Теория Большого взрыва. Самая полная история создания культового сериала - Джессика Рэдлофф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чак Лорри. Спок был путеводной звездой для Шелдона. Шелдон поклонялся этому персонажу и хотел быть похожим на него: быть выше примитивных эмоций и в жизни опираться только на интеллект и логику.
В эпизоде, который вышел сразу после Рождества 2008 года, Шелдон раздражается из-за необходимости купить подарок для Пенни, поскольку та уже приготовила подарок для него. Он проводит день в поисках идеального подарка и в итоге покупает несколько корзин с банными принадлежностями, чтобы потом вручить Пенни ту корзину, которая будет равноценной ее подарку. Вечером того же дня Пенни отдает Шелдону подарок – салфетку. Она улыбается и говорит ему: «Переверни ее». Он так и делает. В ту же секунду становится ясно, что этот подарок переворачивает его мир. Шелдон опирается на спинку кресла, потому что у него подгибаются ноги, когда он видит надпись на салфетке: «Шелдону. Живи долго и процветай. Леонард Нимой». Зрители в студии, осознавая всю важность момента, не просто аплодируют, а от изумления забывают, как дышать. Затем Пенни добавляет: «Да, он заходил к нам в кафешку. Извини, что она немного запачканная, он ею рот вытер». Тогда у Шелдона совершенно срывает крышу, и Парсонс играет настолько великолепно, что его следующая реплика становится одной из самых цитируемых среди фанатов и телевизионных критиков. «То есть у меня теперь есть ДНК Леонарда Нимоя?! – дрожащим голосом спрашивает Шелдон, держа салфетку в трясущихся руках. – Ты хоть понимаешь, что это значит? Мне нужна только здоровая яйцеклетка, и я смогу вырастить собственного Леонарда Нимоя!» Сам Нимой называл эту сцену «одной из самых лучших и смешных в сериале». Вот так все и было.
Стив Моларо. На самом деле это не самая лучшая серия, но людям свойственно забывать. Впрочем, в ней происходит одна из лучших сцен в истории телевидения. Изначально планировалось, что Пенни подарит Шелдону подписанную фотографию Нимоя, но я поменял ее на салфетку. Знал, что так зрительская отдача будет лучше. Билл с Чаком должны были присутствовать на прогоне, поэтому сценаристы Эрик Каплан, Дэйв Гётш, Адам Фейберман и я остались в сценарной комнате, чтобы дописать сцену. Из-за того что фотку с автографом можно купить на eBay, я расстраивался. Считал, что мы должны придумать что-то получше. Так и появилась идея с салфеткой. Адам предложил, чтобы автограф был немного смазан, потому что Леонард Нимой вытер салфеткой рот. Едва я это услышал, сразу подумал про ДНК. При этом Чак ненавидит ограничивать себя поэпизодником, планом или прописывать сценарий до самого финала. Его вечная фраза: «Как пойдет, так пойдет». И вот они с Биллом вернулись в сценарную комнату, прочитали, что мы написали, и я почувствовал, как Чак начал сердиться. Взглянул на меня и сказал: «Мы вроде решили, что там будет фотка с автографом». Я ответил: «Мне показалось, так будет лучше». Короче, Чак и Билл читали сцену, Билл дошел до фразы «У меня теперь есть ДНК Леонарда Нимоя» и заржал. А Эрик выдал: «Мне нужна только здоровая яйцеклетка, и я смогу вырастить собственного Леонарда Нимоя?!» И теперь заржал уже Чак. Так что сцена получилась волшебная с самого начала. История с салфеткой оказалась для меня очень важной и укрепила наши отношения с Чаком.
Эрик Каплан (исполнительный продюсер, сценарист). Подозреваю, что слово «яйцеклетка» вырвалось у меня, так как моя мама – учительница биологии. Поэтому мне сказать «яйцеклетка» было гораздо проще, чем остальным сценаристам.
Джим Парсонс. Съемки предшествующих сцен проходили не так гладко. Но как только мы дошли до той, с обменом подарками, я глазам своим не поверил. Знаете, такие сцены моментально становятся классикой, это понятно еще на стадии первой читки. Такое бывает, когда убойная шутка связана с чем-то очень важным для персонажа. Меня до мурашек пробирает, когда в хорошей комедии персонаж, от которого ты ничего не ожидаешь, – в нашем случае Пенни – вызывает у Шелдона настолько сильные эмоции. Ничто в сценарии не предвещает этого, и когда такое происходит, я очень радуюсь.
И хотя самого Леонарда Нимоя в серии не было, его сын, Адам, в реальной жизни неоднократно наблюдал у отца такую же реакцию, как и у Шелдона.
Салфетка. Автограф. Обнимашки. Подарочные корзины. Реакции Куоко и Парсонса. Вот слагаемые успеха одной из самых любимых сцен у зрителей в истории телевидения. Фотография™ & © Warner Bros. Entertainment Inc.
Адам Нимой. Эта сцена прекрасно показывает, что значит быть фанатом. Я часто наблюдал, как у людей сносит крышу, когда они подходят к моему отцу. Это здорово. Многие хотят выразить эмоции, как Шелдон, но пытаются сдерживаться. Я обожал гулять с папой по улицам и видеть, как прохожие узнают его. Мне это нравилось.
Стив Моларо. Салфетка была по-настоящему подписана Леонардом. Мы отослали ему ее и получили в последнюю минуту до начала съемок.
Зрители вряд ли ожидали, что сцена удивит их еще больше, но таковы сценаристы! Они сумели поднять планку выше. Шелдон бежит в спальню и выносит оттуда корзины для Пенни, причем не одну, не две, а всю кучу, хотя, по его мнению, даже этого недостаточно. Затем происходит то, чего фанаты совсем уж не могли ожидать: Шелдон, который ненавидит физический контакт, неловко, но со всей благодарностью обнимает Пенни, показывая, насколько ее подарок – и ее дружба – для него важны.
Чак Лорри. Мы придумали персонаж, который не выносит физической близости. К нему нельзя прикасаться! Нельзя жать руку! И когда Шелдон обнимает Пенни, она в изумлении поворачивается к Леонарду и шепчет: «Шелдон меня обнимает!» Шутка про ДНК, здоровую яйцеклетку и личную копию Леонарда Нимоя хороша, но физический контакт поднял сериал на новый уровень. Мы не ожидали настолько сильного эмоционального отклика, но это придало нам смелости двигаться вперед.
Стив Моларо. Обнимашки были идеей Чака. Когда мы смотрели эту сцену на первом прогоне, то прям физически ощущали ее энергетику. Это был тот случай, когда тебе прям не терпится, когда серию покажут на ТВ. Их объятие было невероятно искренним. Будто это была вовсе не игра по сценарию; мы просто проживали этот момент вместе с Леонардом, Пенни и Шелдоном. Настоящее волшебство. Для меня сцена стала поворотным моментом: после долгих сомнений я почувствовал,
