Новые крестоносцы. ЦРУ и перестройка - Рэм Красильников

Менее благосклонной, может быть, оказалась судьба к Джеку Даунингу, руководителю московской резидентуры в 1986–1989 годах. Ко времени его назначения в Советский Союз агентурная сеть американской разведки в нашей стране была разгромлена, и Даунингу пришлось зализывать раны, изрядно подорвавшие возможности ЦРУ в СССР. В гораздо большей мере Джеку Даунингу посчастливилось на посту руководителя Оперативного директората, на который он был назначен директором ЦРУ Джорджем Тенетом в 1997 году. Одновременно он стал заместителем шефа Лэнгли. Тенет был высокого мнения о своем заместителе по оперативной работе: «Это человек-легенда, чью деятельность никогда не оценить по достоинству». Джек Даунинг действительно талантливый разведчик, ас шпионажа, и его не могли поколебать никакие превратности судьбы.

Итак, государственный департамент, связанный решением и соответствующими ведомственными соглашениями, и министерство обороны в силу корпоративной солидарности предоставляют крышу разведчикам московской резидентуры. Эти доноры Лэнгли подпирают резидентуру ЦРУ, для которой основное требование конспирации — раствориться среди сотрудников посольства, приобрести дипломатическую респектабельность. Набрав со временем вес в Вашингтоне, ЦРУ старается обеспечить себе подходящие прикрытия. Разведчики резидентуры устроились в политическом, экономическом, консульском отделах, да и во многих других подразделениях посольства; пожалуй, легче перечислить те подразделения, где их нет.

Крыша — это то, что позволяет конспиративно заниматься оперативной работой в стране пребывания, скрывая свою принадлежность к разведке. Дипломатическое прикрытие — то, что дает иммунитет и защиту от ареста и наказания за противоправную деятельность. Эти два обстоятельства призваны обеспечить эффективную работу московской резидентуры. Недаром Вашингтон настаивал на том, чтобы дипломатические привилегии распространялись на весь персонал посольства.

С прикрытиями, кажется, все ясно, но о двух категориях следует сказать особо: это так называемые гражданские помощники в аппарате атташе по вопросам обороны и разведчики «глубокого прикрытия».

Гражданские помощники — категория небезынтересная; они появились в Москве в 60-х годах, и под эту крышу направлялись многие сотрудники ЦРУ — уже известные читателям и те, с кем еще предстоит встретиться. Среди них Джон Уайтхед, активный участник дела шпионской пары Капоян—Григорян; Джек Даунинг (будущий начальник Оперативного директората); Винсент Крокетт — тот самый, кто вместе с женой устроил автогонку на набережной реки Москвы, чтобы в безопасной обстановке подбросить контейнер с инструкциями агенту ЦРУ «Блипу» — Филатову. Гражданским помощником был в своей первой командировке в СССР Дэвид Ролф, который потом приедет в Москву уже под видом советника по региональным вопросам и станет руководителем московской резидентуры. Перечисление гражданских помощников, а в действительности разведчиков-агентуристов ЦРУ можно было бы продолжить. «Глубокое прикрытие» для разведчиков, направляемых на дипломатические должности в посольствах, — остроумное изобретение. Авторство этой находки принадлежит заместителю директора ЦРУ (он же начальник Управления тайных операций — будущий Оперативный директорат) Фрэнку Бисселу, предложившему концепцию «двойной» разведывательной сети. По замыслу Лэнгли, разведчики «глубокого прикрытия» внедрялись в действовавшие за границей коммерческие фирмы, благотворительные общества, религиозные организации и т. п. По соображениям конспирации они не были связаны с посольскими резидентурами и самостоятельно вели разведывательную работу. С именем Фрэнка Биссела связывают такие операции ЦРУ, как сооружение Берлинского туннеля (совместно с СИС) и рейд американских наемников на Кубу в 1961 году, а также удавшееся покушение на Патриса Лумумбу и провалившееся — на Фиделя Кастро.

