Лента Мёбиуса - Александр Петрович Харников

– А ты что думал? Приходится штудировать Библию и Евангелие, Тору и Коран. В прошлом, где нам часто приходится бывать, надо знать основные религии мира.

– Ну ладно, допустим. Вы убедите Онуфрия и его спутников, что мы не исчадия ада, а просто их потомки, живущие в другом мире, созданном Господом нашим. А потом что?

– А вот над этим стоит подумать. Что будет, если люди из девятнадцатого века окажут помощь своим предкам? Ты подумай только – маньчжурам не удастся вытеснить русских с Амура. Освоение Дальнего Востока начнется на сто пятьдесят лет раньше. Сотни тысяч людей, бездарно загубленных в абсолютно не нужных России европейских войнах, будут сохранены и переселятся на земли Приморья, Западного побережья Америки, наладят прибыльную торговлю с азиатскими странами?

– Гм, – Антон задумчиво потер переносицу. Он как-то не задумывался о таком повороте русской истории. И в самом деле, свободный путь русских товаров и людей по Амуру мог бы сделать будущую Российскую империю богатой и могучей, с которой вряд ли могли тягаться европейцы. Появлялся шанс опередить их в освоении новых земель на востоке.

– Знаешь, Фредди, – сказал Антон, – в твоих словах действительно что-то есть. Только что могут четыре казака? Тут надо выходить на царя Московского. Там сейчас вроде правит Алексей Михайлович, по прозвищу Тишайший?

– Именно он. Думаю, что если император Николай Павлович решит помочь своему пращуру, то расклад сил на Дальнем Востоке станет совсем другим. Никакие маньчжуры со своими деревянными пушками и голландцы с португальцами, помогающие «богдойским людишкам» в их экспансии в Китае и на берегах Амура, не смогут ничего сделать. Только, чур, не вмешивайте боевую технику из двадцать первого века! Реактивная авиация, танки, дальнобойная артиллерия и атомные субмарины против людей, вооруженных мушкетами времен Тридцатилетней войны, – согласитесь, это перебор. Можно вполне обойтись пароходами, капсюльными ружьями, артиллерией выкашивающей картечью плотные шеренги пехоты.

– Хорошо, Фредди, предложение твое интересное, и о нем следует подумать. Как ты понимаешь, я один не могу принимать такие решения.

– Понимаю. А пока поработайте с Онуфрием Степановым. Скажу сразу – он только с виду простой. На самом же деле… Ну, я оставлю тебе досье на него.

На компьютерном столе у Антона откуда-то появились распечатанные листки бумаги.

– Если будут еще вопросы – зови. Всегда готов помочь.

– До свидания. – Антон попрощался с гостем из будущего, взял принесенные им бумаги и начал их изучать. Потомки потрудились на славу. В досье была информация не только об Онуфрии Степанове, но и о том, что произошло и еще произойдет на Амуре в самое ближайшее время.

Отдельно были указаны фатальные ошибки, которые привели русских к поражению под Албазином, и подсказки – как их не повторить в новой исторической реальности.

Антон понял, что с этим документом следует познакомить для начала его старого приятеля Юрия Тихонова. Он был не только хорошим технарем, но и человеком, который неплохо разбирался в отечественной истории.

Сказано – сделано. Антон созвонился с Тихоновым и предложил ему встретиться.

– Место встречи изменить нельзя, – усмехнулся он. – Завтра в Павловском парке.

– Что, опять было явление от наших потомков? – поинтересовался Юрий.

– Именно так. Более того, есть новые сведения, услышав которые, ты отвалишь челюсть до самого пола.

– Антоха, ты меня заинтриговал. Я сейчас беру дежурную машину и пулей лечу к тебе!

– Нет, договорились на завтра – значит, так тому и быть.

– Ну, и гад же ты, Антоха! Я теперь ночь спать не буду!

– Прими снотворное. А вообще, наберись терпения. Поверь мне, скоро у нас будет столько работы, что о бессоннице ты забудешь. Будешь спать на ходу.

– Тогда до завтра!

– До завтра.

* * *

– О Великий отец, – поклонившись, сказал Таояте Дута. – Мне очень бы хотелось, чтобы ты принял мою нацию – и, я надеюсь, нацию братских нам племен дакота и лакота – под свою защиту.

Ангпету, краснея (хотя, конечно, при ее смуглой коже это было еле заметно), перевела это на английский – русский император хорошо знал и этот язык. Услышав, тот удивился:

– Мой друг, но зачем это вам?

– О Великий отец, я видел, как живут те народы, которые поклялись в верности русским. Вы выполняете то, что обещали. У помо и алеутов есть школы, их лечат, они находятся под защитой русского оружия. И они сами помогают защищать свои – и русские – поселения вместе со своими бледнолицыми братьями. И, главное, они живут на своих землях. Никто не сгоняет их с мест, где похоронены их предки. Их не заставляют переселяться туда, где они будут умирать от голода и болезней. А для тех, кто согласился признать «Великого отца» в Вашингтоне, дела обстоят намного хуже. У них забирают земли, а потом попросту не выполняют обещанное – и забирают новые земли – особенно если где-нибудь находят золото. А народы, там живущие, либо просто убивают, либо угоняют на никому не нужные земли – и многие умирают по дороге, которая превращается в дорогу в ад. У наших братьев лакота есть места, где золота очень много, – но это священные для нас места. И мы боимся, что рано или поздно эти люди отберут у нас эти территории. А наш народ пострадает самым первым – ведь земли к востоку от мест обитания нашего народа уже захватили алчные бледнолицые.

– Видите ли, мой друг, – сказал русский император, – земли, где вы живете, некогда назвали своими французы – и они продали их Североамериканским Соединенным Штатам. Поэтому американцы считают их своими. И если мы примем вас под свое покровительство, это приведет к проблемам с этой страной – и, полагаю, не только. Но Россия не может быть безучастной к просьбе о защите от народов, которым грозит гибель. Я поручу господину Шумилину обсудить с вами этот вопрос, и, если вы придете к приемлемому решению, то я обещаю вам наше покровительство – и нашу защиту. А пока ступайте, мой друг, с миром. Вы мой гость, а мы ценим гостей и готовы выполнить все их просьбы. Посмотрите на нашу столицу – это один из красивейших городов мира. Мои люди покажут вам все, что вы захотите.

– Благодарю тебя, о Великий отец! – И Таояте Дута, еще раз поклонившись, вышел вместе с Ангпету из изукрашенного позолотой и нарядной обивкой зала царского дворца.

Да, это решение он вынашивал еще с тех пор, как увидел, как живут помо. Его впечатлили и школы, и больницы, и то, что они вместе с русскими готовились к защите своих земель –