Хороший сын - Роб ван Эссен

человечки: река, вокзал за моей спиной, паромы в обе стороны, транспорт на набережной, копошащаяся толпа, небо, низкое заходящее солнце. Но наверху башни люди качались на качелях, и это все меняло. Одна маленькая деталь, которую увидишь, только если будешь всматриваться, но это уже был не мой мир, сюда я только что приехал, здесь какой-то другой, гедонистический новый мир. Ну, скажешь тоже, всего лишь аттракцион на верхушке перестроенной башни, как это может поменять все, – но это было так. Когда подошел паром, я погрузился на него, качели над башней так и раскачивались, я не мог оторвать от них глаз. Сверху все, несомненно, было по-другому, с суетой, и ветром, и карабинами, и ремнями, и криками, и визгом. Снизу было видно только бесшумную плавность. Люди там качались молодые, это почему-то было понятно, всю башню населяли теперь модные фирмы и гостиницы, принадлежащие молодежи и для молодежи, у них были качели на башнях, они жили на огромной детской площадке, куда мне не было хода; я превратился в туриста: если мне захочется понять, что и как в этом мире, мне потребуется гид.

Глава 7

В номере я приглушаю свет и сажусь в позе полулотоса на подушку для медитации. Придавливаю задницей свое же запертое в подушке дыхание. Вдох, выдох, считай свои выдохи, от одного до десяти, позволяя возникающим мыслям проплывать мимо, как облака. Это мысли, но не твои мысли; если отвлечешься, начинай сначала, вдох, выдох… Один… Два… «Дзен-День», само их название должно было бы послужить мне предупреждением… Но медитировать я там научился, этого у них не отнять, а по окончании проводилась чайная церемония; до медитации нужно было читать сутру. Какую же? А, да, сутру сердца, на японском – а почему бы и нет? – как стадо баранов… А сейчас смогу или нет?.. Кан дзи дзай хо фа бо дзин…[20] Поищу потом, а может, и не надо… Один… Два… Три… Я уже дошел до трех, теперь осталось только дойти до десяти… Блин, опять возвращаться назад… Один… Все началось, конечно, гораздо раньше, чем «Дзен-День»… «День-Дзень»… «Дзень-Дзень»… «Дзынь-Дзынь»… с тех книжек Алана Уотса, типа там… Он смешивает в одну кучу буддизм, индуизм, даосизм… Дикий микс, но эффект был, самое то для бывшего сына реформатской церкви… Я порвал с безжалостным богом пустыни… И с этим приторным Иисусом, сыном его, типа… В такой ситуации любой способ посмотреть на вещи, исходя из более широкого контекста, будет кстати, на все: на бога, рай или ад, на этот черный кальвинизм с его тотальной виной и рабским смирением… Еще вчера меня растили на идеях, напрямую взятых из семнадцатого века, а уже сегодня надо мной смеются роботы… Сколько времен один человек может вместить в себя за свою жизнь? Это же просто невозможно… буквально невообразимо… Матери исполнилось сто, она была подростком во время Второй мировой, чего только не происходило на ее глазах; не удивительно, что у всех проживающих, у всех тех людей из общей гостиной была деменция, это просто защитный механизм против нескончаемого потока всяких новшеств, год за годом… Один… Два… Три… И где теперь мой мир… Уж во всяком случае не этот, это уже стало окончательно ясно… Облака проплывают мимо… Дети на качелях… Это мысли, но не твои мысли… Это дети, но не твои дети… Один… Два… Три… К Уотсу я сохранил симпатию, несмотря ни на что… Была в нем какая-то веселость, какой-то заряд бодрости… Смотри внимательно, все не так, как тебе преподносили… Кончил он печально, спился, это да, но что ж… Конец – это всегда печально… Конец не имеет силы обратного действия, чтобы обесценить всю жизнь… И войду я к жертвеннику Божию… Господи, все эти псалмы так и сидят в моей голове… В школе нужно было к каждому понедельнику учить наизусть один стих из псалмов. Зачем все это было нужно?.. Если забудешь принести в церковь свой псалтырь – вот зачем… – говорили мы друг другу, сами мы тоже не очень понимали… Языка-то