Девять миров свободы 7 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они всегда будут заманивать к себе всеми этими вещами, если это как-то не прекратится. И вся надежда, что в будущем бюро, уже давно не существующее в официальном плане, только в энергоинформационном. Все создатели бюро перешли в энергоинформационный план, потому что не без воздействия эти двух людей нас закрыли. Все сотрудники были расформированы и теперь работают с тонкого плана. И оставшиеся десятки моих бывших коллег разбрелись по миру без поддержки бюро, работая просто на телепатии, на астральном общении. Они пытаются как-то воздействовать на позитивное устройство мира, стараются что-то изменить. Но на данном этапе взаимодействия все эти моменты кажутся очень сложными».
Из дневника Марвина
Рис. 21. Далекий минусовой мир
Эпилог
– Я тебя просила? – в голосе Рестаны слышалась злость вперемешку с облегчением. – Просила, спрашиваю?
Марвин, все еще покрытый испариной, не удержался и закатил глаза. Все же Рестана слишком рьяно следит за здоровьем всей команды. Только вот что такого произошло, что она так обрушилась на него? Марвин огляделся.
Он полулежал на диванчике в комнате отдыха бюро, под спину кто-то заботливо уложил небольшие подушки. Странно, Марвин отлично помнил, как сидел в кабинете и писал какой-то бесконечный отчет по последнему заданию. Никакой комнатой отдыха там и не пахло еще.
Само задание было не столь сложным, сколь заковыристым и нудным, да еще и начальник требовал, чтобы отчет содержал едва ли не поминутные результаты скрытого наблюдения. Конечно, начальство можно было понять – через пару часов начнется отчетное полугодовое совещание. Все руководители отделов до глубокой ночи будут анализировать необычные и опасные случаи, обсуждать результаты работы команд, сравнивать данные. Если повезет – этот суматошный день закончится тем, что всем работникам бюро выпишут премии по итогам работы. А если не повезет… но лучше не думать о грустном.
– Тебе получше? – строгий голос коллеги вывел Марвина из задумчивости. Он никак не мог вспомнить, сколько часов видеосъемки осталось описать.
– Да-да, спасибо, – ученый попытался встать, но Рестана недвусмысленно показала ему кулак.
– Вы вчера со Славиком во сколько с задания приехали?
Марвин понял, что в ближайшие десять минут ускользнуть в кабинет не выйдет, и с наслаждением откинулся обратно на диван. Он и правда устал. Они со Славой ползали по кустам в не самом благополучном кармане с камерой в руках несколько дней подряд, и первыми в списке желаний после окончания задания у обоих были душ и сон. Но никак не нудный километровый отчет.
– Может, в час, – ответил Марвин, когда понял, что вопрос Рестаны был отнюдь не риторическим.
– А приехал в бюро ты во сколько? – прищурившись, спросила коллега.
– К пяти, – со вздохом произнес Марвин, чувствуя себя перед Рестаной провинившимся школьником, который опоздал, заигравшись с пацанами, но никак не лидером команды ученых.
– Почему ты приехал, а Славик – нет? Опять пожалел его? А себя когда жалеть начнешь? Уже не мальчик, должен понимать, что литры кофе, ночи без сна и постоянные хождения по мирам здоровья не добавляют тебе. Сколько просить-то можно, чтобы ты внимательнее к себе стал?
– Понял, понял я, – поднял руки Марвин, признавая, что был не прав. – Обещаю исправиться. У меня два вопроса. Что случилось и сколько времени?
– Доползался по холодной земле, вот что случилось. Простыл, не выспался, а недосып с утра смазал симптомы. К тебе Лори в обед зашла, а ты лежишь. Видимо, температура резко подскочила, а организм ослаб и не справился. – Рестана достала из аптечки, лежащей на коленях, градусник. – Кстати, надо узнать, какая она сейчас. Я вколола тебе жаропонижающее, должно уже стать легче. Скорую не вызывала, знаю, что в день отчета ты даже из преисподней сбежишь.
Марвин благодарно улыбнулся коллеге, которая давно стала близкой подругой.
– А что по второму вопросу… – она глянула на наручные часы. – Без пяти два.
– Как? – Марвин побледнел еще больше, хотя казалось, что уже некуда. – Я два часа в отключке пробыл?
Рестана молча забрала градусник, глянула на температуру. Также молча принесла подогретый в микроволновке бульон. Пока Марвин пил его и думал, как же теперь успеть доделать отчет, она пристально смотрела на него и злилась. Сколько лет они работают бок о бок, сколько раз Марвин выручал всех их, а сам ни разу не попросил помощи. Даже в таком пустяке, как написание отчета! Доведет себя до ручки – и что же потом? Как достучаться до него, чтобы начал беречь себя? Может, есть шанс, что все же поймет это сам?
– Что, плакал твой отчет? – не сдержалась от сарказма Рестана, забирая кружку из рук задумчивого Марвина.
– И премии, думаю, тоже, – со вздохом признался он.
– А как же, – согласилась коллега. – Педантичный Марвин, на которого только что не молится начальство, не доделал отчет. Что-то в лесу того, крякнуло.
Марвин махнул рукой и поудобнее устроился на диване. Все равно за оставшиеся два часа ему не успеть. Вообще никак. Там только видео осталось часов на шесть. Поэтому сейчас он заткнет вопящую совесть и немного поспит. Все равно сил идти домой сейчас нет. А потом примет недовольство начальства и попытается выбить премии хотя бы остальным… Потом, все потом…
– Ну, как он? – негромко спросила Лори, заглянув в комнату отдыха.
– Спит, – довольно ответила Рестана. – К вечеру как огурчик уже будет. Как у вас там дела? Идут?
– Да, видео досматриваем, на троих не так много и вышло. Осталось немного уже. Думаю, к четырем отчет готов будет.
– Ну и отлично, – улыбнулась Рестана коллеге и тихо захихикала. – Ох и будет он потом ругаться, что вы из-за отчета день практики потеряли.
Девушка растянула губы в улыбке.
– Друзья мы или кто? Ладно, пойду. Славик хочет быстрее его закончить, сегодня же день пиццы.
Лори скрылась за дверью, а Рестана, все еще улыбаясь, укрыла его пледом. Хочет он или нет, а команда – это действовать сообща, а не тащить все одному. Убедившись, что Марвин погрузился в глубокий сон, она пошла в соседний кабинет. Все быстрее отчет закончат.
Марвин ворвался в кабинет к Рестане, размахивая каким-то листом бумаги.
– Стопроцентные, – он упал на стул, пытаясь отдышаться, – показатели!
– Это же… здорово, разве
