Союз обворованных - Андрей Хазарин

— Пока нет. Щупаем с изнанки банк.

— Он, насколько я понял, старательно борется за права молодежи? Надо бы дать серию проблемных статей о правах стариков, их-то на избирательные участки придет раза в три больше, чем молодежи… Пощупать же банк полезно само по себе, независимо от избирательной кампании. Кстати, пусть какая-нибудь скандальная газетенка вроде «Зебры» поинтересуется, откуда у юноши взялись деньги на банк.

— Тридцать пять лет — не такой уж юноша. Да и «Зебры», увы, больше нет, — напомнил Дюваль. — Уже полгода, как сгорела.

— Свято место пусто не бывает. Было бы корыто, а «Зебры» будут. По-моему, произрос недавно такой нахальный листок «Авось»…

Адам с Дювалем вежливо улыбнулись — шеф кокетничал. «Авось» был его детищем и злоязычным рупором. Слон даже сам время от времени подбрасывал туда двусмысленные каламбурчики в рубрику «Описьки и пердлы».

— Прывидом заниматься. Недурно бы связать с его именем какую-нибудь известную шлюху — как я понял, Александр Александрович, это вы у нас специалист по части… м-м… «Люсек-Ракет»?

— Я наведу справки, — вмешался Алексей. — Нам приходится иметь знакомства в этом мире.

И снова удивил бригадир своего работодателя неожиданной ловкостью. С одной стороны, словно бы невзначай прикрыл Дюваля от начальственного перуна, с другой — получил легальный повод порасспрашивать проституток и сутенеров о не в меру осведомленном директоре-распорядителе, не вызывая нареканий последнего. «Глядишь, и в самом деле от гориллы может произойти человек, — сострил про себя Борис Олегович. — Но придется присматривать и подстригать веточки, чтобы произрастал в нужную сторону».

Вслух же произнес:

— Согласен. Продолжайте, Адам Сергеевич.

— Дроздов Григорий Антонович, родился, любопытно отметить, 5 марта 1953 года…

Сравнительно молодому Дювалю, который только собирался через три месяца отпраздновать сорокалетие, а тем более Алексею, эта дата ни о чем не говорила. Но Дубов и Зиневский, люди постарше, прекрасно помнили день похорон Сталина.

— Да, Адам Сергеевич. Это, конечно, надо обыграть: «Не успели схоронить Сталина, как родился Дроздов» или что-то в таком духе. Плюс «вы слыхали, как поют дрозды?», «что-то у нас в кандидатах много птичек завелось»… и даже ненавязчиво обыграть инициалы, скажем, набором… Дубов черкнул на листке, жирно выделив нужные буквы:

Григорий Антонович Дроздов

— Но очень деликатно, чтобы не дать формального повода для придирок… Впрочем, все это мелочи. Полезные, мы их используем — но что есть серьезного?

— Пока трудно, Борис Олегович. Он действительно бывший рабочий, причем не какой-нибудь неосвобожденный секретарь, а слесарь-ремонтник высокой квалификации, бригадир. Работал не только на своем кабельном заводе, его персонально одалживали в трудных случаях на другие предприятия, особенно «почтовые ящики», где требуется допуск. В профсоюзные деятели подался, когда перестали платить зарплату, профсоюз сколотил серьезный, хватило ума не зацикливаться на забастовках, а организовать толковых инженеров, рационализаторов и изрядно подтолкнуть администрацию к настоящей конверсии. Организовали горизонтальную структуру, работают в кооперации с другими заводами, делают то, что люди покупают, — мини-тракторы и утюги, электрический инструмент, даже гончарные круги, представляете? Разборные каркасы для пленочных теплиц, водогреи… По слухам, испытали экспериментальный образец так называемого «теплового насоса» для отопления квартир и к следующей зиме собираются начать продажу.

— Оч-чень любопытно! — с неожиданной экспрессией воскликнул Дубов. Александр Александрович, вы-то понимаете, что это — золотое дно?

— Простите, Борис Олегович, я в теплотехнике слабоват…

— Не прощаю! Что же, по-вашему, это область юриста Адама Сергеевича? Недовольно пожевал губами, выколотил трубку в пепельницу, начал набивать снова. — Тепловой насос — это нечто вроде холодильника наоборот, он нагревает помещение, охлаждая улицу, реку или грунт… И расход энергии на треть меньше, чем у обычной котельной. Надо все-таки интересоваться! Так: намеченную мелочевку в ход пустить, но через чужие газеты, абсолютно с нами не связанные. Дальше: организовать мне личную встречу с господином Дроздовым. Я намерен инвестировать в это дело деньги, связи и возможности. «Союз ученых и промышленников» просто обязан сотрудничать с инициативными и творческими людьми промышленности! Алексей, обратите внимание: к этому профсоюзу рэкетиров не подпускать! Короче, я постараюсь убедить господина Дроздова, что начатая им работа настолько важна для города и области, что отвлекаться от неё на чисто административную деятельность — преступление!