этого не понимали… Жертвеннику Божию… А не пели ли мы это на похоронах у матери?.. Да, пели… Она сама выбрала псалмы… Поет сейчас у жертвенника Божия… Если не горит в вечном пламени, конечно… Этого она и боялась… Ада… Не удивительно, что от такой религии люди уходят… Но вот возвращаться-то к ней зачем?.. Почему же они не стали буддистами?.. Тогда этого еще не было… Это появилось, только когда я отошел от веры… Тридцать четыре… Тридцать пять… Господи, я так и считаю дальше, возвращаемся… Один… Два… В поле трава… Один… Два… Хакуин тоже боялся ада… Как же я тогда удивился, оказывается, у буддистов тоже есть ад? Я прочитал об этом, купив ту биографию. Какой там век, шестнадцатый, семнадцатый? В детстве он услышал проповедь путешествующего монаха о Восьми горячих адах, страшно испугался и стал вести благочестивую жизнь. Так же случилось после проповеди священника в «Портрете художника в юности». Тоже об ужасах ада. Вечное пламя, всепожирающий огонь, буддистский или католический, неважно, им лишь бы посеять страх, добиться послушания. В западном буддизме об этом никогда не говорят, об аде, это не религия, это философия, красивая, мягкая, не-западная, не-рациональная философия о том, чего ожидать от жизни, без суеверий, здесь и сейчас… Посидеть на подушечке… А главное, потому, что мы считали себя выше всяких там книг «Помоги себе сам», нет, подавай нам что-нибудь древнее, чтобы это было откуда-нибудь издалека и чтобы одежда была необычная и ритуалы тоже… Один… Два… Три… Четыре… Жизнь – это страдание… Одна из истин, их всего четыре… Это мне, как бывшему кальвинисту, было знакомо, звучит неплохо, странно, что в Лейдене никому не пришло в голову взять это девизом. Жизнь – это Лейден…[21] – хорошая идея для привлечения восточных туристов, если уж мы так от них зависим… Если отвлечься от того факта, что восточным туристам будет сложно понять голландскую игру слов… Забудем об этом… Один… Два… Так я и живу с фрагментами буддизма и непереваренной восточной мудростью, от которой никак не избавиться… но толку от этого никакого… Как будто я на промежуточной стадии, надо или идти и десять лет учиться, чтобы окончательно во всем разобраться, или сделать операцию и удалить все эти полуготовые знания… Душить этого внутреннего буддиста, пока у него глаза не выскочат из орбит… Да, жизнь – это страдание, но у меня уже развилась аллергия на подобные сентенции… Хотя, может, это не сентенция, а синоним… Надо будет об этом подумать… Просто все дело в конкретной личности… Если ты склонен к страдающей покорности и бездействию, то квазибуддизм отлично на такую личность ложится… Жизнь покорна страданию, ха-ха… О страданиях в «Дзен-Дне» тоже, кстати, ничего не рассказывали. Ловко они там притворялись, что это такой стиль жизни… Живи так, как ты хочешь жить, думай так, как ты хочешь думать… Один курс, второй… Будто все вертится вокруг нас… Освободи голову – и каким-то образом в твоей пустой голове должна появиться «полнота ума». В принципе, это была одна сплошная вечеринка с переодеванием, по выходным они разгуливали в своих одеяниях и нагрудничках. Как их там, рукусу, ракусу? И палка их эта, как ее… не помню, но в Японии ее используют, чтобы бить по спине задремавших монахов, и так неслабо… У них тоже такая была, но они могли только легонько стукнуть, да и то если ты сам попросишь… Надо было поднять руку – и тогда до тебя символично дотрагивались, вот и все… Вообще это был такой косплейный уик-энд, слава богу, хотя бы с практикой молчания, это было прикольно, всем ведь так и не терпелось рассказать о себе, о том, как у них все затекало во время этих многочасовых медитаций, но все равно им было полезно, и как они рады, что не сдались; вместо этого во время трапез в тишине они, боязливо посмеиваясь, не выпускали из виду кастрюли и сковородки, до которых им было не дотянуться, периодически посматривая на них, иногда кто-то даже