Так появились «глубокие прикрытия», где от уголовного преследования спасал дипломатический иммунитет. Разведчики «глубокого прикрытия» в посольстве в отличие от своих коллег по резидентуре еще более тщательно замаскированы среди дипломатов. Для этого до направления в СССР их устраивали на специальные курсы государственного департамента, где они обучались дипломатическому делу в среде американских дипломатов. Приехав в Москву, они не становились белыми воронами, а как свои принимались «чистыми» дипломатами. Да и распорядком дня в посольстве не выделялись среди других дипломатов. Им запрещается заходить в резидентуру, не рекомендуется общаться с другими разведчиками. Разведчики «глубокого прикрытия» — драгоценный фонд резидентуры. Им поручаются самые ответственные операции, такие, например, как личные встречи с агентами американской разведки «Сфера» (А. Толкачев) и «Капюшон» (С. Воронцов), тайниковые операции по делам агентов «Медиана» (В. Поташов) и «Весы» (Л. Полещук).

В подчинении резидента ЦРУ в Москве сравнительно небольшой отряд разведчиков-агентуристов и других сотрудников московского подразделения Лэнгли. Собственно говоря, не так уж и велико различие между первым и вторым, практически все они, даже женщины — секретарши резидентуры, обучены разведывательному ремеслу. Это люди разных характеров, интеллектов и судеб: дерзкие авантюристы и осторожные, трусоватые приспособленцы; мастера-умельцы с борцовским характером и слабовольные подмастерья; трудоголики и откровенные бездельники; солдафоны и интеллигенты; крепкие семьянины и любители поволочиться; трезвенники и приверженцы зеленого змия; настоящие красавцы и внешне непривлекательные. Почти все они выходцы из того среднего класса, который поставляет кадры в разведку, многие прошли армейскую школу, некоторые служили в ФБР и в полиции. Большинство — хорошие службисты, дорожат своей карьерой в ЦРУ, ангажированы на конфронтацию с нашей страной. Это, конечно, не простая случайность, — работа в разведке, обучение в школе ЦРУ в Кэмп-Пири пронизаны духом враждебности к нашей стране, культом «холодной войны». Русских (и не только сотрудников КГБ) там изображают «опасными врагами» США. Это не удивительно в обществе, охваченном антикоммунизмом, антироссийской идеологией. Многие в Лэнгли недалеко ушли от глубоко укоренившегося маккартистского психоза. Разведчики московской резидентуры — это в известном смысле слепок с американского общества в целом, подправленный резцами умелых мастеров из Лэнгли, и, конечно, срез того слоя людей, который представлен в разведке. Не хочется прибегать к штампам, но, видимо, никуда не уйти от некоторых из них. Тем более что применительно к ЦРУ они признаны в самих США и соответствуют тому, что приходилось наблюдать в течение многих лет работы в американском отделе контрразведки.

Перенесемся ненадолго снова на берега реки Потомак в штаб-квартиру ЦРУ — туда, откуда направляется деятельность московской резидентуры, где готовятся планы и директивы, задания агентам, инструкции, наставления разведчикам — исполнителям операций.

Посольская резидентура подчинена управлению Центральной Евразии. Так он именуется ныне, а в период «холодной войны» носил название отдела СССР и Восточной Европы и даже просто советского отдела, помимо Советского Союза охватывал страны Восточной Европы, входившие в Организацию Варшавского Договора. Иногда его именовали отделом Советской России и «сердцем и душой ЦРУ». Было у него и другое наименование — отдел Центральной Евразии, это уже совсем недавно, до перехода в статус управления.

Советский отдел (пожалуй, это наиболее популярное название) — один из шести географических отделов Оперативного директората, курирующего резидентуры и другие подразделения ЦРУ во вверенных им регионах — кроме СССР и стран Восточной Европы. Это Западная Европа, Ближний и Средний Восток, Африка, Дальний Восток, страны Западного полушария.

Внушительные размеры советского отдела (примерно 120 человек в 80-х годах) определялись тем, что «главный противник» требовал к себе пристального каждодневного внимания. Советский отдел вторгался на другие континенты. В резидентурах ЦРУ в странах, где присутствовал СССР, активно действовали специальные оперативные группы по Советскому Союзу, укомплектованные опытными разведчиками. Известное по американским источникам число разведчиков ЦРУ, непосредственно вовлеченных в разведывательные операции против нашей страны (около тысячи), не может не поражать воображение.

Основная функция советского отдела — вербовать советских граждан, используя завербованных агентов и другие методы разведывательного проникновения в СССР, направлять работу московской резидентуры — основного исполнителя акций ЦРУ в нашей стране. В отличие от других отделов Оперативного директората, советский отдел активно занимался проблемами безопасности; его миссия — не пустить русских «кротов» в свой собственный огород.