Он резво поднялся и заходил по комнате, пыхая трубкой.

— Адам, три дня на разработку тактики и организацию встречи. Если повезет, он будет наш со всеми голосами. Если не повезет, голоса останутся ему, но разойдемся мы с глубоким взаимным уважением и деловыми договоренностями. В то же время поиски слабых мест не прекращать, но никакой утечки в прессу, исключительно для нашего пользования!..

Остановился, повернулся к Зиневскому:

— Адам Сергеевич, вы меня порадовали! Выборы — выборами, а дело должно развиваться! Прошу продолжать…

— По Дроздову я все доложил…

— Да-да, переходите к следующему.

— Пивень Марксэн Панасович…

— Как-как? — опешил Дубов. Потом расплылся в улыбке: — Марксэн Маркс-Энгельс… Очаровательно!

Зиневский тоже чуть улыбнулся, пожал плечами:

— Я уже перестал удивляться. Видел в телевизоре человека с именем Виконт… Так вот, Марксэн Панасович (до обретения независимости Афанасьевич) родился в тридцать четвертом году, бывший первый секретарь Подгороднего райкома, с националистами начал заигрывать ещё в конце восьмидесятых, несмотря на линию партии. Сейчас — второй секретарь обкома Независимой коммунистической партии. Хитрый, осторожный, следы за собой заметает, как лиса хвостом.

— Предложения?

— Во-первых, как обычно, «хватит коммуняк». Во-вторых, «хватит пенсионеров, это не богадельня, тут работать надо». В-третьих, предлагаю организовать поддержку кандидатуры товарища Пивня национал-фашистами. Пан кошевой атаман Чубук готов к услугам за вполне умеренное вознаграждение. Если их поддержка будет гласной, а ещё лучше, громогласной, то в Чураеве Пивень ни за что не пройдет.

— Думаю, согласимся для начала, коллеги? — вежливо поинтересовался Дубов.

Коллеги издали соответствующие междометия.

Зиневский перевернул страничку:

— Кочетов Николай Гаврилович, президентский ставленник. Год рождения сороковой, бывший коммунист, секретарь Полянского обкома, ныне объединенный демократ. Лояльный член президентской команды. Автор нашумевшей книги «Завет незабытых предков», где доказывает, что колесо изобрели в Ленинском районе Полтавской области три тысячи лет назад, а огонь — в Черниговской области, первого мая неустановленного точно года, но, кажется, ещё раньше, даже древнеиндийское слово «агни» есть наше искаженное «огонь»…

Борис Олегович остановил его движением руки:

— Президентского протеже пока трогать не будем. Незачем вступать в конфронтацию с высшим лицом государства. В прессе организовать сдержанные объективные комментарии. Однако вскользь подчеркивать: товарищ — именно товарищ — Кочетов всю жизнь проработал в аграрной Полянской области, потому в Чураеве, промышленном и научном центре, столкнется с новыми для себя проблемами (на заднем плане, очень мягко: в которых ни уха, ни рыла не смыслит), в силу чего сможет взглянуть свежим взглядом. Тем более, что в обкоме он был не первым, а секретарем по идеологии. И каждый раз при перечислении послужного списка подчеркивать: секретарь по идеологии. Для нашего избирателя это будет, как красная тряпка для быка… Однако, Адам Сергеевич, я обратил внимание, что вы поставили последним в списке, то есть, согласно вашей оценке, посчитали самым… э-э… весомым соперником господина Лаврентьева. Поделитесь мотивами.

— Да понимаете, Борис Олегович, не то чтобы весомый… Темная лошадка этот Лаврентьев! Никто его толком не знает, он и в городе-то возник всего лет восемь назад. Анкетные данные — и все. Имя-отчество — Игорь Константинович, год рождения пятидесятый, кончал какой-то лесной институт в Москве, работал на целлюлозно-бумажном комбинате на Печоре. Директор АО открытого типа «Мак», которое строит заводик по переработке макулатуры в Дальнокутске. Баллотируется по списку «зеленых». Женат, трое детей. Все!

Дубов собрал губы куриной гузкой, медленно кивнул. Он тоже не любил темных лошадок. В кабинете повисла неприятная тишина.

— Разрешите, Борис Олегович? — подал голос бригадир Алексей. — Похоже, я что-то могу добавить… — Полистал блокнотик и прочел вслух: — «В Дальнем Куте самый первый ворюга, прохвост, пробы негде ставить».