Правосудие королей - Ричард Суон

в поперечнике. Ее было легко заметить на пустынной местности, поскольку она была единственным рукотворным сооружением в округе. Она походила на монолит, зловещий и одинокий, и, приближаясь к ней, я испытывала растущее чувство страха. Но нам нужно было где-то укрыться на ночь, и башня была единственным местом поблизости, где мы могли это сделать.

Через час скачки мы подъехали к ее покрытому лишайником основанию. Я оглянулась и проследила взглядом борозды в снегу, оставленные нашими лошадьми. Несмотря на то что мы уже десятки миль не видели ни единой живой души, я вдруг испугалась, что кто-нибудь поедет вслед за нами. Я молилась, чтобы снег пошел сильнее и замел следы.

А еще я жалела, что с нами нет Дубайна.

– Да, его тело еще внутри, – мрачно сказал Вонвальт, выходя из башни наружу. Увидев выражение ужаса на моем лице, он прибавил: – Там нет ничего страшного. От холода труп закоченел. Если бы не следы крови, можно было бы подумать, что он просто спит.

– Я не хочу туда входить, – сказала я. Не знаю, почему я тогда так распереживалась, ведь до этого я много раз видела мертвецов. Но по какой-то причине я никак не могла избавиться от глубочайшего дурного предчувствия.

– Придется, – сказал Вонвальт. Он посмотрел на небо. – Уже смеркается, и нам понадобятся дрова для костра. Брось, Хелена, это всего лишь мертвец. Нема тому свидетель, ты их повидала немало.

Я с досадой пнула снег.

– Вы можете его убрать? – жалобно спросила я.

Вонвальт с удивленным видом посмотрел на меня.

– Конечно, – сказал он. – Ты что, думала, будто я хочу провести ночь под одной крышей с ним?

Я чуть не заплакала от облегчения.

– Я могу собрать дров, – поспешно сказала я. Лес, в котором леди Фрост проводила свои языческие богослужения, находился всего в миле от нас, и, хотя он казался темным и запретным, бродить в нем все же было лучше, чем смотреть, как Вонвальт вытаскивает мертвеца на снег.

Вонвальт кивнул и снова посмотрел на небо.

– Но поторопись. Помнишь, что нужно искать?

– Да, – раздраженно ответила я. – И я принесу столько, чтобы хватило на всю ночь.

– Хорошо, – сказал он. – Я пока осмотрю тело. Когда вернешься, не входи внутрь сразу, а сначала позови меня. Это важно.

– Ладно, – ответила я, решив, что Вонвальт просто хочет умыться и переодеться.

Путь до леса занял больше времени, чем я ожидала. Лошадь замерзла, не слушалась и хотела остаться с подветренной стороны башни, так что ей не понравилось, когда я стала понукать ее пятками. Но животное не приняло в расчет мой собственный страх – а я боялась оказаться в лесу после наступления темноты, и мысль об этом пугала меня даже больше башни. Так что в конце концов лошадь поддалась моим уговорам.

Я спешилась на краю леса. Он представлял собой темное безмолвное сплетение деревьев, которое казалось бесконечным, и я ощущала себя так, словно стояла на краю известного мира. Не переставая говорить с лошадью, чтобы справиться со страхом, я быстро собрала несколько охапок веток, связала их, подвесила к седлу, а затем снова оседлала лошадь. К тому времени, когда я поехала обратно, уже наступили сумерки, и ветер усилился.

Я добралась до башни и собралась было уже войти внутрь, чтобы укрыться от холода, но вдруг резко остановилась. Изнутри доносился голос, и принадлежал он не Вонвальту. Однако вокруг ничто не указывало на то, что к нам кто-то присоединился. Следы, которые мы оставили, прокладывая путь по этим землям, уже замело снегом.

Я напрягла слух, решив, что, наверное, перепутала голос с завываниями ветра, гулявшего среди ветхих зубцов сторожевой башни. Но нет, все-таки кто-то говорил – и этим кем-то был не Вонвальт.

Я слезла с лошади и медленно приблизилась ко входу в башню. Свежевыпавший снег поскрипывал под моими ногами. То страшное предчувствие, которое я испытала, когда мы только подъехали сюда, вернулось. Мои ноги налились свинцом. Когда ветер снова стих, я отчетливо услышала голос Вонвальта, но не разобрала, что именно он говорит.

Второй голос принадлежал сэру Отмару Фросту.

Меня охватила столь сильная дрожь, что на миг помутнело в глазах. Глубочайший ужас обуял меня. Я пошатнулась на месте, не в силах сделать еще один шаг. Мои ноги будто вросли в землю.

Вонвальт нечасто прибегал к некромантии. Как я уже говорила, за нее приходилось платить большую цену, и после сеансов Вонвальт оставался совершенно без сил. Кроме того, они выводили его из душевного равновесия. Но то, что Вонвальт пользовался некромантией нечасто, не означало, что он не пользовался ею вовсе. Некромантия была мощным инструментом, помогавшим в расследованиях, а нужные слова или имена, полученные из уст жертвы, могли мгновенно раскрыть дело. Но до тех пор я еще ни разу не видела, как проходит сеанс, и это лишь подпитывало ужасы, рождавшиеся в моем воображении.

Теперь я ясно слышала голос сэра Отмара. Казалось, барон не в себе, но говорил он отчетливо и много. Порой из него вырывался поток бессмыслицы, словно в его голове всплывали старые воспоминания или же его поврежденный разум восставал против того, что с ним происходило. Но большую часть разговора он вел вполне осознанно.

И это было совершенно невыносимо. Ситуация казалась мне столь темной и неестественной, что я не могла слушать дальше. Вместо этого я закрыла уши руками и закричала.

* * *

Что происходило дальше, я осознавала смутно; помню лишь, как пришла в себя уже в башне, лежа рядом с потрескивающим костром. Сэра Отмара нигде не было. Вонвальт сидел рядом и курил трубку.

– Простите, – сказала я, выведя его из оцепенения. Он посмотрел на меня, но, судя по печальному выражению лица, его мысли были где-то далеко. Мне это не понравилось. Было ужасно видеть его таким… затравленным. Таким несовершенным. Я никогда не забуду, как он выглядел в тот миг. Сэр Конрад? – позвала я. Его вид начинал пугать меня.

– Да, – сказал он и тряхнул головой, словно отгоняя воспоминания. – Да. Прости. Это я должен извиниться. Мне стоило предупредить тебя о том, что я намереваюсь сделать. Я думал, что ты будешь собирать хворост дольше. Я не хотел… напугать тебя. Но тело замерзло и сохранилось почти идеально – я не мог упустить столь отличную возможность.

Я ничего не сказала. Несмотря на тепло, исходившее от огня, и на то, что мы были укрыты от ветра, я никак не могла перестать слышать в своей голове голос сэра Отмара.

– Это сделал Клавер, как и было написано