую реакцию, — а то в космос не возьмут. Пока-пока, чао-какао.

Она пошла прочь — вразвалочку, руки, сжатые в кулаки, засунуты в карманы, клеш длинных, не по росту, брюк волочится по лужам.

Фредди смотрел ей вслед, и она, зная о том благодаря своей паранорме, обернулась и крикнула во весь голос:

— А ребеночка от тебя я все равно рожу!

Вернулся Фредди в палату порядком уставшим. Мин-лиа сэлиданум выговорила ему за слишком долгую отлучку, по ее мнению, не следовало уходить на весь день, да еще в такую непогоду. Она заставила его лечь в терапевтический саркофаг, и Фредди сам не заметил, как заснул там.

И вновь оказался он в прежнем кошмаре.

В этот раз оказался сон частичным: непогода и неравный бой на скале, а сам Фредди смотрит откуда-то снизу и не может вмешаться в исход поединка. Он подхватывает падающее тело и из последних сил тянет на берег, но в самый последний момент срывается, теряя контроль над паранормой полностью. Так и не ясно, спас он погибающих или наоборот погубил…

Он проснулся в саркофаге, крышка была поднята, но он знал, что и эта реальность — лишь часть проклятого сна. Мин-лиа сэлиданум сочувственно смотрела на него от контрольной панели.

И где-то в глубине души хоронилась страшная память о цунами и сожженной планете, о миллионных смертях и гибели инфосферы, о небывалого масштаба катастрофе, которую он так и не сумел предотвратить несмотря на все свои старания.

— Что с городом? — спросил Фредди. — Что с планетой? Почему вы молчите?! Где профессор Эллен, где доктор Джейни? Почему вы молчите, сэлиданум?!

— Ты был прав, мальчик, — печально говорила Чужая. — Ты был прав. Содатум сожжен.

— Нет! Не-ет! Нет!!!

— Да. Смирись.

— Не-е-ет!

И приступ алой лихорадки — как падение. Долгое, сводящее с ума падение сквозь жуткий черный колодец смерти…

Фредди вскинулся, расколов головою крышку саркофага. Мин-лиа сэлиданум подошла к нему и, совсем как терранка уперев в бока кулаки, зловещим голосом спросила:

— Опять? Опять мне из-за тебя с Седдерсву ругаться? Что с тобой происходит, мальчик?

— Сон… Кошмар… Очень реальный.

— Нервные расстройства, — понимающе сказала она. — Последствия комы, скорее всего. Тебе необходимо начать принимать успокоительное.

— Он все время мне снится, этот сон. Каждый раз один и тот же, только с небольшими вариациями, — Фредди поднес к лицу руки и с отвращением посмотрел на свои дрожащие пальцы. — Беда, катастрофа, цунами, накрывающее Кавинтайн. И вы, сэлиданум.

— Я?

— Вы. Вы сказали… сказали, что мой сон сбылся. Сказали, чтобы я смирился. Но я помнил там, во сне, как рассказывал вам свой кошмар много раз и каждый раз вы отказывались мне верить, ссылаясь на последствия комы!

— Манфред, — мягко сказала Мин-лиа, — ты устал, у тебя был напряженный день, ты болен! Посткоматозные кошмары — обычное дело. Мы снимем их специальными препаратами…