Бессонница в аду - Лариса Васильева

— Нет, что мне там делать без тебя, я подожду внизу…

— Не думал я, что когда-нибудь смогу так полюбить…

Они расстались.

На следующий день Олег обратил внимание на цветущий, счастливый вид Марии.

— Что это с тобой? Ты прямо другой человек… Просто красавица… — спросил он ее в столовой за завтраком.

— Ничего, — ответила она, но не удержалась, бросила взгляд на Хана, а он, улыбаясь, смотрел на нее.

Олег внутренне ахнул, черт побери, да они оба прямо-таки светятся. Все понятно, это произошло… «Я полный идиот, надо было действовать раньше! Но ничего, сегодня Хан уедет, и все можно будет поправить… Сейчас ее измена будет выглядеть еще более отвратительно, и эта любовь кончится. Влюбиться еще раз Хан вряд ли успеет — как бы врачи ни ошибались, долго он не протянет…»

Слова Олега привлекли внимание Риты, и она тоже поняла: Марии повезло. Как пьяная вышла Рита из-за стола, не позавтракав. Весь день просидела в своей комнате, не отвечая на вопросы Лики.

А Олег Аркадьевич размышлял. Он давно следил за развитием событий с двойственным чувством: с одной стороны, был рад улучшению здоровья Хана. В этом, собственно, и заключались его тайные обязанности — делать все, чтобы Хану было лучше работать, создавать все условия, развлекать и ублажать этого гениального безумца, ну и, конечно, не допускать каких-либо нежелательных контактов Хана, предотвратить утечку идей за рубеж или в карман какого-либо олигарха. Для этого его и направили сюда, он был куратором объекта ГБ-23 от неких органов. «ГБ» расшифровывалось очень просто: «гениальный безумец», 23 — это порядковый номер, Хан — был двадцать третьим руководителем этого Центра. Но у Олега Аркадьевича был и свой интерес: он не только занимался снабжением всего Центра, но и перечислял деньги на личный счет Хана. До сих пор тот был равнодушен к деньгам, он просто пользовался всеми благами здесь, в Центре. Деньги, в принципе, не требовались Хану и вне стен этой территории, но все же он изредка интересовался своим счетом. Олег сам открывал его и в банке заранее оговорил условия, что в случае смерти Хана, счет переходит на его имя, и он сможет воспользоваться немалым состоянием. Все эти годы он считал деньги своими, ведь Хан не жилец, наследников у него нет, и потому завхоз и тайный надзиратель в одном лице пополнял счет с особым рвением, как свой, — сейчас там хватит и на виллу, и на яхту, и на беззаботную жизнь за границей.

Теперь, наблюдая за внезапной любовью Хана, видя, как он внимателен к этой женщине, Олег встревожился: а вдруг шеф выпустит ее отсюда, вопреки всем правилам, и пожелает обеспечить ее после своей смерти? Да какое там «вдруг», он наверняка так сделает! Это же ненормальная какая-то любовь, как и все, что делает Хан, обычному человеку не понять такого накала чувств. Интересно, чем же она так заинтересовала его? Что в ней такого привлекательного? Будет довольно трудно помешать вывезти ее отсюда — формально-то Олег ему подчиняется. Если же Хан поймет, что Олег напрямую связывается с Москвой, то со своим изощренным умом он быстро найдет выход из такой ситуации, в открытую его не переиграть. Обращаться к высшему руководству, просить помощи Олег не хотел, совсем нежелательно привлекать внимание к этому вопросу, чтобы кто-нибудь не узнал о громадном счете, открытом на два лица. А без объяснений они там не поймут, чем так встревожен Олег, какая разница, кто у Хана в постели, молодая или не очень, лишь бы работал. Там считали, что Хан тратит все деньги на девушек и на свой Центр.

Хорошо еще, что Мария такая старая и не сможет родить. Олег уже достаточно настрадался от этого женского коварства: ни с того ни с сего вдруг забеременеть! Сколько крови попортила ему эта неприятная женская особенность! Уж, кажется, набил здание всеми, какие только есть в мире, противозачаточными средствами, лежат на каждом этаже в аптечках, ан нет, то одна, то другая преподносит ему такой сюрприз. Хорошо, что тут свои медики, такие вопросы решают в два счета. А ведь сколько литературы по этому вопросу подсовывал он неразумным молодым девчонкам, сколько внушал, что беременность здесь нежелательна, что родить все равно не дадут. А если получится, то ребенка тут же разберут на запчасти. И все же проблемы продолжают возникать, их даже такие ужасы не пугают, так и норовят сохранить ребенка.

