Марпа и история Карма Кагью: «Жизнеописание Марпы-переводчика» в историческом контексте школы Кагью - Валерий Павлович Андросов

по Тибету, Марпа подробно рассказал Голегу о своем опыте. Тем не менее сейчас, ради блага всех собравшихся, Голег сказал Учителю:

— Лама, ты встретил Мастера Наропу и вернулся сюда целым и невредимым. Нет большего чуда, чем это. Пожалуйста, прояви еще раз свою безмерную доброту к нам. После встречи с Учителем какие ты видишь различия между прошлыми знаниями и последними его наставлениями? Какие великие чудеса ты наблюдал? Пожалуйста, чтобы доставить радость нам всем, здесь собравшимся, спой песню об этом.

В ответ Марпа спел о том, как он встретил великого и славного Наропу, получил от него все устные наставления без всяких исключений, а затем практиковал и осваивал их. Голосом, покоряющим мирские явления и преображающим видение Даков, Марпа спел эту великую песнь о необычайных действиях, чудесах и достоинствах:

Мастер в Теле Излучения,

Пребывающий на индийской земле В долинах Магадхи,

Ты побеждал противников в любых прениях

И потому стал великим стражем врат Наланды.

Ты широко известен под именем Наропа.

О отец в Явленном Теле, склоняюсь к твоим стопам.

На востоке, во дворце, что стоит в городе разбойников,

Когда я изучал глубокую «Хеваджра-тантру»,

Мой ум был стеснен и взволнован.

Я напрягал его, как тетиву лука, но он улетал, как стрела.

Внезапно я вспомнил Махапандита Наропу —

И ум переполнился острой тоской.

Я искал Наропу в лесах возле границы

И вдруг оказался в городе варваров.

Царь-тиран заточил меня в темницу.

Во дворце, где пол усеян пышными цветами,

Я три дня служил ему придворным священником.

В пламени жертвенного костра я увидел,

Как чудесным образом возникали напитки и яства,

Каких я только мог пожелать.

Я подумал: «О, что за чудо, великое чудо!»

И снова я отправился на поиски,

Неся с собою три меры белого риса И белобрюхую рыбу.

Славный Пентапа, практикующий йогические упражнения,

Зная эти места, был мне проводником.

Полмесяца я блуждал во всех четырех направлениях.

Скитаясь по кладбищам и дремучим лесам,

Нигде не мог я найти Наропу.

Не встретив самого Гуру,

Я тем не менее видел чудесные знаки.

Над целебным сандаловым деревом

Появились в радужной сфере

Девять йогинь из свиты Будды О Алмаза,

Почти касаясь ветвей.

О, что за чудесный знак!

В сердечном центре возлюбленной, пребывающей в его объятиях,

Видимое сквозь ее внешнюю форму

Ясно, как отражение в зеркале,

Появилось кольцо восьмислоговой мантры.

О, что за чудесный знак!

На глыбе белого горного хрусталя —

Скале, твердой и прочной, словно алмаз, —

Я увидел след стопы великого Наропы,

Такой отчетливый, что в нем отпечатались

Даже волоски и линии на коже.

О, что за чудесный знак!

Я подумал: «Искать осталось недолго», —

И всю неделю призывал Мастера.

Поскольку мой духовный отец отлично знает чужие умы,

Он появился передо мной в своем теле.

Глаза мои наполнились слезами великой радости. Склонившись, я поставил его стопы себе на макушку И сказал: «Как суров ты был».

Слезы хлынули, словно кровь.

О, что за чудесный знак!

Я крепко обнял его, словно подругу,

И припал головой к его сердцу.

Он даровал полное посвящение ума:

Перелил сущность своего сознания в мое.

Таково совершенное поучение.

О, что за чудесный знак!

Махапандит Наропа из Индии

И я, переводчик Марпа из Тибета,

Встретились как Будда и обычное существо.

Нет сомнений в том, что я обрету высшие совершенства.

О, что за чудесный знак!

Ты, хранящий обеты единства тела, слова и ума Будды,

Подобен сыну моего сердца!

Когда я странствовал по Индии,

Если не хватало еды и одежды,

Чаша вдруг наполнялась драгоценным золотом.

Такую историю стоит рассказывать.

О, что за чудесный знак!

Ты не жаден до своего добра.

Поэтому ты собрал одежду и обувь,

Чтобы снабдить меня всем необходимым.

Это сокровище — клад, спрятанный для твоей будущей жизни.

О, что за чудесный знак!

Ум сына заботливее, чем ум отца.

Не так ли, Марпа Толег?

Нет нужды восхвалять твою щедрость в иллюзорных вещах.

Твой путь — не заботиться об этой жизни.

Большего чуда просто не может быть.

Разве я мог бы забыть это долгое путешествие?

В лесу, что зовется Локха, на границе Непала с Тибетом,

Цветы распускаются даже зимой, в Новый год.

В местности, где сеют белый рис салу,

В стране Мон, где говорят на другом языке,

Из-за жары трудно переносить любую болезнь.

Но я рисковал своей жизнью, не ведая страха смерти.

Сын, чтобы хранить обеты самайя,

Помни об этом.

Я, твой отец, тоже этого не забуду.

Мы, несомненно, останемся неразлучны.

Невозможно, чтобы мы не встретились в будущей жизни.

Давай сейчас, в присутствии Йидамов и Дакинь,

Вместе — отец и сын — пожелаем этого.

Чтобы выразить благодарность за все, что ты делаешь,

Я спел эту песню для твоего блага.

Пожалуйста, не передавай ее другим, храни в тайне.

Эти поучения — ответ на твою доброту.

Пусть лишь ты и я будем знать об этой передаче.

Мы встречались раньше, мы лучшие друзья.

Давай же не разлучаться — с этой минуты и до смерти.

Так пел Марпа.

Эта песнь о чудесном видении пяти качеств тела, речи и ума появилась в ответ на доброту Марпы Голега, одного из главных учеников и сыновей сердца Марпы.

Мастер подарил Голегу также четки из ста восьми рубиновых бусин, с которыми медитировал великий Наропа, и пару ваджрных серег Майтрипы. Затем он сказал:

— Сын, ради меня ты вершил великие дела. Оставайся со мной, пока я не умру. Мы вместе сделали пожелания, и потому