Дикарка для Хулигана - Настя Мирная

них всю силу и смелость, которые у меня и есть, пока боль в ладонях не преодолевает возможный предел терпения. Забиваюсь кислородом, наполнив лёгкие до края. Поднимаю голову вверх, а в глаза заталкиваю решимость и то, что Егор отказывается принимать, но и скрыть я это не способна.

— Я не боюсь. — выбиваю тихо-тихо.

— Что? — рычит, перестав застёгивать рубашку.

Замирает с полувдетой в петлю пуговицей. Заторможенно моргает, но не переставая скрипит зубами.

Всего на мгновение я вижу в его зрачках отражение того монстра, с которым столкнулась и которым он и сам себя зовёт, но его быстро топит поток боли, отчаяния, страха и одиночества.

Мама всегда говорила, что у меня очень сильно развитое чувство эмпатии, но я заявляла, что мне это нафиг не надо. Теперь жалею, что не пыталась понимать других людей раньше, чтобы сейчас можно было без ошибок распознать все эмоции и страхи Северова. Тогда бы я могла помочь ему не только ради него, но и, как бы эгоистично это не звучало, ради самой себя. Потому что я уверена, что мы должны быть вместе. Ладно я, но ведь у Егора дохрена девушек было, но даже он не может противиться этому притяжению и разорвать невидимую связь, сковывающую нас.

— Я тебя не боюсь, Егор! — обрубаю уже громче и увереннее. — И я никуда не поеду. Я остаюсь с тобой.

— Дикарка, блядь! — рявкает, закипая, но темнота в глазах медленно рассеивается. — Ты вообще слышала, что я говорил тебе? Я — монстр. Я не умею иначе.

Шаги навстречу ему. Не столько физически, сколько душой и сердцем тянусь. Обнимаю за шею, сцепляю руки в замок, не давая ему меня оттолкнуть. Прижимаюсь голой кожей к его обжигающе-горячему телу и шепчу в его искусанные и разбитые губы:

— Тогда давай учиться вместе, Егор, потому что я не собираюсь опять тебя отпускать. Смирись.

Глава 14

Я готова идти до конца

— Что же мне с тобой делать, Ди? — сипит парень, глядя на меня сверху вниз.

Растягиваю губы в лёгкой улыбке и качаю головой.

— Я бы тебе сказала, но, боюсь, такой вариант тебе не понравится.

Он тихо смеётся, пожирая глазами моё лицо.

— А-уу! Больно!

— Значит, перестань ржать. — отбиваю со смехом, вытирая запёкшуюся кровь в уголке его всё ещё искривлённых ухмылкой губ.

— Ты права. Тут плакать стоит, а не смеяться. — продолжает подкалывать с задорным смехом.

— Егор, блин. — стукаю его кулаком по плечу, а он только громче ржёт. — Хватит уже! — отсекаю чуть злее, повысив голос на пару тонов. — Дай мне нормально раны обработать.

— Я тебе не мешаю.

— Харе угорать, а то я так и до утра не закончу. И вообще, — пробегаюсь хмурым взглядом по его лицу, — надо было дать Андрюхе сдачи. Он перегнул. Сильно.

— Порядок, Дикарка. И не так доставалось. Не парься. — отбивает, ни на секунду не переставая лыбиться.

Молча кивнув, продолжаю промывать царапины и смазывать синяки. На протяжении всего процесса он вообще не отводит от меня внимательного взгляда, а я чувствую себя слишком неуютно, потому что он сидит на краю кровати, а я стою на коленях между его раздвинутых ног в просвечивающейся рубашке и широких спортивных штанах без нижнего белья.

Обрабатывая рану над бровью, приподнимаюсь выше, обжигая его нестабильным дыханием свои губы. Еле сдерживаюсь, чтобы не прикоснуться ими к его рту. Парень глухо выдыхает. Поднимая руки мне на плечи, прижимает ближе. Между нашими лицами остаётся всего пара сантиметров.

— Я не смогу тебя переубедить, Ди? — хрипит с тяжёлым отчаянием, всматриваясь в мои глаза.

Задевает до глубины души то, что он всё равно ищет способы меня оттолкнуть, пусть я и ясно дала понять, что не собираюсь отступать.

Подаваясь вперёд, задеваю его губы.

— Нет, Егор. Я же вижу, что и ты не можешь справиться с этой тягой. Ты сам подошёл ко мне в клубе. Когда я пришла к тебе, именно ты сделал шаг навстречу. И если бы ты не хотел, чтобы я была рядом, то не стал бы не только терпеть удары моего брата, но и говорить с ним.

— И почему ты так уверена, что я отстаивал тебя, а не просил его увезти тебя домой? — отбивает с грустной улыбкой.

Пробегаюсь глазами по его лицу. Провожу пальцами вокруг разбитой брови, давая ответ, но всё равно говорю:

— Потому что моих слов было недостаточно, чтобы убедить его. Что ты ему сказал?

Он вздыхает так, будто у него на груди лежит каменная глыба, а потом опускает веки и хмуро выталкивает:

— То, чего не стоило.

— Я так понимаю, что спрашивать бесполезно? — поднимаю вверх бровь, а он открывает глаза и проводит пальцами по моей щеке.

— Правильно понимаешь, Дикарка. — ничего не ответив, продолжаю заниматься его лечением. — Не верю, что ты так просто сдаёшься. — толкает с усмешкой.

Прижав ватный диск к брови, ухмыляюсь и отбиваю:

— Это не сдача, а тактическое отступление. Подожду лучшего момента и более подходящей ситуации.

— Как же меня от тебя прёт, Диана. — говорит сиплыми интонациями, замирая взглядом на моих глазах.

Убирая мою руку от своего лица, сжимает локти, вынуждая подняться. Когда оказываюсь на ногах, он подтягивает ближе, утыкаясь лицом в мой живот. Даже через ткань рубашки его дыхание обжигает до открытых ран. Придерживает ладонями за талию. Мурашки скачут по моему телу. Пружина внизу живота идёт на нагрев. Опускаю руки ему на голову, прочёсывая пальцами спутанные белые волосы. Перебирая их. Вызывая дрожь и в его стальном теле. Его кисти опускаются ниже, сдавливают задницу, а потом пробираются под край рубашки. Как только касается голой кожи, пробивает током по всем нервным окончаниям.

— Иди ко мне.

Только собираюсь возразить, что и так, как парень давит под коленями, отчего они подгибаются, а он сдвигается назад, чтобы я смогла упасть на колени между его ног. Медленно опускается на спину, подтягивая меня за собой, пока я не оказываюсь сверху