А стоит бабе завести ребенка, и все, пиши — пропало, это такая прорва! Женщин бескорыстных вообще не бывает, Олег давно это понял. Но пока она одинока, все ограничивается побрякушками и тряпками, это еще терпимо. Ведь и самому приятно, когда твоя женщина красиво одета, ухожена. Но стоит появиться на свет ребенку, и все меняется: потребности резко увеличиваются, и все на дитя — его надо одеть, обуть, а оно же растет, только успевай размеры менять. А там начнется учеба, потом потребуется отдельное жилье. И все время им хочется для своих чад лучше и больше, безо всяких пределов! А как красивая девушка меняется после родов — кормящая мать, разве это женщина?! От нее же молоком пахнет, как от коровы. Хотя находятся идиоты, которых именно это приводит в экстаз…

Олег Аркадьевич был бы еще сильнее встревожен, знай он, что в последний свой выезд в Москву Хан уже успел перегнать деньги с их общего счета на другой, неизвестный Олегу, за границу. Этот провидец Хан с самого начала был уверен, что Олег заботится не только о его благополучии, но и о своем личном. И он снисходительно позволял своему завхозу испытывать до поры, до времени чувство превосходства. Просто раньше Хану не нужны были никакие сокровища мира. Теперь же мир потихоньку начал меняться.

Не зная о предпринятых Ханом шагах, Олег решил, что уж лучше иметь те деньги, что уже есть на их счету, чем потерять все, надеясь увеличить этот самый счет. Что же делать? Говорят, из всякого положения имеется два выхода, а тут даже три: первый вариант — можно убить Хана, но этим сразу заинтересуется Москва. Второй вариант — убить Марию, но тогда сам Хан камня на камне не оставит от Центра. И третий — опорочить ее в глазах Хана. Олег выбрал его — пусть гнев Хана вызывает сама Мария. Эта идея уже не раз мелькала у него в голове.

Наблюдая, как влюбленные переглядываются за столом, Олег решил действовать немедленно. Да, Хан наверняка переведет деньги на ее имя, тут и сомневаться нечего. Нужно срочно вывести Марию из игры. Ах, какую он допустил ошибку, когда она была избита, а сам Хан находился в отключке, проще простого было убрать ее, пусть бы винил охранников.

Ему потребовался кто-то не очень умный. Он вспомнил о Мишане и тут же решил перевести его снова в корпус. Другого такого в их зоне не было. Сразу после завтрака он сам отвез замену охраннику и привез Мишаню назад. Тот так радовался, словно вернулся домой. Олег не выпускал его из виду и немного позже, перед обедом, словно случайно остановил парня в коридоре, заговорив по-дружески:

— Видишь, несчастная женщина, мается без дела, — кивнул он на Марию, рисующую в холле. — Жалко ее, ребята из наружки так сильно избили, еле выкарабкалась, бедная. Это без тебя было, ты не знал?

— Слышал, рассказывал кто-то…

Мишаня посмотрел на рисующую Марию, она не показалась ему несчастной. Ирочка заглядывала ей через плечо, и они весело переговаривались. Скорее уж Рита выглядела несчастной. Но он действительно был тугодумом и не умел сам анализировать, то, что видел.

— Не старая еще женщина, а ее скоро в ванну отправят, — продолжал Олег Аркадьевич.

С этим Мишаня был согласен: вспомнил, как сам водил ее в лабораторию, значит, Хан на самом деле собирался окунуть ее в свою дьявольскую ванну, да почему-то отменил эксперимент. Миша хотел сказать об этом Олегу Аркадьевичу — приятно же продемонстрировать свою значимость, показать, что и он в курсе событий, но не успел, тот снова заговорил:

— Слушай, Мишаня, а ведь эта женщина живет тут уже почти год без мужика, а им, бабам, без этого тоже плохо, как и нам…

Мишаня согласно кивал, мол, да, плохо, но ему и в голову не пришло, чего от него хочет Олег Аркадьевич.

— Ты бы развлек ее…

— Как? — не понял тот.

— Ты же мужик крепкий, что тебе стоит обработать ее?

— Как обработать? Избить? Опять? — удивился тот, а ведь ему показалось, что Олег жалел Машку.

— Да ты что! Нет, конечно, я говорю, как раз наоборот, приласкать ее надо. Мужики говорят, что ты в этом деле силен, все женщины от тебя в восторге…

— Да? Так говорят? — еще больше удивился тот, ибо такой славы за собой не знал, постоянной женщины у него не было. Мишаня все как-то не решался подойти к понравившейся девушке, а потом ее уводил кто-нибудь другой.

Олег уже начал терять терпение, но взял себя в руки и спокойно продолжил:

— Ты — молодой, что тебе стоит переспать с еще одной бабой? Для тебя это пустяки, так возьми ее к себе на ночь…

Мишаня наконец понял, что от него требуется.